Распад, развал, конфликт

Но если брать ещё чуть-чуть раньше, надо напомнить, что Османская империя была противником Российской империи. И одновременно всякий раз, когда мы пытались заключить альянс с Османской Турцией, Запад в лице Англии и Франции категорически этому противился.

 

Философ Константин Леонтьев говорил о том, что сходство двух империй – Османской и Русской – наоборот способствовало бы логически их объединению, поскольку они бы отстояли друг друга перед лицом Запада, который стремился разрушить и ту, и другую. Так оно и произошло. Леонтьев оказался пророком в этом отношении, но его не послушали.

Когда Османская империя рассыпалась, Ленин, создавая Советскую Россию, вместе с Кемалем Ататюрком, который создавал национальную Турцию, наоборот, были союзниками. Противостояние закончилось, и мы вместе проводили границы на Кавказе, солидарно. Из-за этого, конечно, пострадали армяне в значительной степени, потому что Карабах достался азербайджанцам.

 

Ещё было множество других спорных моментов, но, тем не менее, российско-турецкие отношения вошли в положительную фазу.

 

Отсюда проект пантуранизма.

 

Многие думают, что турки такие вот этнические расисты-националисты, которые его придумали. На самом деле это был проект ЦРУ, который предлагал туркам и турецким спецслужбам усилить своё влияние на тюркские народы Центральной Азии, входившей в Советский Союз, позже, уже после распада Советского Союза, тоже в республики, самостоятельные государства Центральной Азии, а также на тюркские народы Поволжья, Кавказа и вплоть до Якутии.

 

Т.е. пантуранизм был идеей сторонников атлантизма, западников, представителей американского стратегического геополитического планирования для Турции. Самим туркам это было особенно не нужно. И попытки осуществить нечто реальное в политическом проекте через распространение тюркских школ, переориентация на Турцию вот этих новых образовавшихся государств – всё это потерпело крах, потому что по-настоящему турки в это не вложились. Они поддерживали эти тенденции, но довольно пассивно.

 

Почему? Потому что реальные интересы Турции заключаются в сохранении её национальных границ, которые сами по себе являются очень проблематичными за счёт большого курдского фактора. Существует мощная проблематика, связанная с Северным Кипром, и много других проблем.

 

И вот тогда, особенно после 1991 года, поняв, что противостояние с Россией и Советским Союзом более неэффективно, начался евразийский крен Турции. Вот тут снова, как в эпоху Ленина и Ататюрка, встала идея пересмотра отношения к России, которая больше не угрожает турецким интересам.

 

А Америка продолжает свою экспансию на Ближнем Востоке, переделывая границы. Особенно после вторжения в Ирак Америка «размораживает» курдский фактор, и политика США и Израиля на Ближнем Востоке грозит национальным интересам Турции. Вчерашний противник в лице России и частично Ирана и союзники в лице США поменялись местами. Турецкое руководство стало думать о евразийском проекте. Особенно это было заметно в турецком военном командовании, которое переосмыслило положение интересов Турции в кемалийском ключе и стало двигаться в сторону Евразийского союза, т.е. сближаться с Россией, с Ираном и отдаляться от США, вплоть до возникновения первых идей о выходе Турции из НАТО.

Эти процессы как раз пришлись на 2000-е годы, когда бурно росло сближение России с Турцией, в том числе экономически. На несколько порядков вырос торговый оборот. Русские туристы стали неотъемлемой частью турецкой экономики, и всё это выражалось в некоем политическом евразийстве.

 

Американцы поняли, что дело плохо, что они теряют Турцию, разгерметизировав курдский фактор и поставив вопрос о признании геноцида армян в Конгрессе США и в Европе. А это Анкарой воспринималось очень болезненно. Они придумали дело «Эргенекона», когда обвинили руководителей Турции в том, что они участвуют в некоем евразийском заговоре, якобы направленном на осуществление государственного переворота.

 

Ну, турецкое командование многократно осуществляло в истории государственные перевороты и устанавливало свой военный контроль, когда политика выходила из рамок, которые соответствовали кемалийским заветам.

 

Поэтому это была правдоподобная история. А на сей раз это было антиевразийское, смонтированное американцами дело, в результате которого военная верхушка Турции была смещена со своих постов и под надуманным предлогом помещена в тюрьму. Это – дело «Эргенекона».

 

Таким образом, американцы заново перехватили влияние на Турцию, на Эрдогана, и с этим был связан ещё один новый поворот, который немножко напоминал пантуранистскую политику, но приобрёл название «паносманская политика» или «неоосманская политика».

 

И вот эта неоосманская политика Турции выражается на сегодняшний момент в сближении с проамериканскими арабскими режимами, такими как Саудовская Аравия и Катар. Позиция Турции жёстко направлена против Асада и резкое охлаждение отношений с Ираном и Россией.

 

На самом деле эта османская геополитика – фикция, такая же, как пантуранизм. Турция в современном состоянии вообще ни при каких обстоятельствах, никак и никогда не сможет восстановить даже подобие Османской империи.

 

Реально настаивая на усилении своего влияния на Ближнем Востоке, особенно в союзе с Саудовской Аравией, Катаром и такими ультрасалафитскими радикальными исламистскими государствами, можно прийти только к одному: к краху Турецкой Республики, к гражданской войне между светскими националистами, кемалистами, республиканцами, которых где-то половина населения, и религиозными фанатиками, которых меньшинство, и к распаду Турции по этническому признаку.

 

Единственный способ сохранить Турцию в рамках кемалийских границ – евразийское направление. Но оно блокировано для нынешнего руководства Турции именно делом «Эргенекона», потому что даже если бы сейчас военных-евразийцев отпустили из тюрем, едва ли бы они своих палачей легко простили бы.

 

Турецкое руководство находится в тупике. Оно в очередной раз пошло по атлантийскому сценарию. Оно сблизилось с Америкой, оно отдалилось от России и Тегерана, от евразийского блока. И оно вошло, вступило, по сути дела, активно в антисирийский конфликт, поддерживая радикальных экстремистов вместе с саудовцами.

 

Конечно, арабский ислам сегодня совершенно не в том положении, чтобы принимать какое бы то ни было лидирующее положение Турции – это абсолютно ирреально. Ничего эффективного Турция не добьётся этой политикой. Отношения она с нами реально может испортить, несмотря на недавний визит В.В. Путина. И вместо реального сближения с Россией сейчас идёт охлаждение отношений.

 

Поэтому на самом деле Турция всё более и более вовлекается в деструктивные проекты. Ну и, соответственно, я полагаю, что геополитика Турции сейчас переживает критическое состояние. Неоосманизм – это фикция, иллюзия. И никаких положительных результатов он не даст, а отрицательные, скорее всего, даст, и в ближайшем будущем.

 

Поэтому мне представляется, что сегодня наступили не лучшие дни в российско-турецких отношениях. Турция встала не на правильный путь. Она следует сейчас в том направлении, которое ослабит турецкое государство и принесёт туркам невзгоды, и фактически будет ликвидировано кемалийское наследие. Оно-то ликвидировано будет, а никакого реального, особенно радикального исламского общества в этом, привыкшем к светским нормам турецком государстве создать не удастся.

 

Соответственно, распад, развал, конфликт, кровь, беспорядок и хаос – вот что грозит Турции, если она не откажется от своего неоосманского фиктивного, обманчивого, тупикового пути.