Франция: террор антибелого расизма

«"Что ж,

Мне помирать не лень!" – морочит люто

Лютеция французов-лилипутов,

Что сгрудившись гулящею толпой

Шугают Гулливеров: "Гули-Гули!",

Иль вознесясь на Эйфеля ходули

Европу топчут девою стальной.»

Анатолий Ливри, Лесбос в Париже, 2007,

сборник «Посмертная публикация» (издатель В. Месяц)

Для качественного анализа недавней декапитации французского педагога¹ перво-наперво требуется географически удалиться от Пятой республики: увеличение расстояния между криминалистом и местом преступления позволяет не только духовно подняться над схваткой со смертью остатков галло-германского этноса, но и понять сатирическую пост-трагичность происходящего, постигнуть истинную причину сей комичной гибели. Да, французы столь долго и дико ненавидели свою расу (в старо-французском, возрождённом академиком Моррасом смысле термина race française), что присущий им Selbsthass свёл их с ума, превратил народную агонию в довольно занятное для исследователя многоплановое психопатическое самоубийство.

Для чего разъяснять аnamnesis morbi Франции русским и по-русски, спросите вы? А потому, что жажда собственной аннигиляции была перенесена парижским истеблишментом с французов на абсолютно всех представителей белой расы, затем систематизирована их шарлатанами-подёнщиками (вроде алжирского еврея Жаки Деррида² вкупе с пассивным педерастом, впоследствии издохшим от СПИДа, Фуко³) для экспорта в северную Америку, чтобы уже там другие дегенеративные невежды профессорского звания (часто мои сородичи ашкеназы) опошлили антибелый расизм из Парижа до уровня идеологии будущего глобального правительства, нынче насаждаемой в качестве официальной религии космополитического неохазарского каганата (неизбежного, как его ошибочно представляют) по России, где антибелый расизм воспринимается туповатыми «интеллектуалами» как скрижали новейшего завета, – благо мультимиллиардеры с российскими паспортами, проституирующие недра Евразии, учредили в Москве издательство для рекламы этого Ноахидизма под русским соусом (включающего, естественно, истерический феминизм; право заражать детей трибадо-содомской перверсией; инфантильный экологизм; метисацию с обожествлёнными конгоидами; отвращение к традиционным вероисповеданиям, а также к нормальной семье; возможность детоубийства в чреве матери вплоть до девятого месяца беременности, как это уже узаконено во Франции⁴;… но в первую голову остервенелую злобу к психически уравновешенному мужчине (сиречь не педерасту) — изначально кавказоидной расы — созидателю цивилизации)⁵.

Итак, что за спасительную аристофановскую мораль может извлечь русскоязычный евразиец будущего из истории об обезглавленном гражданине мракобесной Французской республики, которая возвела в государственную доктрину «антирасизм» — формальное название антибелого расизма?

Французское «правосудие» - воплощение антибелого расизма

Перед нами убийца учителя в городке Конфлан-Сент-Онорин — урождённый в Москве чеченец, нашедший с семьёй убежище на вялой груди Пятой республики и выросший во Франции. Однако, — и этого доселе не отметил ни один аналитик в мире! — статус политического беженца парижские судьи предоставили его клану исключительно по причине русофобии, — одной из форм антибелого расизма: из решения по делу Анзоровых следует, что семейство признали «преследуемыми» на территории Чеченской Республики (сиречь, Российской Федерации) после того, как французской Фемиде было доказано их активное сотрудничество с террористами в РФ, а также укрывательство убийц российских солдат: «Considérant qu'il résulte de l'instruction que M. A. Anzorov, de nationalité russe, a, à la demande d'un cousin, hébergé à son domicile de juillet à septembre 2004 plusieurs personnes engagées dans la guérilla tchétchène (...). Considérant qu'il craint donc avec raison, au sens des stipulations précitées de la convention de Genève, du fait du soutien qu'il a apporté à la résistance tchétchène, d'être persécuté en cas de retour dans son pays ; que, dès lors, M. A. Anzorov est fondé à se prévaloir de la qualité de réfugié ;...»⁶. Феминистическая, просодомская, богоненавистническая магистратура Французской республики превратилась в банду ярых защитников тех, кто (в их извращённом воображении) истребляет белых гетеросексуальных христан на территории России — государства, конституционно провозгласившего (о, ужас!) семью союзом мужчины и женщины. И, подчеркну сей факт, предоставление статуса беженца во Франции «повстанцам», сеявшим террор в России, датировано вовсе не эпохой чеченских войн, но… мартом 2011 года!⁷ И в этом вся соль криминально-политологического казуса: чем стабильнее становится этническая ситуация в России, тем расово ненавистнее французским обскурантам эта страна (вне зависимости от её повседневной, явно не идеальной реальности), одним феноменом своего существования рассылающая человечеству «семиотическое уведомление» белого кшатрия — его отказ уступать место под солнцем культуре смерти.

Террор — отец Французской республики и шахидов XXI-го века

Фанатическая преданность французской правящей «интеллигенции», проявляемая ею по отношению ко всякому изуверу, уничтожающему любых представителей белых народов, берёт свои истоки в самой революции (так называемой «французской»), состряпанной оптимистическими ложами в июле 1789 г, и вылившейся в публичную декапитацию отца французского народа три с половиной года спустя. Именно в этом 1793 году парижские людоеды сократического типа кладут начало террору — прилюдным массовым убийствам элиты своей страны посредством гильотины; принятию параноидального декрета 17 сентября 1793 года «велящего арестовывать подозрительных людей»; а затем и вандейскому геноциду — ключевому событию Новой истории, открывшему нескончаемую многовековую череду холокостов белых этносов по расовому принципу. Иными словами, и французские республиканцы, и приезжие (при энергичном пособничестве первых) головорубы — оптимально подобранные подельники, имеющие одинаковую сущность: все они собратья-террористы, вдохновляющеся отсечением черепа, — а вручную или механическим способом, это, как говаривал Жан-Мари Ле Пен, уже «исторические детали». Более того, в современной Франции терроризм психопатов объявлен институционным: антибелый расизм стал идеологией, подчинившей себе и политиков, и журналистов, и профессоров, дрессирующих вожаков республиканского стада на факультетах Франции. Так, чтобы ни один теракт не прерывал метисации исконных обитателей страны, официальным ответом на секир-башка французского балбеса-учителя стало, конечно, не прекращение депортации во Францию африканских и азиатских племён (государственные границы Франции для так называемых «мигрантов» до сих пор открыты!), но всенациональная истерия с абсолютно контрпродуктивными нынче, хотя бы с точки зрения Realpolitik, антиисламскими карикатурами, развешиваемыми повсеместно жрицами матриархального республиканского режима — полоумными лесбо-феминистками⁸ — при доктринальной поддержке французского президента⁹.

Цель официальной Франции — стереть с лица Земли белого человека

Русскоязычным евразийцам надлежит знать, что любое порождение теперешней Пятой республики, экспортируемое парижскими демагогами на восток (её «наука», «искусство», «литература», «философия», …), ставит своей целью внедрение по Евразии оголтелого антибелого расизма — ликвидацию кавказоидных этносов континента такими видами пропагандистского оружия массового уничтожения, как сакрализация пидоро-трибадизма; реклама безграмотной пошлости; возвеличение спесивого профессорского кретинизма¹⁰; бесстыжая фальсификация истории; банализация метисации с конгоидами и возрастающий «гуманитарный» импорт чёрнокожих батальонов из Африки; укоренение культа бездетной проститутки на государственном содержании, канонизация лояльной путаны-детоубийцы на бюджетной должности — эталона «независимой женщины»; преподавание ханжеской политкорректности сорбоннскими комиссарами-начётчиками; … . Это битва насмерть. Одолеют человеконенавистники, — людскому роду конец. Победим мы, — и цивилизацию ожидают тяжкие десятилетия выздоровления.

Личный опыт неохазарской пошлятины официальной Франции

Я еврей. В 2001 г. меня пригласили преподавать третьекурсникам¹¹ в Сорбонну¹², а главное писать там докторскую¹³, надеясь, что я стану подобием прочего беспринципного и безграмотного быдла, — соглашусь на роль одной из проституток обоих полов, тупо участвующих (за нищенское жалование французского функционеришки, да профессорское — часто узурпируемое¹⁴ — звание) в геноциде белых народов Европы, а затем экспортирующих свою племенную ненависть к миру всем странам Евразии, в первую очередь славянским государствам, коим предназначается судьба восточных провинций глобального неохазарского каганата. Я отказался от позорной связи с коллективом верхоглядов, предпочтя науку, и посвятив себя изучению античной философии¹⁵, гомеридов¹⁶, греческих авторов имперского и эллинистического периодов¹⁷, германского любомудрия¹⁸, скандинавской литературы¹⁹, французского театра²⁰, евразийской политологии²¹, богословия²², исследования, где очищенное от нигилистической скверны русское Слово занимало главенствующее место²³, … став доктором по компаративистике²⁴, — что твари мне, конечно, не простили: моя докторская о «Набокове ницшеанце»²⁵ (защищена в Университете Ниццы-Sophia Antipolis 4 июля 2011 г.)²⁶ была украдена у меня международной сворой неохазарских идиократов в 2018 г.²⁷, ну а мои труды о Дионисической революции находят издателя с превеликим трудом²⁸. Помимо этого, меня, естественно, обвинили в «фашизме», и сделано это было сразу, ещё с 2003 года, как только я ясно дал понять свой отказ стать путаной Неохазарии, сиречь горбатиться ради профессорской карьеры сорбоннского слависта, — о чём было сказано ещё шестнадцать лет назад на страницах московской газеты Завтра (в чьей редакции меня впоследствии также оклеветали): «Вспомним, что уже не в первый раз Анатолий Ливри становится жертвой политкорректности. Так, ещё в 2003 году после публикации своего петербургского сборника, когда Ливри выступил на парижском радио против "исламизации Евразии от Атлантики до Владивостока", на писателя сразу же была наклеена этикетка "фашиста". И сделано это было не кем-нибудь, а людьми, зарабатывающими преподаванием русской литературы.»²⁹

В России, наконец-то начинают понимать, что западные «антифашисты» — это пошлые антибелые расисты. А те «фашисты», которых системные рабы ненавидят — это белый человек со здоровой психикой (см. Леонид Савин, «Антифа и BLM в США», Геополитика, Москва, 19 октября 2020, https://www.geopolitica.ru/article/antifa-i-blm-v-ssha); только поздновато спохватились, ведь самые гнусные лидеры парижской «антифы», «специалисты по холокосту и антисталинизму», изгнавшие меня (кстати, с помощью российских СМИ!) из Сорбонны 18 лет назад, нынче стали профессорами европейских университетов — выцыганили плату за своё лакейство перед гуру остервенелого антибелого расизма.

Однако, за время преподавания в Сорбонне, а затем будучи оклеветан (с 2011 по 2020 годы) теми же подонками-славистами в Совете Министерства высшего образования Франции³⁰, я стал свидетелем шулерской стратегии антибелых расистов, моих сородичей ашкеназов с их шабат-гоим (паскуд первейшей пробы!³¹), заполучил образчики их профессиональных поклёпов³².

И теперь, благодаря моему уникальному опыту, добытому из самых недр космополитической расистской антибелой матрицы, я превратился в одного из самых плодовитых врагов ныне возводимой глобальной сократической Неохазарии. Мои семинары здесь, в Швейцарии, отнимают у неотроцкистского отребья сотни тысяч долларов (всё меньше деловых людей желают мараться с явными антибелыми расистами, отказывая в научных грантах коррупционерам-фанатикам, сварганившим свою университетскую карьеру на хуцпе), а мои академические публикации, основанные на редчайших подлинных документах, срамят в университетских же анналах мерзавцев-профессоров, моих соплеменников, экс-«антирасистов», которых, вдруг, ими же завезённые шахиды (чтобы этой пятой афро-азиатской колонной искоренить автохтонов Европы) начинают резать и отстреливать по расово-религиозному принципу (вовсе не предусмотренному антибелыми расистами в 70-х годах прошлого века. Ой, вейзмир!), — что вызывает вой всей честной иешивы из Министерства высшего образования Франции³³, а следовательно и наш священный дионисический хохот.