Принцип односторонних и многосторонних отношений

Нашей единственной надеждой на безопасность в неспокойные времена, как сейчас, так и раньше,  являются американская сила и воля – сила и воля в построении однополярного мира без колебания при установлении правил миропорядка и готовности претворить их в жизнь.
- Чарльз Кросаммер

Парадокс американского могущества в конце настоящего тысячелетия проявляется в том, что, будучи слишком сильной, для того, чтобы ей бросило вызов другое государство, она до сих пор не настолько хорошо, чтобы решить такие проблемы как мировой терроризм и распространение ядерного оружия. Америка нуждается в уважении и помощи других стран. – Себастьян Маллаби

В начале 21 века США аккумулирует беспрецедентную в истории государственную силу. Экономика США самая большая на Планете и даже будучи в замедленном развитии опережает экономику любой другой нации. Мастерство американских вооруженных сил было продемонстрировано несколько раз в Косово,  Афганистане и в Ираке. В 2002 году на Соединенные  Штаты приходилось 43 процента военных расходов в мировом масштабе, больше, чем в сумме за следующие 14 вместе. Траты, запланированные в военной сфере США приведут к тому, что сумма, которую США будет затрачивать на оборону, будет превышать затраты всех других стран мира, а превосходство в подготовке и техническом оснащении ВС США представляет собой преимущество, которое ни одна страна мира не сможет достичь в краткосрочной перспективе. Комбинация превосходств экономики и военной сферы обеспечивают США огромное влияние на весь мир. Только небольшое число проблем могут быть разрешены без поддержки и кооперации с США (если такие вообще имеются).

Ключевым вопросом во внешней политике США является определение уровня вмешательства США в мировую политику. Вторая Мировая Война и Холодная война поставили на повестку дня вопрос о разрешении конфликта путем изоляции или вмешательства. Главным вопросом в период после холодной войны был и остается вопрос проведения внешней политики единолично или совместно с другими странами. Дебаты шли в рамках противоборства принципов многосторонности и односторонности,  и во многом были связаны со взглядами на то,  как США должны пользоваться своим превосходствующей международной силой и влиянием. Известно, что «различие (между двумя принципами) вопрос вовлеченности во внешнюю политику, и в мире практически нет стран, следующих только одному или другому принципу». Однако  между этими двумя точками зрения существуют очевидные различия, в какой мере США должны работать с другими странами. Мы должны учитывать, что односторонность и многосторонность не являются стратегиями ведения политики. Стратегия определяет средства и пути достижения поставленных целей. А односторонность и многосторонность – это взаимоисключающие  способы решения проблем. Задача заключается в том, чтобы определить условия, на которых будет лучше работать с другими странами в коалиции и союзничестве и при каких условиях лучше  остаться одному.

Односторонние отношения

 Люди, выступающие за односторонность, как правило, полагают, что мир после окончания холодной войны непредсказуем и опасен. Они считают что, Америка должна использовать свою власть для защиты и передачи своих интересов и ценностей. С недавних пор, Америка не нуждается в распространении своего влияния,  из - за страха спровоцировать конфликт с Советским Союзом. Конец холодной войны держится на расстоянии  угрозой

ядерной войны, тем самым, были созданы  возможности для Соединенных Штатов применять свое подавляющее военную, экономическую и политическую власть, для установления международного порядка, который будет означать первенствующее положение Америки в мире.

Приверженцы односторонности  утверждают, что напористой подход к внешней политике оправдан прагматичными  и идеологическими мотивами. Чарльз Краутхаммер лаконично резюмирует одностороннюю философию: «Суть односторонности в том, что мы не позволим удерживать нас от преследования фундаментальных интересов безопасности США и всего свободного мира, независимо от значения ". Другими словами, на практике, США  не должны идти на компромисс из – за национальных интересов. Террористические атаки 11 сентября 2001 года, и последующие другие,  являются последствиями глобальной войны Америки с терроризмом, из - за глубокого убеждения, что США уязвимы к угрозам, и, чтобы их победить, им необходимо действовать агрессивно, независимо от того, отразится ли эта стратегия на мировой арене или нет. Идеологи односторонности утверждают, что американские ценности и идеалы универсальны. Политические действия продвигают их не только в интересах США, но и других людей во всем мире. В 2002 году, служба национальной безопасности утверждала, что «Соединенные Штаты Америки призваны защищать свою свободу и справедливость, так как эти принципы едины для всех людей во всем Мире… Америка должна твердо защищать свои интересы и права человека». Устойчивые  интересы и ценности ведут к решительным действиям, предпочтительнее при поддержке других. Соединенные Штаты, как агрегат национальной власти, может быть решающим игроком в мире, фактически, как  результат волеизъявления. «Для мира трудно обойти США, независимо от объема торговли, безопасности или распространения влияния». Соединенные Штаты не должны терять свои позиции и возможности, меняя свои цели, чтобы привлечь союзников и партнеров. Если причина верна и справедлива, то Соединенные Штаты должны осуществлять ее без компромиссов. Другие государства могут либо принять

Аргументы Америки и следует ее примеру,  или отказаться от них, так как Соединенные Штаты делает то, что они могут и должны для продвижения своих интересов и ценностей.

Одним из главных преимуществ односторонних подходов к проблемам в том, что они обеспечивают максимум

свобода действий. В то время, как союзники и партнеры могут привнести дополнительные возможности, но они часто ограничиваются на том, как их инструменты могут быть использованы. Те, кто вносит вклад в предприятия, обычно рассчитывают на работу. Обычной проблемой в военных операциях Организации Объединенных Наций (UN) в 1990-х был "телефонный домашний синдром", под которым командующие сил назначили на операции ООН, должен был искать одобрение властей в их домашнем капитале прежде, чем принять заказы от командующего коалиции. Поборники принципа односторонних действий также указывают на ограничения, что союзники Организации Североатлантического договора (НАТО) поместили на воздушных операциях во время Косовской кампании, как пример того, как многосторонние подходы могут быть неэффективными и уменьшить эффективность американских возможностей, ограничивая, как они будут использоваться.  Поскольку иностранные вооруженные силы не могут приблизить американские возможности, их военные вклады редко стоят неизбежных ограничений, которые они добавляют.

Многосторонние отношения

Сторонники многосторонних отношений признают, что есть обстоятельства, при которых Соединенные Штаты не должны исключать действие в одностороннем порядке, особенно когда "жизненные интересы выживания" в доле.  С другой стороны, они утверждают, что самые важные проблемы, стоящие перед Соединенными Штатами в 21-м веке, не поддаются односторонним решениям. Межнациональные проблемы, требующие многосторонних подходов, включают: терроризм; быстрое увеличение количества ядерного, химического и биологического оружия, наркотики и, организованная преступность. Глобализация сделала управление международной торговлей и финансами еще более важным, поскольку экономические кризисы восприимчивы к инфекции, которая может оказать глобальное влияние, как был замечен в азиатском финансовом кризисе 1997. С проблемами охраны окружающей среды и проблемами со здоровьем, чтобы включать распространение инфекционных заболеваний, можно только на общей основе.

В действительности то, что американская власть, в то время как всецело выше той из любой другой государственной или существующей коалиции государств, весьма ограничена. Союзники и партнеры по коалиции позволяют консолидацию и объединение возможностей. Группа стран может почти всегда пускать в ход больше инструментов власти против проблемы, чем одно государство может один. В то время как союзники НАТО действительно помещали ограничения на воздушные операции по Югославии, они предоставили большинству миротворческих сил, развернутых в Косово после воздушной кампании. Цена их участия в операциях после конфликта была мнением по тому, как война велась. В то время как воздушные планировщики, возможно, раздражались под политически наложенными ограничениями на их свободу действия, те пределы, как замечалось, как приемлемая цена заплатили за сотрудничество в усилии по поддержанию мира. У Соединенных Штатов, конечно, была возможность провести саму воздушную кампанию (фактически, подавляющее большинство миссий управлялись американским самолетом). Однако это не было в интересах Соединенных Штатов, чтобы быть единственным или главным поставщиком наземных войск для того, что было обязано быть длительной миссией по поддержанию мира, которая будет следовать за воздушной кампанией. Действия  в одиночку может вызывать краткосрочную эффективность, но иногда долгосрочный призыв интересов к многосторонним подходам и идущие уступки, чтобы передать партнеров. И измерение ценности союзников только с точки зрения их военных возможностей игнорирует важность их политических и дипломатических вкладов.

Последователи многосторонних отношений соглашаются, что Соединенные Штаты должны стремиться защитить и расширить его статус как супердержаву души. Однако они полагают, что осуществление власти в одностороннем порядке могло фактически быть контрпроизводительно. Исторически, доминирующие полномочия стояли перед усилиями других государств, чтобы уравновесить их накопление власти. "Теория равновесия сил делает ясное предсказание: более слабые государства будут сопротивляться и балансировать против преобладающего государства."  Для Соединенных Штатов, чтобы поддержать его положение в международной системе, это должно пытаться обеспечивать сотрудничество других государств в контексте глобальных проблемах. Такой совместный подход мог бы отрицать или уменьшить любую воспринятую потребность уравновесить американскую власть. Последователи многосторонних отношений отражают либеральную институциональную точку зрения в утверждении, что легче получить поддержку и сотрудничество других, работая в пределах системы норм, правил и учреждений, которые уверяют других намерения Америки поступить добросовестно как партнер, а не как гегемон. В то время, как поборники принципа односторонних действий утверждают, что Соединенные Штаты должны использовать свою власть наложить международный порядок, благоприятный поддержанию, что долгосрочное превосходство Америки, то другие возражают, что в конечном счете, подход произведет сопротивление и обратную реакцию. Система, разработанная через сотрудничество, более вероятно, выдержит испытание временем. Учитывая господство Америки власти, это взяло бы замечательное усилие и инвестиции ресурсов для любого государства или группы государств, чтобы бросить вызов положению Америки. Если Америка ведет себя как совместный член международного сообщества, и не создает впечатление, что это угрожает международной стабильности, нет никакой причины других государств, чтобы стремиться балансировать против американской власти. Нет никаких сомнений в американской возможности. То, что Америка делает с ее возможностями, определит, как будут реагировать другие и если положение Америки будет принято или брошено вызов.

Один или с другими?

Риторика в споре между односторонними и односторонними подходами, затмевают главное решение внешней политики, который заключается в выборе один или другой. Защитники обоих положений соглашаются, что лучше иметь союзников в поддержку причины, чем действовать в одиночку. Они не соглашаются по тому, что Соединенные Штаты должны быть готовы бросить, чтобы принять на работу партнеров. Поборники принципа односторонних действий одобряют закрепление положение и продвигающийся с тем, кто бы ни готов продвинуться. Польза многосторонних отношений, сплачивающая другие страны к нашей причине и, более готова принять компромиссы в создании коалиций. И одни и другие соглашаются, что есть мало выходов для компромисса по таким основным проблемам как интересы выживания. Временные ограничения могут также ограничить американскую способность призвать союзников. Угрозы, которые являются немедленными и представляют серьезную угрозу выживанию или жизненным интересам, могут форсировать события Соединенных Штатов.

Наконец, оба поборника принципа односторонних действий и многосторонних соглашаются, что Соединенные Штаты должны стремиться построить международный порядок, который одобрит расширение американских ценностей и поможет сохранить доминирующее положение Америки в мире. У Соединенных Штатов есть уникальная возможность установить международные правила и стандарты, которые защищают американские интересы. Они расходятся в том, как Соединенные Штаты должны попытаться построить тот заказ. Поборники принципа односторонних действий склонны одобрять более утвердительные, даже принудительные подходы. Они больше попадают в реалистическую школу теории международных отношений и утверждают, что, в конечном счете,  власть - то, что имеет значение, и уверенность в соглашениях или соглашениях вместо действительной мощности опасна. Они чувствуют, что ограничения на Соединенные Штаты успокоят беспокойство «по поводу глобального доминирующего заказа американской власти — власть, беспрецедентная, несдержанная, и непредсказуемая». И даже в рамках ограничений, основанной на правилах системы, Америка продолжит обладать превосходством власти.

В случае Ирака

Американская война в Ираке в 2003 году, была витриной для разных подходов к внешней политике. Американское положение было ясно: Ирак выполнил бы резолюции Совета Безопасности ООН, требующие, чтобы он лишал себя всего ядерного, химического, и биологического оружия и ракет среднего радиуса действия; или Соединенные Штаты, с тем, кто бы ни был готов помочь, проведут в жизнь резолюции силой. Сторонники одностороннего американского действия утверждали, что ООН была неэффективна в предписании ее собственных резолюций. Ирак представил непосредственную угрозу Соединенным Штатам, и Соединенные Штаты больше не могли терпеть нежелание международного сообщества вынудить Ирак соответствовать и разоружиться. В то время как Соединенные Штаты приветствовали другие государства, которые были готовы поддержать насильственное разоружение Ирака, положения других государств, включая ключевых союзников и Совет Безопасности, не будут влиять на курс американской внешней политики. Соединенные Штаты видели потребность действовать и собирались сделать так. И действуя один, Соединенные Штаты могли фактически увеличить стабильность на Ближнем Востоке и земной шар. У Америки, готовой использовать ее власть без поддержки международного сообщества, была бы большая вероятность иметь дело с другими угрозами. Потенциальные противники больше не могли надеяться, ООН или союзники Америки могли отговорить его от основных военных действий. Когда Соединенные Штаты сказали, что будут действовать, это было бы вероятной угрозой. Знание последствий вызова Америки удержало бы государства от выполнения так в будущем, которое могло только способствовать стабильности и американской безопасности.

Сторонники многостороннего подхода подошли к проблеме по-другому. Признавая отказ Ирака выполнить резолюции ООН,  и,  вероятность, что Ирак обладал значительными количествами запрещенного оружия, они подвергли сомнению, было ли это в интересах Америки принять военные меры без широкой поддержки в международном сообществе. В то время, как это было бы быстрее  в военном отношении, более целесообразным для Соединенных Штатов, чтобы вырваться вперед с односторонней политикой Ирака, затраты такой политики, вероятно, будут препятствовать в конечном счете. Действуя в основном один и без широкой международной поддержки, Соединенные Штаты рискнули ослаблять международную норму против одностороннего использования военной власти решить политические споры. У войны с Ираком были потенциально глобальные последствия, и политические и экономические. Предпринимая такую войну и принимая эти риски для международного сообщества без его одобрения, Соединенные Штаты укрепили бы страхи перед добровольной американской властью и увеличили бы потенциал для будущей обратной реакции. Наконец, Соединенные Штаты рискнули считать себя обремененным долгим и дорогим занятием послевоенного Ирака. Не было бы никакой гарантии значительной международной поддержки усилий постконфликта,  после войны, которую Соединенные Штаты начали и вели в основном самостоятельно. Отъезд Соединенных Штатов, обремененных послевоенным Ираком, служил бы чем-то вроде инструмента балансирования. Америка передала основное военное присутствие в Ираке, не найдет его как легкий осуществить военные операции в других частях мира без поддержки от союзников. Кроме того, долгое и дорогостоящее зарубежное обязательство могло подорвать внутреннюю поддержку будущей деятельности.

Летом 2003 было все еще слишком рано, чтобы оценить, как война в Ираке затронет положение Америки в мире или как мир будет реагировать на американскую власть. Однако поборник принципа односторонних действий и многосторонних,  использовали лидерство до войны, чтобы сделать их случаи для действия более или менее в одностороннем порядке или в пределах более широких международных коалиций. В то время, как война и ранние фазы занятия Ирака не уладили дебаты, оба установили некоторые меры, которыми можно определить, помог ли в этом случае вообще односторонний подход к внешней политике и войне или повредил долгосрочное положение Америки в мире. Конец войны, возможно, открыл дверь для прогресса Израиля - Палестинского конфликта, но было относительно мало международной поддержки послевоенного занятия, которое может уехать, существенная часть наземных войск Америки передала Ирак в течение некоторого времени, чтобы прибыть.

Заключение: недавние тенденции в американской внешней политике

Есть растущее представление, что американская внешняя политика имела тенденцию быть более влиятельнее, чем односторонняя, в последние годы. Отказ Америки присоединиться к международному запрету на,  уничтожающие живую силу мины, его отклонениям соглашения Киото о глобальном потеплении,  и протокола контроля,  и проверки для Соглашения Биологического оружия, его отказа из Международного уголовного Суда,  и Соглашения Противоракеты предлагается,  как доказательства политики предотвращения международного комитета, который мог бы ограничить свободу Америки действия. Критики утверждают, что Соединенные Штаты преследуют свою собственную международную цель, не принимая во внимание интересы, взгляды или проблемы остальной части мира. Ответ состоит в том, что Соединенные Штаты действуют, как все государства должны, и должен в его собственных личных интересах.

Несмотря на ее подавляющую власть, весной 2003 Соединенные Штаты предприняли войну с Ираком. В то время как Саддам Хусейн был несомненно одним из великих злодеев в мире, Соединенные Штаты повели себя дипломатично,  идя в противовес важным традиционным союзникам, с политической точки зрения, перехитрившим и сорванным в ООН, и выступили общественным большинством в фактически каждой стране в мире. Как сделал Соединенные Штаты, со всеми его преимуществами, так и станьте, с политической точки зрения, изолированными? Один ответ заключается в восприятии, что Соединенные Штаты используют свою национальную власть больше, чем союзник, выступающий за односторонние отношения, в прошлом. Международная оппозиция не препятствовала тому, чтобы Соединенные Штаты шли на войну. Однако отсутствие союзников заставило Соединенные Штаты иметь подавляющее бремя операций после конфликта в Ираке. Напротив, в Боснии и Косово союзники НАТО и другие партнеры обеспечили большую часть миротворческих войск после ведомых США кампаний.

Восприятие и действительность, в какой -  то степени, до которой Соединенные Штаты преследуют одностороннюю политику, что,  несомненно, затронут стратегический выбор Америки в будущем. Есть ясные компромиссы между принесением в жертву свободой действия и понижением затрат и добавлением возможностей других стран. Рассмотрение этих компромиссов должно быть частью американского стратегического процесса принятия решения, поскольку это ведет глобальную войну с терроризмом и противостоит диапазону критических глобальных интересов и проблем.

Соединенные Штаты не могут ограничить свои варианты, цепляясь за понятия о том, должны ли они действовать в одностороннем порядке или многосторонне. Есть время  и обстоятельства для обоих подходов. Искусство должно признать их и выбрать надлежащий инструмент.