Смена власти в Словакии: причины и последствия

Прошло 30 лет после «Бархатной» революции и опять назревает время перемен. Перемены ускорит и пандемия коронавируса, которая может изменить наше общество, переставит приоритеты, но может и обострить борьбу проигрывающего глобализма и суверенизма. Чему будет отвечать парламентских выборов требованиям по укреплению государства, или требованиям транснационального капитала и дальнейшему ослаблению института государства?

Начну с событий, которые оказали главное влияние на выбор словаков в парламентских выборах. Роковым событием 2018 года, которое вынудило уйти в отставку бывшего премьер министра и председателя партии SMER-SD Роберта Фицо, было убийство занимавшегося расследованиями журналиста Йана Куциака. До сих пор имена заказчиков убийства не известны, хотя убийцы найдены и предстали перед судом. Журналист не был широко известным, хотя и работал над разоблачением крупной коррупции в Словакии.

Это событие 2018 года года привело в «движение» улицу во всех городах Словакии и словаков проживающих на территории Западной Европы. Организацией протестов занялось быстро сформировавшее движение «За приличную Словакию» (ЗПС) (Za slušné Slovensko). Лидерами движения были молодые студенты, которых обучали зарубежние неправительственные организации (НПО).

Трудно представить, что бы парочка студентов смогла организовать моментально после убийства журналиста и его подруги многотысячные протесты дома и за рубежом.

Активизация НПО была направлена против правящей коалиции SMER-SD, SNS (Словацкая народная партия) и MOST (Партия венгерского меньшинства в Словакии). Протесты своей численностью были самыми масштабными после Бархатной революции в 1989 году. Их результатом стала отставка премьер министра Робетра Фицо, место которого занял его однопартиец Петер Пеллегрини. Попытка смещения правительства закончилась неудачей.  Всё происходящие в Словакии напоминало очередную попытку организовать Цветную революцию. Главным лозунгом стала борьба с коррупцией «укоренившейся» в самом правительстве. Эта игра на эмoции избирателя принесла в конечном итоге выборов свои плоды и показала количество «инстинктивных» избирателей.

На выборах победило Движение Обычных людей и независимых личностей (Obyčajní ľudia a nezávislé osobnosti - OĽANO) с 25 процентной поддержкой. Второе место заняла правящая  партия SMER-SD с 18,3 процентной поддержкой. Третье место заняла партия Мы Семья (Sme rodina) с 8,2 процентной поддержкой. С 7,9 процентной поддержкой вошла в парламент партия ĽSNS (Народная партия Наша Словакия). Это националистическая и антисистемная партия, которая выступает за выступление из Европейского союза и НАТО. Партия сейчас обладает нулевым коалиционным потенциалом, так как и SMER-SD. Последние два места гарантирующие вход в парламент заняли партии SAS (Sloboda a solidarita – Свобода и солидарность) и партия Za ľudí (За людей).

Первая партия - это либеральная партия,которая выступает за легализацию марихуаны, за права гомосексуалов и за уменьшение влияния государства на  жизнь и экономику. «За людей» – это партия бывшего президента Андрея Киски, которая является продуктом протестов за «приличную» Словакию. Это популистическая партия, которую определить очень сложно и её существование может быть очень не долгим, так как её председатель и бывший президент А. Киска сразу после выборов устранился от политики по его словам – из-за проблем со здоровьем.

Интересным созданием на выборах была коалиция двух ультралиберальных  партий Прогресивная Словакия (ПС) и Сполу («Вместе»), которая была масштабно поддержана СМИ и зарубежными неправительственными организациами. Коалиция получила 6,9 процентов и не перепрыгнула 7 процентный барьер обязательный для коалиций с двумя политическими субъектами.

Первый лидер ПС Иван Штефунко ушёл из поста председателя из-за подозрений в коррупции и его «наследник» Михал Трубан не убедил электорат своим опытом в употреблении наркотиков и их хоть и не умышленной, но всё же пропагандой на лекциях в унивеситете.

Председатель партии «Сполу» Мирослав Беблави старался представить себя как новое лицо словацкой политики, хотя партия «Сполу» была уже его третим проектом на политической сцене. Коалиция в своей предвыборной компании и дискусиях с опонентами вела себя очень агрессивно и их ультралиберальная и проамериканская ориентация (коалиция была за размещение американских военных баз в Словакии) была большей частью поддержана столичной молодёжью.

Провал этой политической силы на выборах может означать поражение попыток неправительственных организаций, но коалиция ПС и Сполу, это не единственный «конь» американского посольства в предвыборной гонке. На следующий день после выборов председатель от победной партии OĽANO и новый премьер-министр Игорь Матович побывал в американском посольстве в Братиславе.       

Правительство было создано из четырёх партий – OĽANO, Sme rodina, SAS и Za ľudí. Премьер министром стал Игорь Матович от выйгравшей партии. Правительство создано из партий,  выросших на ненависти к партии SMER-SD, которая находилась при власти 12 лет и постоянно обвинялась бывшей опозицией (в данный момент правящей коалицией) в коррупции, сотрудничестве с итальянской мафией и т.д. Эти обвинения можно сравнить со сказками о том, что Россию заразил коронавирусом Владимир Путин.

Поддержка бывшей опозиции была столь велика, что в бой против Роберта Фицо вступили известные деятели культуры, и известные актёры выступали как трибуны революции. Р. Фицо и его правление сравнивали с правлением Владимира Мечьяра – первого премьер министра и основателя современной Словацкой республики.

В их правлении есть два схожих события, которые оказали роковое влияние на их политическую карьеру. У В. Мечьяра - это было похищение сына тогдашнего президента Михала Ковача, что сработало как повод для вмешательства во внутренние дела Словакии со стороны США и стран ЕС.

Неправительственные организации работающие на территории Словакии, устами Мартина Шимечки (сотрудника НПО) признали, что без финансовой поддержки «филантропа Джорджа Сороса не было бы возможным победить Владимира Мечьяра. Как нужна была большая дискредитация Мечьяра похищением сына президента (Михал Ковач был в то время в розыске немецкого Интерпола за хищения в международном бизнесе), потому что среди народа Мечьяр был высоко популярным политиком, так нужна была дискредитация Роберта Фицо убийством неизвестного журналиста, где политическая ответственность приписывается Роберту Фицо.

Победа над Мечьяром в 1998 году была описана журналистом Сергеем Хелемендиком как первая цветная революция в Восточной Европе. Борьба с Робертом Фицо несла похожие знаки цветной революции. Ни у Мечьяра, ни у Фицо не было логической причины совершать упомянутые преступления, тем более, что после 20 лет расследование похищения сына президента осталось без результата. Поэтому на месте вопрос: кому это выгодно – Cui bono?

Важной предвыборной темой был и геополитический контекст касающийся Евросоюза, миграции и суверенитета Словакии. Вопрос суверенитета был с большой доли решён приватизацией стратегических государственных предприятий после победы над В. Мечьяром в 1998 году, решён премьер-министром Микулашем Дзуриндой – с которым связан самый крупный коррупционный скандал Словакии под названием «Горилла». Дело «Горилла» касается распродажи крупных госфирм западному транснациональному капиталу и коррумпированию тогдашних чиновников.

Сегодня вопрос суверенитета обострён, так как коронавирусный кризис показал, что каждое государство решает кризис своими силами и про существование Евросоюза удачно забыли не только граждане, но и глаы отдельных государств.

В качестве многоговорящего примера является 40 процентная доля словацких продуктов питания на прилавках магазинов (эти крупные сетевые магазины в подавляющем большинстве тоже зарубежные). Евросоюз в эти дни исчез, прекратил своё существование. ЕС в это время решал важные задачи по гендерному равенству. Это показало абсолютную оторванность его от реальности, его избыточное существование как фейковой организации паразитирующей на государственных бюджетах государств - членов ЕС.

Все эти вопросы еще громче поднимают на словацкой политической сцене вопрос о суверенитете. Сегодня звучат призывы к национализации стратегических предприятий.  Государство, народ и граждане являются заложниками транснационального капитала, свободной руки рынка.

Государство во время перехода к рыночной экономике в 90-х годах было провозглашено плохим собственником и плохим предпринимателем. Тогдашняя приватизация объяснялась «сектаризацией» глобального рынка. Наглядным примером является самый крупный металургический завод в Словакии (и один из крупнейших в бывшей Чехословакии) Восточнословацкий металлургичесий комбинат (Východoslovenské železiarne – VSŽ). Комбинат был продан в 2000 году американскому US. Steel за 80 милионов долларов США. Американский металургический гигант получил 10 лет налоговых каникул и за это время не провёл существенных инвестиций в производство. Это значит, что комбинат до сегодняшнего дня работает на технологическом оборудовании с 60-80х гг. 20 века. В 2017 году US STEEL установил цену продажи фабрики на 1,5 миллиардов долларов сша. Похожих примеров больше и их можно считать изменой Родине.

Капитал принимает прибыль, но не принимает ответственность за трудные времена. За это должно нести ответствнность государство и тем самым все мы граждане, потому что мы это государство.

Транснациональный и национальный частный капитал разрушает понятие народа и его национального государства. Европейский союз строится на присущем Западу и хорошо испытанном экономическом колониализме, к которому за последние 30 лет прибавилась массированная атака на институт государства и на сознание национальной принадлежности человека к своему государству и ширее к цивилизации. 

Миграция как проблема и тема предвыборной борьбы также связана с восприятием Европейского союза. Попытка квотами распределять мигрантов по всем государствам-членам ЕС – ни что иное как попытка Западных стран избавиться от ответственности за результаты своего агрессивного экономического колониализма, за экспорт западной демократии и военные авантюры в Ливии, Сирии, Ираке, Афганистане и других странах. В Словакии население, независимо от своих избирательных предпочтений, подавляющим большинством выступает строго против не только принятия квот для  распределения мигрантов по странам ЕС, но и абсолютно против приёма мигрантов вообще.

Какой выбор сделали словаки - покажет время. Правительство будет прозападным, это единственное утверждение, в котором можем быть уверены. По другим характеристикам, будет ли оно традиционалистским, христианским, либеральным, социальным, антироссийским, проамериканским...? Все эти характеристики заложены в ДНК правящих партий.  Между ними много разногласий и в истории Словакии это никогда не приносило ничего хорошего. Игоря Матовича можно сравнить с Владимиром Жириновским по одной характеристике. Оба они гласные критики правящих кругов, но никогда не принимали реальную ответственность за власть в свои руки. Однако, хотел он этого или нет, боялся ответственности или нет, Игорь Матович стал председателем правительства Словакии. Он стал результатом «протестного» голосования словацкого избирателя.