Исторический дифференциал и восстание против времени

Все больше людей сожалеют о настоящем, возмущаются ему и ревалоризируют прошлое. Это вполне корректно: вещь, удаляясь от своей сущности, а это и есть единственный возможный вектор онтологического времени, — ведь мир не может явиться, не скрыв своей сути, и это явление присходит во времени и конституирует время, — с неизбежностью ухудшается, искажается и распадается. Поэтому настоящее, действительно, хуже прошлого. Вера в прогресс - научный сатанизм и апология дегенерации. 

Но... поворот к прошлому не является ответом. В прошлом с необходимостью было то, что сделало настоящее (которое не нравится - тот, кому нравится настоящее, видимо, не в себе) возможным и даже необходимым. Причины настоящего складывались и приобретали консистентность уже в прошлом. Поэтому необходима анатомия прошлого. В прошлом что-то было лучше, чем в настоящем, и необходимо ясно понять, что именно. Но в прошлом было и что-то, что привело к настоящему, то есть было таким же как настоящем — только в потенции.

Важнее всего провести такую историческую дифференциацию — осуществить historische (или seynsgeschichtliche, если по Хайдеггеру) Differenz.

Так в позднесоветский период общество впало в ментальную кому. Это был паралич сознания, культуры, политики. Жизнь духа застыла. Закономерно такой паралич привел к краху. Но... этот паралич не завершился. Либерализм 90-х и во многом то, что мы имеем сегодня, это продолжение комы или ее прямое следствие. Тот же самый паралич продолжается. Так, смертельная болезнь готовит летальный исход, обуславливает его, но глупо противопоставлять смертельную болезнь (когда пациент все еще жив) летальному исходу. И тому, и другому следует противопоставлять здоровье.
Да в прошлом больше здоровья, чем в настоящем. Бесспорно больше. Это видно даже по фотографиям. Но это релятивно. Больше чем сейчас, но меньше чем тогда, когда фотографий не было. (Кстати, в Россию фотография пришла через секту скопцов.)

Поэтому выход из комы лежит за пределом советского периода. И вероятно, за пределом того поздне-романовского периода, который в свою очередь сделал советизм возможным. И следует двигаться в этом же направлении и далее. Постепенно превращая горизонталь пассеизма в вертикаль Консервативной Революции. 

И в какой-то момент, мы заметим, что здоровье ближе к нам, чем мы думаем. Оно в нас самих. Но в нашей вертикали, в нашей бездне, в нашем апофатическом истоке. Бог творит душу каждого из нас НЕПОСРЕДСТВЕННО. И память этого прикосновение божественного духа скрывается в глубине каждого человеческого сердца — это момент рождения нашей души. Это момент не просто прошлого, но кристалл вечности, воспоминание о том, что было, есть и будет. Дистанция между нашей сущностью и Богом бесконечно мала. Дистанция между нами и нашим настоящим "я", нашей сущностью огромна. Между нами и нами лежит время. Время как паралич. Именно его следует превозмочь. 

Поэтому ностальгия по прошлому хороша как первый зов к восстанию против настоящего, но отнюдь не как само это восстание. Восстание против (пост)современного мира должно быть и восстанием против прошлого, и в пределе против всего времени — как отчуждения. Консервативная Революция учреждает обратное время, текущее вспять — к архетипу, к истоку, и вверх — так как истинный исток над временем.

Так разрешается historische Differenz, в ходе такой дифференциации мы призваны коснуться своего центра — той точки, которую учредил сам Бог, создавая нашу душу.