Отсрочка? Взгляд мирянина

Итак, «Всеправославный Собор», которого долгие годы с надеждой ожидало «экуменическое лобби» в Православном мире, особо в России, и с тревогой – подавляющее большинство православных верующих, завершился, а точнее «свернулся», не начавшись, по крайней мере в этом июне, заявленный на 16.06.2016 (sic!). Открылся он именно в этот день.

В обращении Патриарха Константинопольского Варфоломея, главного организатора мероприятия, к предстоятелям и представителям предстоятелей поместных Православных церквей в Шамбези 22 января 2016 года было перечислено 10 тем, принятых на 1-м предсоборном совещании 1976 года. Это 1. православная диаспора; 2. порядок провозглашения автокефалии; 3. порядок провозглашения церковной автономии; 4. диптих; 5. общий календарь; 6. препятствия к браку (сюда включался и вопрос о «женатом епископате» и втором браке священства ; 7. адаптация правил о посте к «современным условиям» ; 8. отношения с другими христианскими конфессиями; 9. экуменизм; 10. вклад поместных православных церквей в претворение в жизнь христианских идеалов мира, свободы, братства и любви между народами.

Легко заметить, что почти все темы так или иначе касаются экуменизма и «будущей мировой религии», что не имеет никакого отношения к Православию (это даже не ересь, а просто нехристианство). Также «повторяются» (а значит, всплывают к пересмотру) вопросы, давно уже разрешенные Вселенскою Церковью и включенные в Номоканоны и Книги правил (брак, посты и т.д.). В этих проблемах возможна личная икономия, но не пересмотр канонов, которые также не могут быть изменены. Вопрос о календаре также крайне болезнен, он способен вызвать новые расколы и раздоры. К тому же сам он уже результат уступок. Правильность для Церкви Юлианского календаря бесспорна, и если на этом не все настаивают, то только потому, что часть Церквей все же приняла «новый стиль». Это тоже икономия. Остальные вопросы – чисто административные, которые может в рабочем порядке решать каждая Поместная Церковь

Однако Вселенские Соборы, к каковым многие хотят причислить и Всеправославный Собор, по традиции созывались и могут быть созваны лишь по вопросам догматическим и вероучительным, так или иначе имеющим отношение к Символу веры. Такой вопрос сегодня в Православии, по существу, один – вопрос об имяславии (особом почитании Имени Божия), спор по которому возник на Афоне в начале ХХ века. По сути, это продолжение исихастских споров прошлого (самих по себе уже разрешенных). Вот это надо было бы услышать от авторитетного Собора.

Но проблема не только и не столько в этом. Вселенские Соборы – это и догматика, и традиция. Не в том дело, что их было семь, а семь – сакральное число, и больше быть не может. Такое, действительно, относится к числу пустословий и «бабьих басен». Дело в том, что Вселенский Собор может быть созван только в единой Церкви-Империи в условиях «симфонии властей».

Для этого необходимо наличие Православного Императора (одного, а вовсе не нескольких «национальных монархов» – да, даже монархов) как «епископа внешних дел» Церкви и Верховного арбитра церковных споров. Именно Император Николай Второй как раз и выражал стремление разобраться в имяславском споре. Но он был свергнут.

Император как представитель «мира Церкви» созывает Вселенские Соборы в случае появления неразрешимых вопросов или ересей, он задает вопросы епископам и имеет право совещательного голоса. Епископы имеют право решающего голоса, но вопрос решается только их единогласием (liberum veto). В случае отсутствия единогласия вопрос решению не подлежит. Если же оно достигнуто, Император скрепляет (или не скрепляет) решение своей подписью. Однако решение все равно считается принятым только тогда, когда его потом принимает церковный народ в целом (т.н. рецепция).

Очень важно и то, что Император может воспрепятствовать созыву Собора тогда, когда он сочтет это неуместным или пагубным.

Собор без Императора – не Собор.

До 1917 года Российские Императоры имели право созывать Вселенский Собор. Однако «Никонова справа» XVII века, ослабившая Церковь, подорвала и их церковный авторитет (пусть даже не совсем формально), что все понимали, но не все готовы были признать. Собственно, иерархи хотели Собора, но Цари не дерзали (и были правы). Идея созыва Вселенского Собора выдвигалась Константинопольским Патриархатом в конце 1860-х в связи с т.н. «болгарской схизмой», но была отвергнута Российским правительством. А потом Царская власть была свергнута. Всеправославное совещание 1923 года в Константинополе не признано в статусе собора полнотой Церкви. Патриарх Константин VII предложил созвать в 1925 году Вселенский Собор в Иерусалиме, что не получило практической поддержки иных церквей. В июне 1930 года в Ватопедском монастыре заседала Межправославная подготовительная комиссия Предсобора, на которую были приглашены от Российской церкви как обновленцы, так и Патриархия митрополита Сергия (Страгородского), но намеченный на июнь 1932 года Предсобор не состоялся. Да, собственно, после свержения, а затем и расстрела последнего Православного Императора (кстати, в свое время решившего лично разобраться с вопросом имяславия) иначе и быть не могло.

Всеправославное Совещание 1948 года в Москве было очень успешным, но оно не могло стать Собором по тем же причинам: И.В. Сталин не был Императором (вне зависимости от отношения к нему и его политике). При этом будем помнить: в это время позиции РПЦ и большинства Православных Церквей – консервативные, антиэкуменические и – что важно, и это было прямо зафиксировано в документах – антимасонские.

С шестидесятых годов прошлого века идея Собора обретает совершенно новую жизнь, уже прочно связанную с экуменизмом. Не будем забывать, что в это время в СССР на место «полувизантийского» сталинского национал-большевизма возвращается «левый глобализм». Если лично Хрущев и его окружение «возобновляют» атеизм двадцатых годов, то «вторая рука» – аналитики ЦК КПСС – поддерживают экуменические проекты митрополита ленинградского Никодима (Ротова). На фоне атеистического давления это, по сути, переформатирует все позиции РПЦ. Атеизм для народа, экуменизм для «коридоров» – политика хрущевского окружения. Экуменизм становится официальной позицией и даже получает в Чистом переулке, среди работников Патриархии, прозвище «эккомунизм». Эта же церковная политика в целом продолжалась и после распада СССР. Она даже не помешала воссоединению РПЦ и РПЦЗ (митр. Лавра). Правда, после 1991 года об экуменизме стали «меньше говорить». Но суть осталась.

Напомним, что практическая работа по подготовке Собора с активным участием РПЦ велась с перерывами с 1961 года – I Родосское Всеправославное совещание, после которого состоялось еще четыре Всеправославных предсоборных совещания (Шамбези, 1976; 1982; 1986; 2009 годы) и шесть межправославных подготовительных комиссий (Женева, 1971 год; Шамбези, 1986; 1990; 1993; 1999 и 2009 годы). Десятилетний перерыв в работе подготовительных комиссий был вызван осложнением в отношениях между Московским и Константинопольским Патриархатами из-за разногласий по вопросу церковного устройства в Эстонии (отношения между двумя патриархатами были окончательно возобновлены в полном формате в 2009 году). Состоявшаяся в октябре 2008 года в Стамбуле встреча предстоятелей и представителей поместных Православных церквей сделала возможным возобновление сотрудничества в подготовке собора. С этого времени развитие предсоборной деятельности набирало силу. Словом, «все шло по плану».

Естественно, что наибольшую тревогу в православном народе (совершенно не важно, еще при Советской власти или уже после нее), и не только в России, вызывал и вызывает вопрос о экуменизме, «религии будущего». По словам иеромонаха Серафима (Роуза), ее прямо отождествляют с религией близ грядущего антихриста. Это не ересь, это прямое антихристианство.

Один из наиболее почитаемый русских святых второй половины ХХ века, преподобный Кукша Одесский (Величко, 1875–1964) говорил прямо: «Последние времена наступают. Скоро будет экуменический Собор под названием „святой“. Но это будет тот самый „восьмой собор, который будет сборищем безбожных“. На нем все веры соединятся в одну. Затем будут упразднены все посты, монашество будет полностью уничтожено, епископы будут женаты. Новостильный календарь будет введен во Вселенской Церкви. Будьте бдительны. Старайтесь посещать Божии храмы, пока они еще наши. Скоро нельзя будет ходить туда, все изменится. Только избранные увидят это. Людей будут заставлять ходить в церковь, но мы не должны будем ходить туда ни в коем случае. Молю вас, стойте в Православной вере до конца ваших дней и спасайтесь!».

А вот еще предупреждения:

«Восьмой Вселенский Собор будет уже не православный, на нем тайно будет присутствовать антихрист. В Св. Синоде будет всего три православных (архиерея), остальные будут встречать антихриста с распростертыми руками» (игумен Гурий).

«Намечается восьмой вселенский собор. Если это произойдет, то после собора в храмы ходить уже будет нельзя, уйдет благодать. Если собор состоится, то Китай нападет на Россию…» (старец Адриан).

«На стадии проведения Собора выбора у нас уже не будет! Не будем же мы устраивать баррикады, перегораживающие проход архиереям в зал заседания?! Выбор для членов РПЦ МП есть только в варианте участия или нет в подготовительных собраниях и в самом Восьмом Соборе! Тем более что итог – на который мы после проведения Собора повлиять уже не сможем – имеет жизненно важное значение для ближайшего нашего будущего! Если Всеправославный Собор состоится, а без РПЦ МП он состояться не может, то… будет жесточайшее наказание православного народа!» (он же, там же).

Не столь резки по форме, но полностью о том же были и слова Святейшего Патриарха Пимена (1910–1990): «Церковь зиждется на семи столпах – семи Вселенских Соборах. Грядущий восьмой Собор страшит многих, но да не смущаемся этим, а только несомненно веруем Богу. И если будет на новом соборе что-либо несогласное с семью предшествующими Вселенскими Соборами, мы вправе его постановления не принять».

Но есть некоторые «детали». И они тоже могу быть очень важны. В некоторых случаях эсхатологические представления о «Восьмом Соборе» «двоятся». В частности, говорится о «двух Соборах» Это связывают с тем, что еще один из последних почитаемых Русских святых, преп. Лаврентий Черниговский (прославлен, как и преп. Кукша, Архиерейским Собором в январе этого года) все то, что должно произойти, назвал «духовным взрывом». Священнослужитель неразделимо связал этот духовный взрыв с явлением Русского Царя, помазанника Божия . Он же, этот Царь, разумеется, и Всеправославный Император.

Суждения преп. Лаврентия в свою очередь основаны на словах преп. Серафима Саровского: «Все то, что носит название „декабристов“, „реформаторов“ и, словом, принадлежит к „бытоулучшительной партии“ – есть истинное антихристианство, которое, развиваясь, приведет к разрушению Христианства на земле и отчасти Православия и закончится воцарением антихриста над всеми странами мира, кроме России, которая сольется в одно целое с прочими славянскими странами и составит громадный народный океан, пред которым будут в страхе прочие племена земные. И это так верно, как 2х2=4».

Согласно сохранившимся документам, преподобный говорил своему «служке» Николаю Александровичу Мотовилову о том, что перед этим должен произойти «восьмой Собор, который будет сборищем безбожных», а за ним – подлинный Вселенский Православный Собор. В 1866 году Н. А. Мотовилов подал Императору Александру II докладную записку, в которой по поводу истинного Восьмого Вселенского Собора говорилось, как о Соборе, «во-первых, для соединения Святых Божиих Церквей под Единую главу Христа Жизнодавца и под Единый Покров Пресвятой Богородицы, так, во-вторых, и всецелое анафематствование всей мерзости отступления от Святой Вселенской Веры Христовой или аболиционистического нивелирования всего на свете, то есть по-русски – декабризма, а по-вселенски – масонства…». Понятно, что выражено все это языком того времени.

Но вот преподобный Лаврентий: «Царь очистит Церковь от всех ересей и расколов». И еще – святитель Феофан Затворник обозначил: «Коренные стихии жизни русской: Православие, Самодержавие, Народность – то есть Церковь, Царь и Царство». А преподобный Анатолий Оптинский предупреждал: «Не будет Царя – не будет и России. Как человек с отрезанной головой, так и Россия без Царя будет трупом смердящим». «О необходимости возрождения Самодержавия в нашей стране в последние времена для сохранения в ней чистоты истинной веры перед лицом грядущих на всю землю испытаний говорили и владыка Феофан Полтавский, и блаженная матушка Матрона Московская, и старец схиигумен Иероним Санаксарский, и митрополит Иоанн (Снычев), и всеми почитаемый отец Николай Гурьянов с острова Залит…», – справедливо комментирует публикатор все эти документы .

И вот, заявленный Собор все же состоялся. Состоялся в объявленный срок. Без Императора, на фоне «временно смолкшего» военного конфликта в бывшем Западном Крае Российской Империи («на Украине»), угасающего – в Сирии и подготавливаемого НАТО в Европе – против России.

Но…

Иноки Святой Горы Афон, противники экуменизма и, естественно, Всеправославного Собора, по сути, пошли ва-банк. В мае этого года Афон в сопровождении Патриарха Кирилла посетил Глава Российского Государства Владимир Путин. Его визит совпал с продолжением войны в Сирии против исламского экстремизма и связанным с ним резким обострением российско-турецких отношений. На горизонте поднялись тени павшего Константинополя, последней, прерванной литургии в Святой Софии. Мы все вспомнили о последних предсказаниях св. Паисия Святогорца и Космы Этолийского. Политика Романовых, ранее достаточно справедливо критикуемая с позиций Древлеправославия как приведшая к церковному расколу (см. в т.ч. Кутузов Б.П. «Ошибка Русского Царя. Византийский соблазн» (М., 2008), предстала в своем прежнем, однозначно «положительном» (XVIII–XIX века) свете, к чему присоединяется и автор этих строк. Во главу угла вновь встало знаменитое «Откровение Мефодия Патарского» (Житие священномученика IV века, текст «Откровения» – ХI век).

Во время визита Путина произошло совершенно неожиданное событие – его посажение на Императорскую стасидию в зале Кинота Святой горы Афон.

Тем самым «граждане монашеской республики» (а Афон – именно республика, что определенным образом соотносится с раннехристианской традицией) показали всему миру, и прежде всего Патриарху Варфоломею, что миссию защитника Церкви, миссию Третьего Рима уже давно несет только Россия, вне зависимости от государственного устройства (что спорно, но в нынешнем контексте понятно). Как и по какому чину признавать «вместовластителя», «Правителя Владимира»? Здесь есть важные детали.

В отличие от исторической России с ея твердым основанием на двух великих исторических династиях, «римско-византийская традиция» исходит из того, что сама Империя все же формально остается республикой (так она и называлась в официальных документах). Поэтому она легко признавала т. н. «солдатских императоров», под эпохой каковых обычно понимают время 235–285 годов н. э., известное также как «кризис третьего века». Были аналогичные Императоры и в византийскую эпоху. Второй Рим так и не выработал твердого династического преемства. Но важно иметь в виду, что эпоха «солдатских императоров» как раз предшествовала «константиновой».

В истории, особенно в Священной истории и истории Церкви, так бывало. Когда некому было исполнить некое вышнее «задание», Бог возлагал его на кого угодно, ибо силен «и камней сих воздвигнуть чад Аврааму» (Мф. 3:9). В этом можно видеть «онтологию принципата».

Помимо этого, афониты уже давно открыто проповедуют против курса Патриарха Варфоломея на унию с Ватиканом. Второй Рим со столицей в Царьграде-Константинополе пал по причине унии с Ватиканом вот уже более пяти с половиной веков назад. В Последней Православной Империи – Российской – Царский Род прерван или пребывает в сокрытом неведении. Оставшиеся или очевидно не способны к действию, или не спешат объявить о своей к ней готовности. Почему – вопрос иной. Но, к сожалению, это так. Православие под не меньшей угрозой, чем это было в XV веке. Более того, перед нами «антихрист как близкая политическая возможность». Афониты ждут Русского Царя. Любого. Им даже не особенно важно, Царь это или некая иная «фигура силы».

Одновременно те же афонские старцы направили «всему русскому народу» «эсхатологическое письмо», в котором, в частности, говорится: «Бог попустит человечеству погибнуть в Третьей мировой войне из-за трех грехов. Во-первых, из-за нашей дружбы с еретиками, прежде всего с Папой, с которым мы хотим объединиться. Во-вторых, из-за абортов, совершая которые, мы каждый год убиваем полмиллиарда младенцев по всему миру. И в-третьих, из-за наших плотских грехов. Спасти нас может только покаяние» (5 эсхатологических пророчеств ). В этом же письме говорится о том, что «русские должны взять Константинополь» (это пишем не мы, это пишут афониты!).

Так или иначе – Путин посажен в Императорскую стасидию. Конечно, это не венчание и не помазание на Царство, ни по Византийскому, ни тем более по Русскому (начиная с Ивана Грозного – более полному) чину. Императорского титула это не дает. Но… накануне Последнего, «волчьего» Собора… Накануне третьей, последней мировой войны… Не бывает ли достаточно в таких случаях простого благословения? …

Путин, судя по его внешнему виду, ни к чему не готовился. Он приехал в пиджаке и рубашке с расстегивающимся воротом, без галстука. Старообрядцы не носят галстуков вообще. Но он не старообрядец.

Конечно, Путин знал о подготовке вот-вот должного начаться Собора. Конечно, ему не могли не объяснить, что, согласно канону и традиции, только Император имеет полномочия созывать Вселенский Собор и утверждать его решения. Понятно, что в данном случае налицо прецеденты т.н. «солдатских», то есть нединастических, Императоров. Но история знает и такие примеры.

Что было потом, и о чем говорили между собой после встречи с монахами Владимир Путин и Патриарх Кирилл, возможно, навсегда останется между ними. Мы же видим то, что видим. И видели то, что видели.

Так или иначе, по самым разным внешним причинам начались отказы Православных Церквей от участия в Соборе. Складывалось впечатление, что «раздутый шар сдувается». Это «просматривалось» уже в течение нескольких недель: от участия в мероприятии отказались Болгарская Церковь, Грузинская, а затем и Сербская (чуть позже все же вернувшаяся в «предсоборный процесс») и Антиохийская, одна из древнейших Восточных Церквей…

В понедельник, 13 июня сего года, Священный Синод РПЦ принял постановление «О ситуации, возникшей в связи с отказом ряда Поместных Православных Церквей от участия в Святом и Великом Соборе Православной Церкви». Поскольку принятие решений Соборов может быть только единогласным (также древнейшая каноническая практика), наш Синод совершенно справедливо и в точном соответствии с правилами принял в числе прочего такое решение:

1. поддержать предложения Антиохийской, Грузинской, Сербской и Болгарской Православных Церквей о переносе проведения Всеправославного Собора на время, которое надлежит в дальнейшем установить по итогам общеправославного обсуждения и при непременном условии согласия Предстоятелей всех общепризнанных Поместных автокефальных Православных Церквей;

2. незамедлительно направить соответствующее предложение Святейшему Патриарху Константинопольскому Варфоломею и всем Предстоятелям Поместных Православных Церквей;

3.в случае, если и это предложение Святейшей Константинопольской Церковью не будет принято, а Собор на Крите, несмотря на отсутствие согласия ряда Поместных Православных Церквей, все же будет созван, — с глубоким сожалением признать невозможным участие в нем делегации Русской Православной Церкви;

Патриарх Варфоломей, вопреки канонам считающий себя вправе созывать такой Собор, предложения Русской Церкви отклонил. Несколько процедурно-процессуальных коллизий произошло еще в следующие дни, но все они уже не имели решающего значения.

Помимо всего прочего в связи с поведением Константинопольского Патриарха и Патриархата, ранее уже фактически заключившего «сепаратную унию» с Ватиканом и допускающим с Римо-католиками молитвенное общение, можно напомнить отрывок из Послания Восточных Патриархов (1848 год): «У нас ни Патриархи, ни Соборы никогда не могли внести что-нибудь новое, потому что хранитель благочестия у нас есть самое Тело Церкви, то есть народ, который всегда желает сохранить веру свою неизменною и согласною с верою отцов его... Да держим исповедание, какое приняли от таковых мужей – святых Отцов, да отвращаемся всякого новшества как диавольского внушения, на что, если бы кто дерзнул или делом, или словом, или помышлением, таковый отрекся уже веры Христовой, уже добровольно подвергся вечной анафеме за хулу на Духа Святаго, якобы несовершенно глаголавшего в Священном Писании и во Вселенских Соборах. Итак, все новшествующие: еретики ли то, или раскольники, добровольно облекошеся в клятву, яко в ризу (Пс. 118, 18), хотя бы то были папы, хотя бы Патриархи, хотя бы миряне, аще бы и Ангел с Небесе – анафема ему».

Сейчас «Собор» завершился. Не канонически созванный (в сопоставлении не только с Имперской, но и с европейско-республиканской историей последнего времени), неполный (а Русская Православная Церковь, и об этом можно говорить не потому, что мы Русские, а просто потому, что это наличный факт), без участия таких древнейших Церквей, как Антиохийская и Грузинская, он не может быть признан Собором никак и никогда. Он не соборен.

Да, Папа Франциск, лично заинтересованный в успехе «собора» признал, что фактически на Крите вообще ничего не было. «Гора родила кошку» – таков его неожиданный и несколько исказивший известную пословицу вывод. Папа Римский, сравнивший в своем заявлении агентству ТАСС «первые шаги православных к сближению» с первыми шагами ребенка, которые делаются на четвереньках. «Come i gatti» (как кошки), – шутливо добавил Папа.

Священный Синод Антиохийской Православной Церкви признал невозможность признать критское совещание Собором, «поскольку просьба Антиохийской Церкви отложить Собор вместе с аналогичными просьбами Русской, Болгарской и Грузинской Церквей не была услышана; поскольку Собор изначально планировался стать всеправославным, но был проведен в отсутствие четырех Автокефальных Церквей, представляющих более половины православных во всем мире; поскольку была проигнорирована необходимость установления православного единства на основе полного евхаристического общения между Церквями и, в особенности, не был найден выход из кризиса в связи с нарушением Иерусалимским Патриархатом канонических юрисдикционных границ Антиохийского Патриархата до созыва собора, а Константинопольский Патриархат решил отложить переговоры до окончания Собора; поскольку ряд участников Собора в своих заявлениях несправедливо осудили Церкви, не приехавшие на Собор, при этом не осудив Церковь, возглавлявшую подготовительную работу; принимая во внимание позиции и заявления…» . Именно в связи с т.н. «христианским единством», т.е. с экуменизмом, а так же с тем, что «соборяне» так и не пришли к согласию о том, что есть только одна Церковь – Православная – отцы Антиохийского Синода «хотели бы напомнить братьям, встречавшимся на Крите, что пункт 17 правил процедуры Всеправославных Предсоборных Конференций, одобренных в 1986 году, гласит, что, если по тому или иному вопросу, обсуждаемому на предсоборном совещании, не удается достичь единодушия, то решение по нему не принимается и он направляется в секретариат предсоборного подготовительного совещания для дальнейшего изучения и подготовки» (там же).

Умножать количество подобных цитат из материалов братских Поместных Церквей или нашей Церкви уже вряд ли необходимо. Произошло то, что произошло. Точнее, не произошло.

Так или иначе, не произошло то, чего более всего боялись Православные люди (у нас в России – сугубо), и вот это и есть основание для размышлений.

Какие мы можем сделать из всего этого выводы? – ближайшие и более дальние… Пока – для себя самих. Сегодня почему-то хочется изложить их без богословской строгости (возможно, пока), «мирянским чином».

Хотелось бы обратить внимание вот на что. Эсхатологическое событие в основе своей неотменимо, но оно может оказаться совершенно иным в проявлениях, чем ожидается. Это может быть связано с разницей восприятия (так, Иисус Христос пребывал и пребывает Царем Израилевым, но непризнание Его июдеями связано с тем, что он не соответствовал и не соответствует их восприятию самой фигуры своего Царя (косвенно это предупреждение и для нас). Но это самый очевидный уровень.

Такой очевидный, безусловный уровень для нас, Православных христиан, выдержан в последних главах Евангелия от Матфея и в Откровении Иоанна Богослова. Но есть и еще уровни. Нельзя сказать, что они «ниже» (мы допустили бы здесь неприемлемый «протестантизм»), но они «иные».

Вот пример. Духовник Царской Семьи, архиепископ Феофан Полтавский (1872–1940) в 1930 году суммировал предсказания, полученные им от прозорливых (то есть видящих сквозь временную завесу) старцев: «Вы меня спрашиваете о ближайшем будущем и о грядущих последних временах. Я не говорю об этом от себя, но то, что мне было открыто Старцами. Приход Антихриста приближается и уже очень близок. Время, разделяющее нас от его пришествия, можно измерить годами, самое большее — десятилетиями. Но перед его приходом Россия должна возродиться, хотя и на короткий срок. И Царь там будет, избранный Самим Господом. И будет он человеком горячей веры, глубокого ума и железной воли. Это то, что о нем нам было открыто. И мы будем ждать исполнения этого откровения. Судя по многим знамениям, оно приближается; разве что из-за грехов наших Господь отменит его и изменит Свое обещанное. Согласно свидетельству слова Божия, и это тоже может случиться» («The Orthodox Word», 1969, 5, р. 184.).

Что это может означать? Этот последний Русский Царь есть, но он может быть проявлен или («из-за грехов наших») не проявлен, или проявлен как-то иначе (например, как Ангел истребления). Вне линейного исторического времени есть всё. В связи с предсказанием еп. Феофана можно выделить две «возможности» – 1. Царь, 2. без Царя (хотя он все равно есть). Но на самом деле их бесконечное (всегда тождественное нулю, то есть небытию), множество

Может оказаться и так, что одни «войдут» в одно «исполнение», а другие – в другое, но уже не узнают друг друга и друг о друге не вспомнят. Даже муж и жена, мать и сын, брат и сестра…

Последний Царь – это радикальный субъект (см. Дугин А.Г. «Радикальный субъект и его дубль», М., 2008) исторической синергии в Предпоследние времена. Сложность его исторического восприятия в том, что он и его главный политико-исторический противник – антихрист от колена Данова – могут «двоиться». Но это иная, отдельная тема фундаментальной онтологии истории.

Бытие эсхатологии как сущего – во вневременных недрах...

Далее – очень важно. Одновременно с тем, как «сдулся» «собор», произошло и Русско-турецкое «замирение». Не будем входить в его подробности и оценки («извинился Эрдоган или нет, правильно ли отреагировал Путин» – в данный момент это не так важно. Здесь и сейчас важно другое. Происшедшее в связи с «собором» и одновременным «отхождением» войны с Турцией может быть и исторической отменой, и исторической отсрочкой. Об отмене мы говорить ничего не можем потому, что не можем знать ничего в принципе. Для нас это область ouk on, если угодно, французского rien. «В реале» – все, что угодно – от мгновенного истребления серой до полного кибернетического переформатирования мира, включая и «исчезновение Бога». Это – вне нашего даже восприятия. Будем лишь помнить, что, как ни странно, есть и это.

Об «отсрочке» же – причем как о незаслуженной на самом деле – говорить можно и нужно. Причем вполне как о деле нашего спасения.

Итак, допустим, мы получили «отсрочку». Из милости Божией ли, за грехи, по безнадежности нашей – не нам знать. Совершенно нами не заслуженную. Быть может (и скорее всего) последнюю.

Получила отсрочку и наша власть. Владимир Владимирович Путин – это, как мы неоднократно писали, Верховный Правитель, олицетворяющий путь к Царю, но сам он еще не Царь. Каковой должен быть, но будем трезвы, по слову Владыки Феофана, может и не быть явлен «по нашим грехам» или, если использовать философскую аналогию, в силу «забвения Царства». Да не будет так.

Мы должны жить так, как будто Царь есть (он и есть на самом деле, но сокрыт, возможно, и от себя самого), но быть готовы к тому, что Принципат – это надолго (любые «республики» и «(кон)федерации» – это смерть).

В любом случае главное – «трезвиться и бодрствовать». То, что «собор» не состоялся в эти дни, вовсе не означат, что его устроители от него отказались. Более того, все они обязаны перед «заказчиками» эту работу довести до конца. Это вопрос их жизни и смерти. И они будут ее продолжать, с еще большей интенсивностью. Если действительно помешало вмешательство Верховного, то антигосударственная работа и на самом верху, вплоть до «экономического блока» Правительства, и «креативного класса», будет вновь, как несколько лет назад, резко усилена антицерковной, причем бьющей на инстинкты и подчревные позывы – «Пусси Райот» покажутся игрушкой… Возникнут неожиданные «комбинации» вроде «союзов» космополитической интеллигенции с «русскими новоязычниками» и антихристианскими наци. Абсурд? Как все сегодня. Возникнет еще много чего… Но главным, конечно, будет препятствование восстановлению подлинной Русской Государственности, неотделимой от Православия. Да, препятствование явлению Царя. Выпустят самозванцев с одной стороны, «псевдобелых», включая сепаратистов, – с другой, леваков ленинско-троцкистского толка – с третьей. И это будет только начало.

В ближайшее время против Русского Православия ополчатся все силы ада. Будем готовы к тому, сто они готовы жечь храмы, убивать священников, отнимать у нас детей. Мы должны готовиться встать за святыни, встать за веру.

Но есть и еще одна опасность, о которой не принято говорить. Она в нас самих. И говорить о ней крайне неприятно. Но увы… Речь идет о сознательно подогреваемой идиотизации Нашей Веры, когда за нее выдаются неадекватное поведение, тупое «псевдочерносотенство» и бесконечные, с круглыми от наигранного страха и скрытой похоти глазами, разговоры «про это».

В большинстве своем это тоже провокации. Но, увы, часто это наша собственная дурость и серость, связанные с разрывами поколений и утратой «породы» – не обязательно аристократической, может быть, как раз крестьянской («хрестьянской») в еще большей степени. С этим нам тоже надо справиться.

Мы даем Государству карт-бланш на любую по степени жесткости борьбу с растлителями, извращенцами и абортмахерами. Но мы не должны визжать при этом от свинячьего восторга, мы смотрим на это как на неизбежность и не ищем в этом зрелищ и, как писал Булгаков, «решения квартирного вопроса». Целомудрие и «борьба с развратом» – прежде всего, в самих себе и без крика об этом «на всю ивановскую». Воздержись сам. Есть и другие вещи. Если ты рожден в «третьем поле», восприми это как крест. У тебя нет никаких прав, у тебя есть обязанность – стать иноком.

Мы должны, наконец, научиться давать настоящим противникам жесткий отпор (в любых формах), не превращаясь в тупое стадо. К художественному творчеству, даже если оно нам не нравится, надо относиться внимательно, предпочитая вопрос «почему?» вопросу «зачем?». Адвокат, выступающий в поддержку уличных беспорядков и прямо готовящий революцию, и старый скульптор, фронтовик и орденоносец, пусть сколь угодно «авангардист», – это разные люди. То же самое касается философии. Мы – всецело и полностью за академические свободы. Наша позиция (она связана и с «четвертой политической теорией») в их отделении от свобод политических и даже экономических.

При этом большинство должно рожать – и рожать много. Для этого, скорее всего, нужно переселяться из городов на землю, вновь заселять Россию, а власть должна помогать через вновь созданную государственную банковскую систему. Именно и только это, кстати, спасет нас в будущей истребительной войне, к которой мы сейчас не готовы (вновь тема отсрочки!). Москва, Петербург, Екатеринбург будут уничтожены во едином часе. А Русский народ останется! Возможно, потому старцы и говорят: «Царь будет венчан на Царство в Успенском Соборе Владимира». Не обязательно Владимира. Это может быть Вятка, Тобольск, Старая Русса… Да и Киев нельзя исключать, если серьезно. Но пока есть Москва – ни шагу назад.

Православие должно выработать свой собственный стиль. То, о чем так скорбел Константин Леонтьев: «Только поэзия религии способна подлинно противостоять поэзии изящной безнравственности». Как еще в 90-е, написал православный публицист Вячеслав Демин (сегодня, увы, его, как и многих подхватила «либеральная волна»), в будущей России мужчины будут носить или черные ризы, или военную форму. Это пусть и «образ», но правильный образ. Стилю жизни, поведения, внешности, быть может, стоит учиться у Ирана, но не копируя, а по-своему. Иран – наиболее близкая нам культура. Еще нам нужен Большой Стиль в массовой культуре (в немассовой – наоборот, все иначе). Этот стиль должен быть понят и принят молодежью, военными, учеными.

При этом, повторим, в «немассовой культуре» – «пусть процветают сто цветов», и гнобить их с позиций непереваренной «религиозности» мы не будем. Если угодно, наш враг – экономист, юрист и абортмахер, а не поэт и художник.

Мы не против Римо-Католицизма. В тех случаях, когда речь идет о Западе и только о Западе. Более того, мы считаем возможным политический и нравственный с ним союз. В ряде случаев – «огненный союз на вершинах», как когда-то писал Жан Парвулеско. Для нас Католицизм – часть будущей «Европы королевств», которую мы видим своим союзником. Мы за Реймс против Страсбурга. Но с этим не имеет ничего общего псевдобогословие «единой благодати» и «общих таинств». Путь к невидимому единому Центру (пусть католики скажут: «Сердцу Иисусову») во Христе – Царе Славы у каждого свой и исключительный. Смешение – мерзость. А дальше… Как говорится, «умрем – узнаем». Но не прежде.

А вот прежде, сейчас и немедленно, – преодоление страшного и для Церкви, и для Русского народа раскола. Того самого, из которого родились и «два народа», и семнадцатый год (уже и не только Февраль, но и весь семнадцатый). Весь сегодняшний «нерастраченный экуменический пафос» должен быть направлен именно на это. Современный экуменизм, включая Шамбези и Тезе, – это «любовь к дальнему», абстракция, а вот отношения с кровными, родными старообрядцами (а ведь, если серьезно, мы все в истоке своем «старообрядцы» и иных нет) – первое доказательство христианской любви, как должно быть и в семье. Именно на этих путях надо прежде всего искать дорогу к «христианскому единству». Все остальное – уже потом.

Не старообрядцы, а мы, члены РПЦ, должны первыми просить прощения. Все это не они, а мы начали, заварили эту кашу. А дальше… Мое мнение: Единоверие правильнее всего. Но это не обязательно. Пусть в соседних храмах будет двуперстие и троеперстие, но одинаково строгое внутреннее отношение к Таинствам и богослужению. Пусть нас одинаково объединяют каноны, Кормчая, Стоглав, правильное Крещение, исповедь, знаменное (и никакое иное, ибо это тоже канон) пение, иконопись – все на самом деле едино. Реальные бытовые различия начались только в следующем веке, при «междуцарствиях», а уже при Екатерине и особенно Павле многое стало возвращаться на свои места. Саровская пустынь вообще жила по древнему чину при преподобном Серафиме, что доказано. Но вообще-то будем называть «два обряда» Русским и Греческим. Так ведь правильно, и пусть будут оба. Именно это означает «дышать двумя легкими», о чем говорил Вячеслав Иванов. Да, в трагических обстоятельствах, в изгнании, на одре болезни ему казалось, что это о католичестве. Но на самом деле все проще. «Дышать двумя легкими» – это о нашем Старообрядчестве. А точнее, о той вере, к которой еще четыре века назад принадлежали все наши предки. И это для нас выше любого «мирового православия». Точнее, последнего мы никогда не достигнем, пока вновь не обретем свое первое. Троице-Сергиева Лавра и Рогожская Слобода, Херсонес и керженские леса – единодвуединая Святая Русь.

Мы поддерживаем решение Главы нашего Государства о всенародном праздновании годовщины великого писателя и общественного деятеля протопопа Аввакума Петрова и готовы (по крайней мере, Единоверцы уж точно) обсуждать его возможное причисление к лику святых (хотя здесь есть много вопросов, и не только экклесиологичекого, но и догматического содержания некоторых его счинений). В любом случае это будет шагом на пути «возвращения предков».

В эти же дни, и совершенно очевидно, в противовес «Всеправославному собору» состоялось т.н. «Международное Старообрядческое Совещание» на тему «Старообрядчество, государство и общество в современном мире». В нем впервые приняли участие старообрядцы разных согласий. К сожалению, официально не было представлено Единоверие, хотя как раз Единоверцы могли бы сказать очень многое. На наш взгляд, старообрядцы избрали неверный путь. Вместо того, чтобы искать вероучительные и канонические точки сближения (они почему-то называют это «либерализмом»), пусть пока только меж собою, они сосредоточились на том, что единство их может быть только «гражданским». Зачем? Чтобы вновь отстаивать какие-то «права», повторяя путь тех же Рябушинских? Тем не менее, если не единое, то находящееся в постоянном диалоге именно по вероучительным вопросам Старообрядчество было бы способно к мощному диалогу с РПЦ, а затем и к решению главных вопросов. О едином Старообрядчестве уж и не говорю. Но что «гражданское единство», когда нам надо будет вместе сидеть и обсуждать детали Русского и Греческого «нет и не будет»… Полагаю, старообрядцы явно застряли в проблемах, в которые их загнала «либеральная адвокатура» – еще та, дореволюционная, и нынешняя…

Самое любопытное, что между старообрядцами стоят те же проблемы, что и пытались – достаточно искусственно, с полдачи Патриарха Варфоломея, – поставить на «Критском соборе»: «Если мы говорим о сотрудничестве старообрядческих церквей, сразу встает канонический вопрос: а как могут быть Церкви во множественном числе? Значит, либо мы впадаем в какую-то сомнительную, с точки зрения канонов, позицию, что есть несколько Церквей, а не одна, которые между собой сотрудничают. Либо, с другой стороны, мы говорим, что Церковь одна, а остальные не Церкви. Тем самым мы закрываем всякую возможность для партнерства и диалога» (о. Андрей Марченко).

В любом случае преодоление раскола ХVII века надо начинать уже сейчас. Начинать и РПЦ, и Старообрядчеству. В Конце Всего «есть только одна Империя, и только одна Церковь». Если Русская Церковь не едина, то к чему эти «всеправославные» попытки?

Необходим Верховный Арбитр. Да, пока еще это не Царь, но, возможно, последний перед Царем (так, по крайней мере считал старец о. Николай Гуртянов). Да, со всеми оговорками о том, что Царь может быть и не явлен. Нам не надо особо думать об этом. Наше дело – делать. Полагая, что у нынешнего Главы Государства есть все возможности приложить усилия к началу диалога Старообрядцев и «никониан». Как он в свое время уже помог примирению РПЦ и РПЦЗ (к сожалению, не полному). Полагаю, что уже сразу за один стол для предварительных переговоров могли бы сесть Патриарх Кирилл, митрополит РПСЦ Корнилий, Патриарх РДЦ Александр, руководители поморского и старопоморского (федосеевского) согласий… Для начала – просто всем посмотреть друг другу в глаза.

Если бы это произошло, можно было бы сказать: данную нам отсрочку мы хотя бы отчасти, но оправдали.

Повторяю: это только взгляд мирянина. Действительно «взгляд мирянина».