Обнуляй и властвуй: Поправки в Конституцию и вопрос идеологии

11 марта Государственная Дума России в третьем, окончательном чтении приняла пакет поправок в Конституцию. Этому предшествовала драматичная дискуссия, развернувшаяся днём ранее вокруг предложения депутата от «Единой России» Валентины Терешковой «обнулить» прежние сроки президента Владимиру Путина, разрешив таким образом действующему главе государства избираться в 2024 году. 

Сам президент точку в этом вопросе, однако, ставить не стал, заявив, что он не против только в том случае, если такое положение одобрит Конституционный Суд. Однако мало кто сомневается, что «поправка Терешковой» пройдёт.

Таким образом, перед Россией встаёт перспектива продления пребывания у власти Владимира Путина вплоть до 2036 года. А после наступит новый 37-й, и можно будет придумать что-то ещё. В такой оптике, вся предшествовавшая дискуссия об изменении конституции, включая изначальные предложения самого президента, формально предлагавшего слегка ослабить президентскую власть и даже поправки о русском народе и Боге, выглядят блестящей операцией прикрытия.  

Ещё один шаг

Можно было бы сказать, что президент остаётся верен сам себе, не желая менять статус-кво - он не делает ни шагов в направлении либералов, ни столь же конкретных в отношении патриотов. Большинство поправок в конституцию уравновешивает друг друга. 

Так, с одной стороны, Государственная Дума сможет не просто согласовывать, а утверждать кандидатуры премьер-министра и членов правительства, после чего они будут назначаться на должности президентом. При этом глава государства не может отклонить утвержденные Думой кандидатуры. Зато другие поправки (в статьи 83 и 110) усиливают контроль президента над правительством, так как на него возлагается «общее руководство» кабинетом министров. Также президент, как информирует ТАСС, «может назначать вице-премьеров и министров правительства без согласия Госдумы, если депутаты трижды проголосуют против предложенных премьером кандидатур на эти посты». Как одно сочетается с другим, одному Богу известно.

Кстати, о Боге - Его упоминание уравновешивается сохранением светского характера государства. Народ, носитель русского языка, назван государствообразующим (бальзам на душу патриотам), но прямо говорить, что это за народ, остерегаются. Эта же поправка обрамлена многочисленными ритуальными упоминаниями этносоциологически неверного термина «многонациональный». 

Семьёй признаётся союз мужчины и женщины – в духе восточноевропейских популистских консервативных конституций (например, Венгрии). И тут же вызвавшая критику антиювенальщиков поправка «дети являются важнейшим приоритетом государственной политики России» (ранее она носила ещё более откровенный характер в стиле норм скандинавского евросоциализма: «дети являются важнейшим достоянием Российской Федерации»).

Однако сам шаг за пределы либерального представления о «правовом государстве» и необходимости «сменяемости власти» тоже важен (как и положение о приоритете национального права над международным). Фактически, это ещё один шаг в сторону разрыва с Западом, укрепления суверенитета и демонстрации пренебрежения навязываемым им ценностям. Пока российская власть не демонстрирует желания даже формально им соответствовать, и повторять ситуацию с декоративным президентом Медведевым периода 2008-2012 годов. Важно, что это шаг в сторону от Запада, даже если сам шагающий не понимает, в какую.

Замковый камень

То, что опыт 2008-2012 годов, видимо, решили не повторять, может свидетельствовать лишь о том, что его сочли негативным. Передача власти даже Медведеву создала новые риски и вызовы. В конце концов, пришлось не только собирать патриотов всех мастей на Поклонную, но и лично Путину выступать в непривычной для него роли народного трибуна. Поводом для Болотной были нарушения на выборах в Госдуму, но причины, видимо, были в нарушившемся балансе элитных групп.

В современной России президент выполняет функцию «поддерживающего» этот баланс. Не только он притирался к системе, но и система выстраивалась под него. Его уход, пусть даже «понарошку», означает неминуемое смещение баланса в сторону той или иной группировки и последующей войной элит. В условиях нарастающей международной турбулентности это чревато самыми опасными последствий, вплоть до распада страны.

Метафорически нынешнего президента можно уподобить замковому камню, который удерживает свод. Он нужен именно на своём месте и нигде больше, и хорошо подогнан под остальные камни. Убери его – и всё посыплется.

Необходимость идеологии

Конечно, замковым камнем свода может быть не только личность. В традиционном обществе такую роль играли фигура монарха или, точнее, объединяющей прошлое, настоящее и будущее династии, или представление о сакральной миссии государства. 

В Модерне наступила очередь идеологий. Легко (было) говорить о сменяемости власти в Штатах, где не менялось главное – идеология американской либеральной исключительности, экспансионизма и веры в миссию «града на холме». Как только к власти пришёл человек, который самую малость поставил под сомнение эту идеологию, в стране заговорили о «холодной гражданской войне», а на президента восстало «глубинное государство».

Ситуация Постмодерна ставила было вопрос о кризисе или конце идеологий, но на поверку этот кризис оказался кризисом либерализма и шире всех политических теорий Модерна. Однако, разбуди американского или китайского чиновника и спроси его, какие идеалы передали ему его предки, и тот без запинки ответит. У нас пресс-секретарь президента заявил, что это «наши общие» идеалы, с конкретизацией он затруднился. Тем не менее, поправка о «предках» была внесена в Конституцию.

Однако отвечать на этот вопрос, равно как и на другой - куда и зачем мы движемся дальше - придётся. Придётся, столкнувшись с возрастающим движением Запада, который вряд ли оставит без реакции желание РФ сделать шаг прочь от него. Придётся - для преодоления апатии и усталости народа, который не понимает, откуда это всё и зачем. Придётся, отвечая на вызов как пятой, так и шестой колонны, ожидавших передела в 2024-м и оставшихся у разбитого корыта. 

Евразийский ответ

В такой ситуации логично было бы обратиться к евразийству. Это идеология тотально антизападная и осмысляющая кризис политических теорий модерна, авангардная и консервативная, социальная и традиционная, многополярная и геополитическая.  Общественная дискуссия, возникшая по поводу «русской» поправки, ещё более подчёркивает актуальность евразийства – как того, что противостоит принижающему другие народы русскому национализму, так и безнациональному либерализму или национализмам малым, недовольным «выпячиванием» в России русских. 

Как нет ничего более вечного, чем временное, так и всё, что претендует на вечность, живёт недолго. «Тысячелетний Рейх» не выдюжил и два десятилетия. Советское государство, мыслившееся коммунистами как финальный аккорд мировой истории в гегелевской схеме, просуществовало подольше. Либеральный конец истории быстренько отменил объявивший его Фукуяма. «Новый американский век» неоконов так и не наступил.  

На этом фоне разговоры о «долгом государстве» Путина звучат тревожно. Это признак не столько силы, сколько хрупкости.

Хрупкой его делает именно отсутствие идеологии, чёткой и ясной цели, понимания смысла существования государства. Без этого невозможна преемственность – то есть, связь настоящего с прошлым и будущим. Рано или поздно вопрос об идеологии нельзя будет игнорировать - другое дело, не возникнет ли он в условиях очередной русской катастрофы?