Ислам против ислама

 Миф о единой  “исламской угрозе”

Среди современных политических мифов, фабрикуемых архитекторами “нового мирового порядка” и потребляемых наивными массами, одним из зловреднейших является миф о “едином исламском фундаментализме” как “дикой мракобесной силе”, угрожающей цивилизационному человечеству и особенно “богатому Северу”. Существованием “исламской (или фундаменталистской) опасности” оправдывают вожди НАТО сам факт существования этого союза. Этот же аргумент является одним из главнейших в политико-стратегических отношениях между Западом и Россией. Перед лицом этого мнимого зла Запад отводит России роль загородительного отряда. По крайней мере на этом настаивают официальные представители НАТО и посланцы Вашингтона при переговорах с русскими. На самом деле, все обстоит совершенно иначе. Эта концепция является лишь дымовой завесой, ширмой для осуществления Западом своих реальных и куда более изощренных, тонких стратегических операций, направленных, в соответствии с нормами классической стратегии, на сталкивание между собой потенциальных союзников в лагере конкурентов для того, чтобы расправиться с каждым из них по одиночке.

Исламский мир далеко не однороден. В нем есть несколько влиятельных геополитических узлов, каждый из которых опирается на обособленные религиозные, исторические, культурные и цивилизационные тенденции, проводит самостоятельную стратегическую линию как в глобальном, так и в локальном масштабе. Помимо собственно фундаментализма в исламе существует множество других версий и течений. Но — что еще важнее — за самим понятием “исламский фундаментализм” стоит несколько не просто различных, но прямо противоположных тенденций. Не осознав этого, мы не сможем адекватно осознать ни смысла происходящих сегодня кризисных событий в Чечне и Дагестане (а также на Северном Кавказе и назревающие катастрофы в других районах с исламским населением на территории РФ), ни того, что происходит в исламском мире в целом.

 Полюса: ваххабизм против шиитско-суфийского ислама

Наиболее геополитическими активными полюсами исламского мира являются следующие цивилизационные и политические центры. —

1) Важную роль в исламском мире играет Саудовская Аравия, где движение ваххабизма является не просто весьма распространенным, но официальной идеологией правящего режима. Ваххабизм -- это религиозно-политическое движение в исламе, сформировавшееся в XVIII веке, названное по имени Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба ат-Тамим, которое представляет собой крайне моралистическую пуританскую экстремистскую форму арабского суннизма, абсолютно лишенную намека на какие бы то ни было мистические, инициатические измерения. Это — ислам, лишенный духовного элемента, воплощение моралистического фанатизма и самодовлеющей буквы ”законничества”. В определенном смысле, именно к ваххабизму термин “фарисейство” подходит идеально.  Сегодня под ваххабизмом понимается уже не конкретная и чётко выраженная религиозная идея, а совокупность идеологий исламского происхождения, проповедующих крайнюю нетерпимость к инаковерующим и инакомыслящим и оправдывающих их убийство.

Кроме того, в современной реальности этот саудовский ваххабитский полюс, сопряженный с тоталитарным правлением нефтяных шейхов, является абсолютным союзником атлантистского Запада, надежнейшим форпостом США в странах Ближнего Востока и шире во всем исламском мире.

2) Второй, во всем противоположный первому полюс, воплощен в иранском исламе преимущественно шиитского направления. К этой же категории примыкают различные течения в суннитском исламе, имеющие подчеркнуто мистическую , инициатическую ориентацию. Совокупно эти группы можно назвать “шиитско-суфийскими”. Это течение и исторически и философски и культурно представляет собой полную антитезу ваххабитской версии. Это ислам живой, визионерский, парадоксалистский. Мораль и внешняя буква имеют в нем второстепенное значение. На первом же месте стоит мистика личного или коллективного преображающего опыта, таинство сердечного знания, сложного пути к центру вещей. Проиранские, шиитско-суфийские течения в современном исламе геополитически можно совокупно назвать “евразийскими”, “континентальными”. Они, как правило, имеют общий знаменатель — радикальную неприязнь к Западу и атлантизму, священную ненависть к технократической материальной атеистической цивилизации богатого Севера, отождествляемого с “большим шайтаном”.

Священный город шиитского ислама Кум (Иран)

Важно подчеркнуть абсолютную несовместимость этих двух разновидностей исламского фундаментализма. Показателен тот факт, что шиитский мир высшими духовными авторитетами почитает убиенного имама Хусейна, погибшего от рук халифа Йазида. Ваххабитская же традиция, со своей стороны, считает этого исторического персонажа — халифа Йазида — высочайшим духовным авторитетом. Таким образом, здесь налицо тотальная религиозная, психологическая и геополитическая оппозиция.

3) Еще одной версией ислама (сегодня в чистом виде почти уже уничтоженной) являются различные версии исламского социализма, чаще всего связанные исторически с партией “Баас”. Эта тенденция была сильна в Ираке, Сирии, Ливане, Южном Йемене, а также в Египте и Ливии. В свое время исламский социализм геополитически поддерживался Советским Союзом, но после его распада это направление стало постепенно терять свое влияние перед лицом неуклонно растущей популярности разнообразных фундаменталистских тенденций. В будущем чтобы выжить, данное течение обречено на комбинацию с иными исламскими движениями.

4) Четвертой тенденцией в исламском мире является “просвещенный исламизм”. Он представляет собой фактически полный отказ от нормативов исламской традиции в ее религиозном и цивилизационном измерении, ориентируется на копирование западных образцов политики и экономики, представляет собой по сути светскую модель атлантистского толка, целиком прозападную и стратегически несамостоятельную, но в то же время сохранившую рудиментарные ,сувенирные элементы фольклорного исламизма. Самыми характерными примерами таких режимов в исламском мире является светская Турция, современный проамериканский Египет, Пакистан, Алжир, Тунис, Марокко.

Перечисленные четыре версии ислама несмотря на свое разнообразие могут быть сгруппированы по геополитическим ориентация следующим образом: потенциально евразийскими является суфийско-шиитская линия и остаточный арабский социализм; атлантистскими — ваххабизм и “просвещенный ислам”. Поэтому когда речь заходит об исламском факторе, мы обязаны немедленно уточнить что, собственно, имеется в виду, используя классификацию, приведенную нами выше.

 Геополитическая подоплека

Итак, представление о “едином исламе” является заведомо ложным и чисто пропагандистским ходом. Есть ислам евразийский и ислам атлантистский, прозападный и антизападный, и критерием разделения служит не факт исповедания религии Мухаммада, а специфика исповедания (в частности, противоположность ваххабизма и суфизм); не особенности светского политического режима, но геополитические предпочтения конкретной идеологии (в частности, радикальная оппозиция капиталистических прозападных режимов “просвещенного исламизма” и стран ”исламского социализма”).

Запад поддерживает атлантистски ориентированный ислам и борется против ислама евразийского. В отношении такой объективно и органически евразийской державы как Россия стратегия Запада однозначна: Россию необходимо поссорить с потенциальным союзником (евразийский ислам), а также поддержать все антироссийские подрывные действия всех сил “атлантизма в исламском обличии”. Этой формулой и руководствуются американские и натовские стратеги, навязывая российскому руководству те правила международных внешне- и внутриполитических отношений, которые будут удовлетворять интересам “нового мирового порядка”.

Так как геополитические интересы Запада транслируются внутри России посредством атлантистской агентуры влияния (прозападного лобби), то совершенно логичным становится внешне противоречивое и парадоксальное (если не учитывать геополитику) отношение либералов к чеченской кампании: с одной стороны, либералы помогали раздувать антиисламские настроения в российских масах, с другой стороны, проявляли солидарность с мусульманами там, где речь шла о нанесении ощутимого вреда России как евразийской оси.

Со стороны патриотов было бы также вполне логично руководствоваться строго геополитическим подходом, отбросив все эмоциональные или вкусовые предпочтения, конфессиональные противоречия, скорее преодолеть страшную память междоусобной войны. Но, увы, если геополитическое самосознание Запада в практической плоскости опирается на сотни серьезных аналитических центров, фондов и интеллектуальных институтов, которые впоследствии и снабжают геополитическими проектами проводников своей политики в других странах (среди прочего и российских либералов и “молодых реформаторов”), то геополитическое самосознание национальных сил России фрагментарно, поверхностно, случайно, эмоционально и неразвито.

Почти всеобщее геополитическое невежество патриотов крайне облегчает реализацию атлантистских планов и замедляет процесс пробуждения нашего народа и государства к исполнению органичной и естественой евразийской миссии.

(Из статьи А. Дугина "Ислам против ислама", 2000)