Будущее Пакистана: кому достанется власть и ядерный чемоданчик

Фото: Wikimedia Commons

27.11.2017

В Пакистане продолжаются массовые протесты. Бунтующие исламисты под эгидой партии «Техрик-е-Лабаик» устраивают беспорядки и требуют отставки правительства.

Началось чуть более трех недель назад, когда министерство юстиции Пакистана отредактировала текст присяги депутатов, где изменения коснулись формулировки «клянусь» на «верю», но главное – не упоминалось, что пророк Мухаммед – последний из пророков. Исламский проповедник Хадим Хуссейн Резви, оценив это как святотатство, потребовал отставки министра – и сегодня добился своего.

Обстановка на данный момент

25 ноября было решено отключить системы информационной коммуникации, включая социальные сети и частные новостные телеканалы.

Нестабильная обстановка сохраняется, рискуя перейти в масштабный переворот и смену пакистанского кабмина. В частности, попытки властей разогнать лагерь протестующих в Исламабаде привел лишь к всплеску противостояния фундаменталистов и правоохранителей, а также к росту числа потерпевших (не менее шести убитых и 250 раненых). Впрочем, «Техрик-е-Лабаик» утверждает, что погибших больше.

Наибольший всплеск протестной активности зафиксирован в крупных городах провинций Пенджаб и Синд. Бунт выражается в забастовках, нападениях на полицию и поджигании транспортных средств.

Внутриполитический кризис

Впрочем, кризис нарастал еще до противоречиввого проекта присяги. В июле 2017 года решением Верховного суда Пакистана в отставку ушел премьер-министр Наваз Шариф, обвиняемый в коррупции.

В этой связи, предполагают эксперты, нынешние протесты не спонтанны, а подпитываются для поддержания беспорядков по всех территории страны. Кроме того, пикантность ситуации придают грядущие внеочередные выборы, на которых могут получить весомую долю голосов радикальные экстремисты. Добровольно правительство этого не допустит, однако в условиях возрастающей нестабильности будущее Пакистана зависит от лояльности и своевременных действий армии.

Но надежность армии под вопросом. Так, в ответ на призыв МВД страны военные ответили, что в обязанности армии не входит разгон демонстраций. От активных военных действий призвал воздержаться и глава генштаба Сухопутных войск Камар Джавид Баджва. Дело в том, что военным в Пакистане и так подконтрольны основные сферы жизни, поэтому им выгоднее маневрировать.

Религиозный фактор

Любопытно также, что протестующие представляют религиозное движение «Барелви» – в основном суфии, но ригористы, исключающие возможность компромиссов в вопросах веры. Они не так близки к ваххабизму, как представители другой школы – Деобанди; часть из них – суфии, но другая часть, близкая салафитам, фактически создала основу для Талибана. Центр движения расположен в Пенджабе – той же провинции, где сильны позиции партии «Пакистанская мусульманская лига».

И здесь важно то, что и военные, и межведомственная разведка Пакистана имеют выход на всех радикалов.

Не без внешнего участия

Конечно, протесты не начинаются сами по себе. Главным внешним игроком выступают США, причем давно. Свержение предыдущего премьер-министра – результат активной политики Вашингтона в Пакистане.

Сейчас в отношениях стран фиксируется, мягко говоря, охлаждение. В частности, Белый дом не перестает обвинять пакистанцев в предоставлении убежища террористам (здесь сказался и скандал с освобожденным проповедником Хафизом Саидом). Вашингтону не нравится сближение Пакистана с Китаем (в чем-то даже подчинение) и Россией, а также дружественные отношения Исламабада с Тегераном.

Что касается КНР, то символическим жестом дружбы было участие китайских военных в параде 23 марта – национального праздника по случаю Дня Пакистана. Это не просто совпадение: ранее Исламабад и Пекин заключили соглашение о создании экономического коридора на 46 млрд долларов и составили планы на дальнейшее сотрудничество, среди которых в рамках проекта «Один пояс, один путь» - соединение пакистанского порта Гвадар, построенного на китайские средства, и Синьцзян-Уйгурского автономного района.

Соответственно, Вашингтон был вынужден поменять стратегию в Южной Азии и сделать ставку на главного оппонента Пакистана в регионе – Индию. С этим связаны, в частности, поездки в Дели министра обороны США Джеймса Мэттиса и госсекретаря Рекса Тиллерсона.

Это, в свою очередь, вызвало негативную ответную реакцию со стороны Исламабада.

Ядерное оружие

Эксперты не зря отмечают, что локальный конфликт может повлиять на судьбу целого региона. Пакистан – сильнейшая в Южной Азии держава, владеющая ядерным вооружением и доказавшая это еще в 1990-х годах. Многие отмечают, что если нестабильная обстановка перейдет определенную красную черту, не исключено применение этого козыря. На данный момент дело не в разработках арсеналов, а в устойчивых позициях тех, кто их охраняет.

Летом в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке был принят Договор о запрещении ядерного оружия – «за» проголосовали 123 из 193 стран, «против» - 38, 16 – воздержались. Но вступит оно в силу только после ратификации 50-ю странами. Несмотря ни на какие дискуссии, Индия и Пакистан не скрывают, что продолжают разработку и испытания баллистических ракет средней дальности. Таким образом, развязать войну в южноазиатском регионе ничего не стоит, и в интересах Пакистана не дать радикалам захватить бразды правления.

Материалы по этой теме

Борьба за Южную Азию: Зачем Тиллерсон ездил в Индию и Пакистан

Геополитика Пакистана. Русско-пакистанский круглый стол

Континентальная консервативная революция: южноамериканский сценарий

Период полуразлада: к чему приведёт попытка смены режима в обладающем ядерным оружием Пакистане

Пакистан