Геополитика Израиля. Ч. 2

 

Израиль географически разделен на три области, которые традиционно делятся на три различных типа людей. Его прибрежная равнина облегчает торговлю, выступая в качестве интерфейса между восточными торговыми путями и морем. Это дома купцов и производителей, космополитов - не как в Финикии или Ливане, но космополитических для Израиля. Северо-восточная часть страны – это регион,  ближе  к северу от реки Литани, с плодородными полями, который видит угрозу со стороны Сирии. Там проживают фермеры и воины. Район к югу от Иерусалима – это трудно проходимая пустыня, более благоприятная для пастухов и воинов, чем для кого-либо еще. Иерусалим – это место, где все три региона регулируются.

 

Есть, очевидно, глубокие различия между жителями Израиля, заложенные географическим положением разных регионов страны, в частности, эту разницу можно наблюдать между пастухами южных пустынь и горных жителей севера. Прибрежные жители - более богатые, но менее воинственные, чем другие, поэтому они поддерживают равновесие. При разделении исходного царства между Израилем и Иудеей, мы можем увидеть союз побережья с Галилеей, которая в то время, как и Иерусалим, была населена жителями пустыни. Следствием разделения стало то, что Израиль, в конечном счете, был завоеван ассирийцами с северо-востока, в то время как Вавилон захватывал территорию Иудеи.

 

Социальные противоречия в Израиле, очевидно, не являются следствием географического положения. Тем не менее, с течением времени, географическое различие в местоположении разных областей может проявить себя. Например, прибрежная равнина является по своей природе более космополитной, чем в остальных районах. Интересы её жителей лежат больше в сфере торговли с партнерами в Средиземноморье, чем в остальной части мира или же со своими соотечественниками. Уровень их жизни выше, а их приверженность к традициям ниже. Таким образом, существует внутреннее напряжение между непосредственными интересами населения, припортовой области, и интересами жителей Галилеи, которые живут более неустойчивой, воинственной жизнью. Регионы могут быть разделены на меньшие участки, но когда Израиль делится, он становится более  уязвим даже для региональных угроз.

 

Мы говорим "даже", потому что география показывает нам, что региональные угрозы менее устрашающие, чем можно было бы ожидать. То, что Израиль всегда будет в демографическом меньшинстве, чем все его соседи, понимать это не менее важно, так же как и то, что страна имеет адекватные буферы в большинстве направлений, тогда как способность соседей координировать атаку минимальна, и их желание нападать даже ещё меньше. Единственная существенная угроза для Израиля может исходить с северо-востока, но может быть легко устранена, если израильтяне создадут там единый фронт. Когда страна была захвачена армией Дамаска, она был глубоко разделена внутренними междоусобицами.

 

Важно также добавить ещё одно соображение для продолжения обсуждения естественных буферов и  ведения дипломатии в этих регионах. Основные соседи Израиля – египтяне и сирийцы, которые живут на восточном берегу Иордана. На стыке этих государств находится территория с незначительной по численности группой населения, где интересы сирийцев и египтян широко расходится. Интересы Египта проявляются больше на южном и западном направлении, поэтому территория Синая не представляет для египтян никакого особенного интереса. Сирия всегда угрожала по нескольким направлениям, и её возможный союз с Египтом не прибавляет Израилю больше безопасности. Таким образом, даже при худшем стечении обстоятельств Египет и Сирия с трудом могут поддерживать друг друга. Лучшая ситуация, с точки зрения Израиля, - это достичь политического урегулирования с Египтом, обеспечивая безопасность своей юго-западной границы, как в политическом, так и географическом смысле, тем самым освобождая себя, чтобы сконцентрироваться на угрозах с северного направления.

 

 

Угроза Израилю редко исходит из регионов, за исключением того времени, когда у израильтян есть внутренние конфликты. Завоевание Израиля происходило всегда тогда, когда державы, не прилегающие к нему, начинали формировать империи. Вавилон, Персия, Македония, Рим, Турция и Великобритания - все эти страны иногда хуже, а иногда и лучше контролировали Израиль политически. Каждая из этих стран доминировала в военном отношении, но ни одна из них не была соседом Израиля. Это - закономерность. Израиль может противостоять своим соседям, но реальная опасность суверенитету страны возникала тогда, когда более отдаленные державы начинали свои имперские игры. Империи несут в себе ту силу, которой Израиль не в состоянии сопротивляться.

 

Поэтому перед Израилем постоянно стоит  решение этой проблемы: наиболее безопасным вариантом было бы, если он смог ограничиться защитой своих интересов от соседей, но это не возможно, потому что его географическое положение неизменно привлекает более крупные и отдаленные державы. Таким образом, в то время как военные Израиля может сосредоточиться только на непосредственных интересах страны, его дипломатические интересы должны распространяться гораздо шире. Израиль постоянно сталкивается с глобальными интересами, стремясь отвлечь и выровнять отношения с более обширными мировыми империями. Вне этого дипломатического урегулирования, последствия для страны могут быть катастрофическими.

 

Израиль существует при выполнении трех условий. Во-первых, он должен быть полностью независимым государством. Это состояние можно поддерживать, если за пределами региона нет каких-либо крупных держав. Мы могли бы назвать подобный расклад событий - моделью Давида. Во-вторых, Израиль может жить в рамках имперской системы - либо в качестве подчиненного союзника с умеренной автономией либо в качестве сатрапии. В любом случае, он сохраняет свою идентичность, но теряет место для независимых маневров во внешней политике и, возможно, во внутренней тоже. Мы могли бы назвать это персидской моделью в ее наиболее благоприятной форме. Наконец, Израиль может быть полностью подавлен массовыми депортациями и миграцией, с полной потерей автономии или с минимальной степенью автономии. Третий вариант условно назовём  вавилонской моделью.

 

Модель Давида может существовать в первую очередь, когда отсутствует внешняя императорская власть, претендующая на контроль Леванта, который находится в местности, откуда возможно отправить военные силы или поддерживать военные конфликты непосредственно в Израиле. Персидская модель осуществляется, когда Израиль присоединяется к внешнеполитическим интересам внешней имперской власти, в своих собственных интересах. Вавилонская модель существует, когда Израиль просчитывает баланс между внутренними и внешними силами и пытается противостоять возникающей гегемонии. Когда мы смотрим на поведение израильской стороны с течением времени, периоды, когда Израиль не противостоит гегемонии силы за пределами региона, - не редкость, но гораздо реже, чем, когда он сталкивается с ними.

 

Учитывая период первой итерации Израиля, мы не можем сказать, что модель Давида редко вступает в игру, но, конечно, после этого времени, варианты персидской и вавилонской моделей доминируют. Причина этого - географическое положение. Израиль, как правило, притягивает к себе интерес внешних сил из-за своего стратегического положения. Израиль может иметь дело с местными конфликтами достаточно эффективно, но не может разобраться с более глобальными проблемами. Стране не хватает экономического и военного веса для сопротивления. Таким образом, в процессе управления Израилем, возникновение серьезной угрозы извне, как правило,  угрожало разрушением.

 

 

Давайте обратимся к положению в мире современного Израиля, который был воссоздан в результате взаимодействия между региональной державой - Османской империей, и мировой державой - Великобританией. Во время фазы экспансии Османская империя стремилась доминировать в восточной части Средиземного моря, а также на его северных и южных берегах. Одно направление проходило через Балканы в сторону Центральной Европы. Другое - располагалось ближе к Египту. Для этого было необходимым, чтобы турки обеспечили проход к  Леванту.

 

Для британцев основной интерес представляла восточная часть Средиземного моря, через которую проходил основной морской путь в Индию. Таким образом, контроль над Гибралтаром и Суэцкий канал имели решающее значение. Важность Суэцкого канала была такова, что присутствие враждебных военно-морских сил в восточной части Средиземного моря представляло собой прямую угрозу для британских интересов. Отсюда следует, что, победив Османскую империю во время Первой мировой войны, уровень военно-морской мощи Англии был критическим. Англичанам не хватало ресурсов, чтобы разорвать Османскую империю своими силами. Они прибегают к ряду альянсов с местными силами, чтобы подорвать османов. Один из них был союз с бедуинами племен Аравийского полуострова и другими участниками тайных анти-турецких договоренностей от Леванта до Персидского залива. В-третьих, несмотря на то, что желание учитывать интересы еврейского народа было незначительным, а Великобритания была мало заинтересована в возрождении Израиля, этот исторический процесс рассматривался как часть плана по дестабилизации османов.

 

Стратегия разрушения Османской империи действовала. В соответствии с соглашением между Францией и Сирией территория империи была разделена на две части между морем и горой Хермон. Северная часть была отдана во власть Франция, а оставшиеся от нее крупицы, поделены между  Ливаном и Сирией. Южная часть, полученная Великобританией, была названа Палестиной, вместо османского названия этого округа - Филистина. Учитывая сложную политическую ситуацию на Аравийском полуострове, англичане, чтобы найти прибежище для хашимитской группы, которая находилась на восточном берегу реки Иордан, создали Транс-Иорданию – с другой стороны Иордании. Эту область назвали Палестиной, которая была очень похожа на традиционный Израиль.

 

Мы не рассматриваем идеологические основы сионизма, до и после Второй мировой войны, хотя миграция евреев, конечно же, важна. То что, действительно важно для целей данного анализа, так это две вещи: во-первых, англичане оказались покалеченными в экономическом и военном плане после Второй мировой войны, и больше не были в состоянии сохранить свою глобальную империю, включая Палестину. Во-вторых, две глобальные силы, которые возникли после Второй мировой войны - США и Советский Союз, были вовлечены в напряженную борьбу за восточную часть Средиземного моря, для того чтобы утвердить свое влияние над Грецией и Турцией. Как бы ни хотела выжить Британская империя, было множество претендентов на контроль территории Леванта, и каждый был готов сделать решительный шаг, чтобы взять его.

 

И Соединенные Штаты, и Советский Союз видели в воссоздании Израиля, возможность установить свою власть в Леванте. В СССР думали, что они смогут иметь некоторое влияние на Израиль по средствам идеологии. Американцы думали, что они могут иметь какое-то влияние, учитывая роль американских евреев в создании страны. Никто не ставил определённую цель в этом вопросе, потому что эти страны сами еще не нашли свой баланс после войны. На тот момент, обе стороны знали, что Левант был важным, но не настолько, чтобы отчаянно бороться за него. И Израиль просочился сквозь трещины.

 

После того, как вопрос еврейского единства был решен, вследствие безжалостных действий правительства Давида Бен-Гуриона, Израиль столкнулся с угрозой одновременной атаки от всех своих непосредственных соседей. Однако, в 1948 году угроза была более иллюзорной, чем реальной. Северная часть Леванта находилась на границе с Ливаном, который был разобщен, более заинтересован в региональной морской торговле и обеспокоен контролем Дамаска. Ливан не представлял реальную угрозу для Израиля. Иордания, регулирующая восточный берег реки Иордан, не имела силы, была больше озабочен родными арабами - палестинцами - чем Израилем. Иорданцы тайно сотрудничали с Израилем. Египет представлял некоторую угрозу, но его способность поддерживать линии поставок через Синай была сильно ограничена, и  подлинный интерес в уничтожении Израиля был скорее риторический, чем реальный. Египтянам не хватало военной мощи, необходимой для перемещения на территорию Леванта. Сирия была заинтересована в поражении Израиля, но сама по себе не была способна на решительные действия.

 

Израиль способен предотвратить нападение внешних соседей своими эффективными и согласованными действиями. По внутренним линиям Израиля возможно эффективное развертывание и передислокация его сил. Это не было очевидным в то время, но в ретроспективе мы видим, что когда Израиль был единым, даже с ограниченной военной силой, его выживание было гарантировано. То есть, до тех пор, пока какая-либо великая держава не была против его существования.

 

С момента своего основания, до соглашения Дэвида, основной  стратегической ошибкой Израиля было то, что не был восстановлен контроль над территорией Синая, который выступает в качестве буфера с Египтом. Очень долго Египет контролировал Синай, который необходим для национальной безопасности Израиля. А Израиль в то время имел ограниченные военные возможности. Он не мог поддерживать одновременно армию, свою гражданскую экономику и производить все оружие и материалы, необходимые для войны. Для этого Израиль вынужден был присоединиться к великим державам, которые зачастую преследовали свои интересы, вооружая израильтян.

 

Первым покровителем Израиля был Советский Союз, который поставлял оружие до и после 1948 года через Чехословакию, в надежде, что сможет закрепиться в восточной части Средиземного моря. Израиль, осведомленный о рисках потерять свою автономию, постарался укрепить отношения с другой великой державой, которая боролась, чтобы сохранить свою империю: Франция. Пытаясь удержать Алжир и в постоянной напряженной борьбе с арабами, Франция видела в Израиле своего единственного союзника. И, кроме операции в Суэце в 1956 году, Израиль, тоже видел во Франции покровителя, который не был в состоянии уменьшить израильскую автономию. Тем не менее, в конце войны в Алжире и после перестройки Франции и арабского мира в 1967 году Израиль потерял французский патронаж.

 

Израиль не был серьезным союзником американцев, пока не заключил союз в 1967 г., который был в американских интересах. 

 

Соединенные Штаты имели цель в качестве стратегического императива убрать советский военно-морской флот из Средиземного моря или, по крайней мере, блокировать его беспрепятственный доступ. Это означало, что Турция, контролируя Босфор, должна была сохранить американский блок. Сирия и Ирак перешли на противостоящую сторону в конце 1950-х годов, и к середине 60-х уже были вооружены Советским союзом. Это сделало позицию Турции неустойчивой: если Советский союз давил с севера, а Сирия и Ирак - с юга, результат был бы, по меньшей мере, неопределенным, как и глобальный баланс сил на карте.

 

Соединенные Штаты использовали Иран, чтобы отвлечь внимание Ирака. Израиль был одинаково полезен, чтобы отвлечь внимание Сирии. Пока Израиль грозил Сирии с юга, он не мог отвлечься и пробросить свои силы на север. Это помогло обеспечить Турцию при относительно низкой стоимости помощи и риске. По согласованию с интересами великой державы Израиль потерял некоторую часть своего пространства для маневра: например, в 1973 году он был ограничен Соединенными Штатами в том, что он может сделать в Египте. Но если оставить эти ограничения в стороне, он остался внутри автономным и вообще свободно осуществлял свои стратегические интересы.

 

Окончание боевых действий с Египтом гарантировала буферная зона Синая, после чего для Израиля началась новая эра. Египет был восстановлен в своей традиционной позиции, Иордания на восточном берегу была в самом рассвете сил, Ливан был в нормальном режиме, а нестабильной оставалась только Сирия, которая и представляла некоторую угрозу. Тем не менее, это была проблема, с которой Израиль мог легко справиться. Сирия сама по себе не могла угрожать выживанию Израиля.

 

После Кэмп-Дэвида (ироничное название) Израиль жил по модели Давида, в несколько измененном виде. Его выживание не было под угрозой. Его проблема - доминирование крупного государства, с враждебным населением, влияющим на события в северной части Леванта - была докритической (это означает, что, хотя перед Израилем были поставлены и нелегкие задачи, они не представляли серьезной угрозы для национального выживания, так как Израиль сохранил свое национальное единство). Израиль никогда не угрожал своим соседям, потому что его географическое положение просто не позволяет ему сделать это.

 

Опасность Израиля приходит только тогда, когда великая сила стремится доминировать в Средиземноморском бассейне или занять регион между Афганистаном и Средиземноморьем. В короткий период, с момента распада Советского Союза, это было невозможно. Там просто не было никакой большой державы с аппетитом таких размеров и достаточной силой воли для такого приключения. Но, 15 лет спустя, Израиль все же изменит свою многовековую историю.

 

Природа международной системы в поисках баланса. Реальность сегодняшнего мира - это подавляющая власть Соединенных Штатов Америки. Соединенные Штаты выдвигают несколько требований в отношении Израиля, которые крайне важны. Обстоятельства вещей таковы, что США угрожают интересам других великих держав, которые по отдельности достаточно слабы, и будут пытаться формировать коалиции против него. Это неизбежный процесс, что такие коалиции будут возникать. Тут начинается следующая конфликтная точка опасности для Израиля.

 

В случае глобального соперничества Соединенные Штаты могут поставить обременительные требования  Израилю. Кроме того, противники могут двигаться в долине реки Иордан или стать союзниками Сирии, или, продвигаясь по Леванту, предложить сотрудничество Израилю. Историческая достопримечательность восточного берега – это  Средиземное море, которое будет всегда в центре внимания власти,  попытки установить контроль над морем будут всегда, так как это ключ к созданию безопасной ближневосточной империи. В любом случае, некоторые люди обсуждают возможность, при которой Израиль может столкнуться с вавилонской катастрофой или будет вынужден находится в какой-то степени в Персидском или Римском подчинении.

 

Опасность Израиля вовсе не Палестинское восстание. Палестинская агитация служит лишь раздражителем, которое не мешает Израилю управлять своим государством на протяжении долгого времени и при этом не подрывает его единства. И не важно, будет ли установлено господство над Палестиной или создано из нее вассальное государство. Также Израиль может оказаться под угрозой соседями. Даже совместное нападение Сирии и Египта невозможно, по причинам, рассмотренным выше. Реальная угроза для Израиля, как показывает история, лежит в случае внутреннего разделения или крупной внешней силы, а так же зависит от географического положения Израиля, его умения выстраивать свою политику, и от его способностей сопротивляться. Не является угрозой даже та ситуация, при которой у Израиля имеется покровитель с другой властью, чьи интересы связаны с побережьем.

 

Реальность Израиля заключается в том, что это маленькая страна, которая должна предотвращать угрозы и урегулировать конфликты, возникающие далеко за пределами своей территории. Он может выжить, только если будет маневрировать с властями великих держав, которые имеют чрезвычайно большие ресурсы. У Израиля нет достаточного количества ресурсов и, следовательно, он должен постоянно быть умным, чтобы добиваться своего. Есть периоды, когда его положение являлось относительно безопасным благодаря энергетическим трассам, проходящим по его территории. Но нормальное состояние страны заключается в том, чтобы испытывать  глобальное беспокойство. Ни один народ не может быть умным всегда, и история Израиля показывает, что некоторые формы подчинения являются неизбежными. Мы можем видеть это на примере подчинения Соединенным Штатам в настоящее время.

 

Для Израиля удерживание модели Давида достаточно трудно. Стратегия Израиля должна помогать  эффективной работе со своим патроном и даже, в некоторой степени, управлять его действиями, как это было с Персией. Но умная стратегия - это не геополитическая концепция. Она не является постоянной, и ее качество не гарантировано. И это порождает вечный кризис Иерусалима.