Русский цикл, часть 7: Русская красота
Сегодня в "Русском цикле" - о русской красоте. О том, чем заворожен русский человек и почему красоты должно быть очень мало, рассказал художник Алексей Беляев-Гинтовт.
- Что такое русская красота?
- Первое, что приходит на ум – безграничность русского пространства, от которого если и не все произошло, то многое. Наше пространство безгранично – и это не количественная, а качественная характеристика.
- А Вам близко греческое понимание красоты, раз мы говорим не столько о человеческой, сколько о красоте вообще? К примеру, платоновская идея о том, что красота и благо неразрывно связаны?
- В этом смысле, безусловно, близки. Не получив в свое время философского образования, составляю свое представление о платонизме, соотношении красоты и блага уже в зрелом возрасте при помощи «Ноомахии» и других волшебных книг Александра Дугина.
- На Вашей выставке «Путь» мне показалось, что Вы несете пифагорейскую идею – гармония, нечто космическое. Строите ли Вы свое творчество на пифагорейских мотивах?
- Будучи студентом архитектурного института, я экспериментировал с формулами перехода пластической формы чисел. Это увлечение пришлось на время, когда я с головой погрузился в науку о сопротивлении материалов. Я сделал невероятное множество открытий, штудировал греческие гипсовые формы. Так впоследствии я увлекся условной формулой перехода: к примеру, сценарий моего кинофильма был нарисован сначала в виде некой сложносочиненной кривой (но не линии, а некоего присутствия на бумаге, задающего канву киноповествования). И лишь после этого визуальный сценарий делился на фрагменты и обрастал пластическими формами, раскадровкой.
Так я составлял сценарий, обходясь без слов. То есть, это некие формулы перехода, где пластическая форма структурировала пластическую форму. А некоторые формулы перехода включали в себя и смысловые ряды – я погружался с головой в эти протяженности. Кинопленка должна быть смонтирована по определенной визуальной программе, где 48 кадров движения камеры в одну сторону пересекаются с 48 в противоположную, затем 24, 16, 8, 4, 2, 1. А в результате на пленке для зрителя пространство зеркально.
- А если говорить про человеческую красоту?
- Свойства безразмерного пространства влияют на все остальное. Полагаю, что и русские люди сформированы этим пространством, они заворожены безразмерностью, парадоксальным движением по поверхности. Изумление и странничество – вот свойство русских людей.
- Вам и так часто задают вопросы, почему на Ваших работах часто можно увидеть женщин с автоматами. Один видит русскую женщину в венке из ромашек, другой – как мать пятерых детей, Вы – с автоматом. О чем это говорит – что русская красота настолько многогранна, или просто субъективный взгляд накладывает отпечаток?
- Знаете, я видел их и до того, а за последнее время – еще больше. И матерей, и в венке, и с автоматом. Теория подтвердилась практикой: одно не исключает другого. Между ними, возможно, существует тайная связь.
- Учитывая факт ризомности человека, конструктора, которому можно приделать новые руки, сделать красивее нос, заменить сознание – в таком мире будущего понятие «красота» будет ли вообще уместно?
- Противостоять этому миру способен только человек вертикальной ориентации. Этот манифест мне предстоит подтвердить пластическими утверждениями.
- Есть мнение, что красота создает иерархию, понятную каждому. На Ваш взгляд, это так?
- Интуиция говорит о том, что иерархия, безусловно, присутствует. Но они так сильно разнятся в представлении народов, которые суть мысли Бога… Мне кажется однозначным утверждение о том, что красоты должно быть очень мало, но она должна занимать весь объем.