Сворачивание отношений сильнее ударит по Турции

В последнее время разговор в основном идёт о введении санкций на поставку турецких товаров на российский рынок. Могу сказать, что эти санкции повлияют минимально. Если по-крупному посмотреть на структуру импорта из Турции в Россию, но выделяются три основные позиции: сельскохозяйственная продукция, продукция текстильной и швейной промышленности и, как я с удивлением узнал, даже некие автомобили и запчасти к ним – впрочем, вероятно, это просто сборочные предприятия известных брендов.

 

Что касается поставки продовольствия, то здесь, мне кажется, достаточно быстро произойдёт замещение, причём частично – за счёт других экспортёров, а частично может произойти даже за счёт отечественного товаропроизводителя. Из Турции шла и молочная продукция – и по этой части уже сейчас можно провести частичное импортозамещение. Конечно, будут шероховатости: покупатели турецких товаров понесут убытки, ведь поставки продовольствия часто идут с авансовыми платежами, которые составляют 50 и более процентов общей стоимости контракта – но это уже детали, на общем рынке продовольствия это никак не отразится. Для справки могу сказать, что в общем российском импорте турецкая часть составляет, по моим оценкам, примерно 1,5%. А вот вопрос экспорта из России серьёзнее – мы делаем довольно большие поставки природного газа в Турцию, это один из основных покупателей российского газа. Но пока мы никаких санкций в отношении поставок газа не вводим, Турция тоже пока никак не реагирует, и поставки газа идут, как они шли. Впрочем, турецкая сторона заявляет, что они будут проводить импортозамещение по природному газу – но эта тема пока, похоже, не обдумывалась глубоко самой Турцией.

 

Следующая сфера – это туризм. По туризму всё понятно – судя по всему, в следующем году наших туристов в Турции уже не будет, что станет серьёзным ударом по турецкой экономике, потому что туристы давали доход порядка 4 млрд – для Турции это достаточно ощутимо.

 

Пожалуй, наиболее серьёзный удар может быть нанесён в другой сфере, не в экспорте или импорте, а в вопросе проливов Босфор и Дарданеллы, потому что часть поставок, и не только турецких, идут через эти проливы. Я консультировался на этот счёт с юристами-международниками, но они утверждают, что там железобетонные международные соглашения, нарушить который Турция не имеет права. Но мы в XXI веке, сегодня международное право нарушается, топчется, поэтому я не исключаю сценария перекрытия проливов.

 

Итак, с моей точки зрения, сворачивание торгово-экономических отношений между нашими странами сильнее ударит по Турции из-за меньшего масштаба, в России же не будет очень заметно. Но если реализуется сценарий снижения или прекращения поставок газа – последствия будут куда ощутимее, т.к. это важный источник российской валютной выручки. Другой «газовый» сюжет – приостановка, а, полагаю, и прекращение строительства «Турецкого потока». Нужно разобраться, сколько мы успели инвестировать в этот проект – полагаю, много вложить пока не успели, ведь сначала ветка должна была идти через Болгарию, но там возникли надуманные проблемы, нам стали говорить, что мы переориентируемся на Турцию, что там минимальные потери. И теперь снова обсуждается вопрос о возвращении в Болгарию – только, возможно, в меньших масштабах.

 

В целом, сейчас достаточно сложно заниматься инвестициями в трубопроводные проекты, потому что ситуация очень неустойчивая. Нельзя исключать и фактор Ирана, который сам хотел бы поучаствовать в поставках газа. В общем, это задачка со многими неизвестными, и этих неизвестных с каждым месяцем будет всё больше. И если посмотреть трезво, без идеологических шор, то надёжных союзников вокруг России не так много.

 

Некоторые эксперты и журналисты иногда называют таковым Китай – но при этом, конечно, выдают желаемое за действительное. Даже если мы посмотрим статистику внешней торговли, то выяснится, что за 2015 год объёмы взаимной торговли упали, и достаточно существенно. Помню, в прошлом году была договорённость о переходе во взаимной торговле на расчёты в национальных денежных единицах, но после того, как произошёл обвал рубля, китайцы сказали, что хотят продолжить операции с долларами, и это естественно. Трубопровод «Сила Сибири» (точнее, не трубопровод, а соглашение о поставках природного газа в Китай) тоже вызывает массу вопросов – во-первых, слишком длительный срок реализации инвестиционного проекта, и неизвестно, когда всё это заработает на полную мощность. И цены могут поменяться, хотя и использовались разные формулы для страховки рисков изменения цен на голубое топливо как для поставщика, так и для покупателя. Но эксперты уже говорят о том, что если Китай и не откажется от этого проекта, то его потребность в газе резко сократится, поэтому не стоит рассчитывать на Китай как на полноценную замену европейского рынка. Мы понимаем, что на европейском рынке тоже идут неблагоприятные для нас процессы, связанные, во-первых, с тем, что американцы постоянно навязывают Европе поставки сжиженного природного газа, плюс к этому, обсуждаются вопросы поставок природного газа с территории Ближнего и Среднего Востока, включая и Иран. Мы оказались в ситуации, когда любая крупная страна – либо противник, либо союзник, но не очень надёжный. Александр III ещё в XIX веке говорил, что у России есть только два надёжных союзника – это армия и флот. Об этих словах вспоминали во время интервенции и Гражданской войны, потому что против Советского Союза тогда ополчились все – только, пожалуй, Германию нам удалось нейтрализовать с помощью Рапалльского договора, и Монголия была нейтральным государством.

 

Возможно, слова Александра III придётся нам вспомнить и сейчас. Нужно думать о худших сценариях. Либо нас сомнут, либо мы успеем мобилизоваться, в том числе и по экономической части – создав, восстановив самодостаточную экономику. Это единственный жизнеспособный вариант для России.