Перламутровые перипетии бирюзового холма

Шахта Ою Толгой – одно из самых важных месторождений меди во Внутренней Азии – не выходит из новостей уже с 2010 года. 19 июля Марк Филд, отвечающий за направление Азии и Тихоокеанского региона МИДа Великобритании посетил Монголию с официальном визитом. По словам пресс-службы, он проведет целый день у шахты Ою Толгой. Британия переживает сложные времена, связанные с выходом из ЕС и внутренней борьбой за власть. Высокопоставленного чиновника и лондонского парламентария от консервативной партии не отправили бы так далеко от родины, если бы в его поездке не было стратегических целей. Не стоит исключать вероятность того, что миссия поездки Британского чиновника связанна с неразрешенными вопросами вокруг шахты и ее западных владельцев. Для того, чтобы понять потенциальные цели путешественника, надо понять конъюнктуру событий, связанных с Ою Толгой.

 

 

В середине апреля началось расследование коррупционной деятельности и превышения служебных полномочий бывшего премьера страны Чимэдийна Сайханбилэга. Процесс имел и широкий международный резонанс, когда Великий Хурал - парламент Монголии, отозвал действующего посла страны из Великобритании. Монгольские власти запросили арест Баяра Санжийна, еще одного бывшего премьера, и тоже за коррупцию. В чем провинились бывшие политики? По версии следствия, они превзошли полномочия при подписании сделки по шахте Ою Толгой – Бирюзового Холма и получили личную выгоду от проекта. Швейцарские банки вскоре начали проверять счета политиков по поводу странных переводов в 2010-м, когда сделка о шахте была оформлена. Стоит заметить, что в начале расследования Швейцарская прокуратура написала, что речь не идет о повороте внимания от чиновников к Рио Тинто – компании, которая совладеет шахтой с монгольским правительством по схеме 66/34 в пользу канадского конгломерата.

 

Но стрела Чингизидов долетела и до нее. Рио Тинто попала под налоговый удар в 155 миллионов долларов. Казалось бы, сумма небольшая, особенно имея ввиду, что сама шахта отрапортовала доход в 939 миллионов долларов в 2017 году и 1.2 миллиарда долларов в 2016-м. Западная пресса уже поспешила заявить, что давления на активы Ою Толгой политически мотивированы. Далее случился, пожалуй, самый важный эпизод. Арнауд Сойрат, директор отдела меди и алмазов в Рио Тинто, сделал заявления на Монгольском Экономическом Форуме, которые было странно услышать от коммерсанта в адрес президента страны. Он сказал, что «мир смотрит, как ситуация с Ою Толгой будет развиваться», и что «Монголия еще имеет все ингредиенты для того, чтобы стать богатой страной», но для этого она должна «поддерживать неприкасаемость главных инвестиционных договоров». Без контекста речь Арнауда звучит, как что то близкое к шантажу, в связи с чем возникает следующий вопрос – откуда такая уверенность? 

 

В Рио Тинто заявили, что если Правительство Монголии не сможет предложить компании приемлемый договор, то они выведут дело в международный арбитраж. Монголия могла подписать двухсторонний инвестиционный договор (ДИД) или с Рио, или с одной из стран, в которых юридические лица Рио являются резидентами.

 

 

ДИДы - это сложные торговые договоры, история которых началась в 1959, когда Пакистан подписал такой договор с Германией, а к 2015 году уже было 3286 публично известных договоров в мире. Большинство ДИДов были подписаны в 1990-е, когда странам не западного мира «продавали миф» о том, что либерализация экономики принесет богатство, а подписание таких договоров приведет в страну инвестиции. В то время страны не понимали риски договоров для их суверенности. Согласно условиям обычного ДИДа, инвестор просит гарантии сохранности активов, облегчение налогов и других законов в рамках контракта и, как правило, выдвигает и другие политические требования. При невыполнении договора инвестор ведет подписавшее государство в международный арбитраж, который почти всегда дает лавры победы инвестору и предписывает выплату огромного штрафа государству, которое посмело пересматривать условия договора. Сейчас стали понятны конфликты интересов участников контактов и то, что ДИДы не оправдали себя. К сожалению, исследователи мировой торговли не нашли связи между подписанием ДИДа и увеличением объемов прямых инвестиций в экономику стран, подписавших подобные контракты. Однако, при желании пересмотреть условия контракта, международные инвесторы угрожают санкциями, уходом из проекта, который оказывается под вопросом и, что самое важное, закрытием рынков гособлигаций для проекта или страны. 

 

«Международный арбитраж», о котором упомянул Арнауд, может быть одним из нескольких, которые решают конфликтные дела по ДИДам, например самая большая организация такого рода - ICSID.  В 2011 году Монголию уже повели в арбитраж по делу об изменении закона по добыче урана на ее территории. Канадская компания «Ханские ресурсы» не следовала новой технике безопасности, но выиграла дело с выплатой компенсации в 80 миллионов долларов. Один из арбитров в суде был Ивес Фортьер, канадец, которые десять лет служил в совете директоров в Рио Тинто, но конфликт интересов не помешал завершению дела в пользу инвесторов. Подобных примеров очень много, например, Аргентину заставили выплатить большую сумму инвесторам в водоканал, шантажируя, что он перестанет работать и перестанет снабжать жителей водой. Был случай даже, когда Германия, как страна, выплатила штраф компании, владеющей ТЭЦ, когда изменился регламент по объему отходов, которые можно смывать в близлежащую реку. Изредка бывают и обратные примеры, и вышеприведённые случаи приводятся не как идеологический аргумент, а только для описания явного перевеса защиты интересов коммерческих компаний, который ясно виден. 

 

 

Именно из-за такого ДИДа Рио Тинто чувствует себя уверенной и сейчас. Президент Монголии Х. Баттулга ведет мудрую суверенную политику, но некоторые сиюминутные решения до его президентства, которые в тот момент могли быть вполне логичными, сейчас мешают развитию страны в национальном русле. Проблема подписанных ДИДов в том, что они неподвижны, и не эволюционируют со временем. Условия таких ДИДов являются препятствием для проведения суверенной политики государствами, которые были вынуждены их подписать. 

 

Есть смысл изучить способы смягчения препятствий для развития экономики Монголии и отработать модель для других дружественных государств, которые попались на эту же удочку под диктат корпораций. Если целью поставить предотвращение дальнейшей монополии на арбитраж, условия договоров и международной торговой политики, то предоставление альтернативных правил и институтов пересмотра устаревших ДИДов было бы конструктивной политикой.

 

 

Международная торговая политика крайне сложна и Россия также повязана договорами. Для того, чтобы можно было помочь избавиться от ига подобных контрактов, предоставление альтернативного рынка ценных бумаг и инвестиций через наши биржи или иные структуры для стран как Монголии стало бы хорошим шагом. Важно постараться дать Монголии уверенность в том, что последствия продолжения суверенной политики будут смягчены и поддержаны, и Россия сыграет в этом немалую роль. К тому же, если правильно создать механизм, альтернативный ДИДам, можно не только не иметь большие бюджетные расходы, а наоборот приобретать валютную и инвестиционную выгоду. Выбрав такое направление, есть шанс, что Россия может стать полюсом притяжения многих стран, правительства которых желают вести суверенную политику вопреки воле «частных инвесторов», и защищать свои собственные национальные интересы. Как минимум стоит обратить внимание на возможность использование таких договоров как инструменты влияния. Мы заходим в странную эпоху, где призыв к честности и пониманию и есть самая сильная контр-санкция.