Русский мир и проблемы интеграции постсоветского пространства

Современное постсоветское пространство переживает сложный период своего цивилизационного развития. Перед осколками огромной советской системы, заявившими о своем суверенитете, на протяжении ряда десятилетий стоит исторический вопрос о выборе дальнейшего вектора развития и интеграции. Для большинства государств этот вопрос остается по сей день открытым и дискуссионным, а принятие решения оказывается очень болезненным, в первую, очередь по отношению к простым людям. Сложность выбора своего пути развития на рубеже тысячелетий была осложнена целым рядом факторов.

Одним из них стала культурная травма народа, порожденная распадом СССР и разрывом привычных торговых, логистических, политических и личностных контактов, а также отказом от коммунистической идеологии. Отказавшись от одной системы идейных координат, общество ожидало, что ему предложат четкую систему идейно-концептуальных схем построения нового мира, основанного на более лучших и совершенных началах. Однако обществоведческая наука с 1991 г. находилась в глубоком идейном кризисе и оказалась не способна выполнить поставленные перед ней задачи. Политика и экономика не смогли предложить обществу ничего кроме идей рынка и либерализма, воспитывающих культ сугубого индивидуализма и надежды в собственные силы. Такой идейный концепт был совершено неприемлем для большинства людей постсоветского пространства, воспитанных в духе коллективизма, с минимальными навыками самостоятельного принятия решений в политической и экономической сферах. Инициативность и индивидуальную ответственность в обществе нужно воспитывать постепенно и планомерно на протяжении нескольких поколений. Люди в 1990-е годы оказались поставлены своей властью между своеобразным молотом и наковальней, когда с одной стороны стояли дикие законы рыночного бизнеса, а с другой – полное отсутствие концептуальных идей и векторов дальнейшего развития страны и общества. Первая проблема приводила к разорению граждан, разгулу преступности и острому экономическому кризису, а вторая – порождала идейную фрустрацию человека, потерю им смыслов жизни и чувства социальной справедливости. Человек оказался один на один со своими проблемами.

Второй фактор связан с тем, что распад СССР совпал по времени с набирающим обороты процессом глобализации, установлением единых стандартов во всех сферах жизни общества. Когда посредством СМИ, зрителю навязывались, и продолжают навязываться, различные образы прозападной культуры, брендов и стереотипов поведения. Причем этот информационный прессинг глобального мира имеет агрессивный характер и зачастую, напоминает собой один из элементов информационной войны. Национальная культура, надломленная геополитической трагедией 1990-х гг., стала быстро уступать место западным образцам и трендам, а параллельно культурной глобализации в наш мир пришла глобализация экономическая и политическая, берущая под свой контроль основные рычаги влияния и стратегические ресурсы. Постсоветское пространство стало лакомым куском для различного рода ТНК и международных политических блоков, воспринимающих новые территории не более как свой сырьевой придаток, прочно удерживая их через кредиты, дипломатическое давление, подкуп должностных лиц и прочие рычаги латентного влияния. Современная обществоведческая наука активно использует понятие неоколониальный передел мира [1].

Третья проблема в интеграционном выборе народов связана с разрушением двухполярной системы мира. После распада СССР на некоторый период времени остался лишь один мощный центр власти – США и глобализация видится как один из способов сохранения такого положения дел. Однако уже совсем скоро современный мир продемонстрировал невозможность такой системы отношений, стали появляться новые центры силы – региональные и мировые державы: Китай, Евросоюз, Латинская Америка, Иран. К 2000-м годам Россия вновь стала заявлять о своих справедливых геополитических интересах в мире. Перед народами и государствами вновь встал выбор с кем интегрироваться и на какую силу сделать ставку. Причем США, естественно, не желают добровольно уступать зоны своего влияния и всеми способами продолжают удерживать своих союзников или вассалов. С 2000-х годов Большая геополитическая игра в мире возобновилась с новой силой и остротой [2]. На смену старым механизмам влияния, Запад стал активно использовать новые – кибертерроризм, информационные войны, а также технологию, «управляемого хаоса». Цепочка цветных революций и смены политических режимов в ряде стран, стали прямым следствием борьбы Запада за доминирование в мире, когда разжигаемые гражданские конфликты в приграничном пространстве становятся мощным рычагом давления на своего конкурента.

Исторический и цивизационный выбор точки интеграции в современном мире становится крайне сложным и сопряжен с риском для граждан.

Каждый из центров политической силы предлагает различные модели интеграции, чаще всего это военная, экономическая или политическая интеграция. Не исключением является и Россия, предлагающая мировому сообществу свою модель объединения – Евразийский союз. В это же время активно стала развиваться идея Русского мира как геополитическая реальность, естественное стремление вернуться к своим границам. В рамках этих идей концепт Русского мира должен стать фундаментом собирания земель, утраченных в результате распада Советского Союза. Использование данной концептуальной схемы основано на понимании русского как надэтнического построения, в основе которого лежит общность языка, культуры, менталитета и истории – то есть принципиальных основ гуманитарной интеграции.

Бесспорно, большинство жителей постсоветского пространства признают общность истории и культуры с Русским миром. В силу объективных исторических и культурных традиций нам легче всего налаживать интеграционные процессы. Наступает время своеобразное собирание камней. Однако противники Русского мира еще с 1990-х гг., упреждая наши действия на пару шагов, приступили к реализации мощной программы, направленной на воспитание новых поколений в духе антисоветизма и русофобии. Молодому поколению Украины и в меньшей степени в Белоруссии навязывается идеи о том, что у них нет общих связей с Россией. Например, в официальную историографию Белоруссии активно внедрялась теория балтского субстрата, история Великого Княжества Литовского, история польско-шляхетская, где доказывалось, что белорусы и русские якобы не имеют ничего общего между собой. Еще в большей степени переписывалась и искажалась история на Украине, причем Запад не жалел в этом направлении информационной обработки сознания ни сил, ни средств, ни профессиональных специалистов. Россия же в 1990-е и 2000-е годы серьезно уступала этой борьбе за мировоззренческие позиции народа. В результате общество раскололось и часть его готово к интеграции с Западом, а часть справедливо отождествляет себя с Русским миром.

Более того, неправильно преподнесенный или использованный на практике концепт Русского мира, может отпугивать рад соседей, видящих в нем угрозу своему суверенитету.

Не секрет, что политическое понимание концепта очень удобно ряду политиков для обоснования активного внешнеполитического влияния на своих соседей, так как в их руках Русский мир становится мощным рычагом воздействия и доминирования, своеобразной мягкой силой. Сведение понятия Русский мир только к политическим или геополитическим задачам очень опасно и даже антисистемно. Уже сейчас отмечая сугубо политический подтекст Русского мира, ряд политиков соседних стран видят угрозу суверенитету своей государственности. Так, Президент Белоруссии А.Г. Лукашенко неоднократно заявлял, что не признает такого понятия как Русский мир. Он отметил, что белорусы и так являются родственниками русских, но проникновения каких-либо политических идей под этой эгидой в Белоруссию не допустимы. В сложившейся ситуации обществоведческой науке необходимо пересмотреть свои подходы к пониманию концепта Русский мир, доработать его и сформулировать единый универсальный подход.

Преодоление комплекса проблем, связанных с интеграционным выбором народа, распространением зоны влияния Русского мира видится исключительно в отказе от сугубо финансово-экономической и торговой интеграции и перенесения её вектора в социо-гуманитарную, историко-культурную и ментальную плоскость. Если Русский мир сумеет продемонстрировать реальные и устойчивые образцы социальной справедливости, основанной на взаимном уважении различных народов и равноправном диалоге, откажется от традиционных газово-экономических рычагов влияния, которыми пользуются представители либерально-рыночного крыла власти, это станет мощным интегративным фактором собирания земель и народов.

Список литературы

1. Васильев М.В. «Управляемый» хаос как технология неоколониального передела мира // Научно-методический электронный журнал «Концепт». – 2016. – Т. 15. – С. 2161–2165.

2. Васильев М.В. Большая игра. Уроки геополитики. Санкт-Петербург: Свое издательство, 2019.