От Краины до Украины: может ли балканский сценарий повториться в Донбассе

4 августа 1995 года хорватские войска начали операцию «Буря» против Республики Сербская Краина. Её результатом стало изгнание нескольких сотен тысяч сербов и ликвидация непризнанного государственного образования, возникшего в ответ на отделение Хорватии от Югославии. Точные данные о погибших в ходе этнических чисток неизвестны до сих пор. Сербские источники указывают цифру примерно в 2 тысячи человек. Мысль о том, чтобы использовать этот опыт в конфликте с самопровозглашёнными республиками юго-востока Украины, уже не раз возникала у нынешних киевских властей. Может ли трагический балканский сценарий повториться в Донбассе? 

Вслед за «Молнией» — «Буря»

22 года назад, 4 августа 1995 года, войска Республики Хорватия начали массированный обстрел позиций сербов на территории непризнанной Республики Сербская Краина. Затем хорваты перешли в наступление практически по всей линии фронта. Так началась военная операция «Буря», которую командование Хорватии разрабатывало с декабря 1994 года.

«Перед этим, в мае, была проведена операция, которая зачищала от сербов Западную Славонию (операция «Молния». — RT) при молчаливом согласии Европы, — отметила в беседе с RT руководитель Центра по изучению современного балканского кризиса Института славяноведения РАН Елена Гуськова. — Никакой реакции международной общественности на убийства, которые совершили хорваты, не было». Такое поведение Запада Хорватия расценила как карт-бланш на уничтожение всей Республики Сербская Краина, утверждает эксперт.

Боевые действия развивались стремительно. Уже 5 августа был взят Книн — столица Сербской Краины. 7 августа, когда сербы были разбиты, а хорваты заняли основную часть территории страны, министр обороны Хорватии Гойко Шушак объявил об окончании операции «Буря». 8 и 9 августа капитулировали последние сербские подразделения.

Помимо превосходства в живой силе (130 тыс. хорватов против 40 тыс. солдат в армии Сербской Краины) в пользу Хорватии сыграли ещё несколько факторов.

Хорватские войска наступали не только со своей территории, но и из Боснии. В июле 1995 года они заняли прилегающие к Краине города Грахово и Гламоча, отрезав Книн от Республики Сербской. Именно отсюда хорваты и развернули наступление на краинскую столицу. «Они планировали нападать на Книн — столицу Республики Сербская Краина не из Хорватии, а из Боснии и Герцеговины. Даже боснийские сербы не верили, что сербы будут наступать с их собственной территории, и не уделили никакого внимания концентрации хорватских войск в районах Грахово и Гламоча», — рассказывает Елена Гуськова.

Поддержку хорватам оказал и 5-й корпус Армии Боснии и Герцеговины — вооружённых сил боснийских мусульман. В ходе боевых действий они ликвидировали ещё одно непризнанное государственное образование на территории бывшей Югославии — союзную краинским сербам мусульманскую Автономную Республику Западная Босния.

Другой фактор, предрешивший падение Сербской Краины, — внутренний конфликт в руководстве республики накануне нападения хорватов. «В самый разгар напряжённой и активной подготовки Хорватии к войне начались внеочередные разборки в Республике Сербская Краина», — отмечает Елена Гуськова. Было назначено новое правительство, на посты министров обороны и внутренних дел пришли новые люди, часть руководства республики склонялась к мирному вхождению в состав Хорватии. В Загребе об этом знали и обрушились всей своей мощью именно в момент наибольших противоречий в краинском руководстве.

Внешний фактор

Накануне начала операции Министерство обороны Хорватии проводило консультации с Пентагоном и структурами НАТО.

В планировании и подготовке боевых действий участвовали специалисты американской частной военной компании Military Professional Resources Incorporated (MPRI). НАТО предоставляло хорватам разведывательную информацию и снабжало их оружием.

Ещё один фактор, предопределивший падение непризнанного сербского государства, — отсутствие военной помощи со стороны других сербских сил. Союзная республика Югославия была гарантом безопасности Сербской Краины. Между Сербской Краиной, Югославией и Республикой Сербской в Боснии было подписано соглашение о взаимной помощи и координации военных действий. Однако на помощь Краине не пришли ни президент Югославии Слободан Милошевич, ни лидер боснийских сербов Радован Караджич.

Несмотря на просьбы о помощи, Милошевич ограничился дипломатическими протестами и организацией вывода сербских беженцев из Краины.

Позже югославского лидера обвиняли в том, что главную роль в отказе от помощи братьям-сербам сыграли обещания Запада снять с Югославии санкции в случае невмешательства Белграда. В итоге их отменили лишь в 2001 году — после свержения, ареста и передачи Гаагскому трибуналу самого Милошевича.

США и Германия поддержали военную операцию хорватской армии. Россия выступила с протестом и даже попыталась организовать встречу Милошевича и президента Хорватии Франьо Туджмана на территории РФ для мирного решения вопроса, однако хорватский лидер ответил российскому коллеге Борису Ельцину отказом.

«Без одобрения Соединённых Штатов Америки, без одобрения руководства «голубых касок» (миротворцев ООН. — RT) провести эту операцию было невозможно», — утверждает Елена Гуськова. Она отмечает, что ранее, ещё в 1994 году, вооружённые силы Хорватии проводили разведку боем, нанося пробные удары по позициям миротворцев. «Всякий раз, как наступали хорваты, миротворцы ООН перед ними расступались», — замечает эксперт.

Впрочем, в одном случае наличие «голубых касок» остановило хорватские войска — эти миротворцы были русскими.

«Единственный, кто мог противостоять, — это был русский батальон, расквартированный в районе Вуковара. Этот кусочек хорваты даже не планировали занимать. Они планировали занимать те районы, где стояли миротворцы не российские», — отмечает Гуськова.

Отрезанный от остальной Краины район Вуковара так и не подвергся нападению хорватской армии и позже был мирно реинтегрирован в состав Хорватии.

Окончательное решение сербского вопроса

Точное число жертв операции «Буря» со стороны сербского гражданского населения неизвестно до сих пор.

По сведениям сербских источников, погибли и пропали без вести не менее 2 тыс. мирных жителей.

По разным данным, в результате операции и последовавших затем этнических чисток с территории бывшей Сербской Краины были изгнаны до 200 тыс. сербов. По информации Международного комитета Красного Креста, «Буря» вымела большую часть населения территории. Достаточно сказать, что в октябре 1995 года в бывшей Сербской Краине проживали только 5 тыс. человек.

«Хорваты очень тщательно защищали территорию, которую захватывали. Они уничтожали и ровняли с землёй все сёла, населённые сербами, — рассказывает Елена Гуськова. — Если там оставались неподвижные старики и старухи, они их убивали. Туда не пускали ни миротворцев, ни гуманитарные организации. Сербы бежали колоннами в сторону Югославии, длина этих колонн составляла до 10 км, и когда они ещё не добрались до территории Югославии, их бомбили на бреющем полёте».

По заявлениям хорватских властей, после войны часть сербского населения вернулась в свои дома, однако массовый исход сербов в 1995-м навсегда изменил этнический состав этих территорий. В Книне до войны сербы составляли 79% населения. В начале 2000-х их было лишь 23%. «По предварительным оценкам (окончательных до сих пор нет), около 91% сербов из Хорватии ушло или было убито», — отмечает руководитель Центра по изучению современного балканского кризиса Института славяноведения РАН.

Бывший шведский премьер-министр Карл Бильдт, в тот период посредник от ЕС в урегулировании конфликта в бывшей Югославии, утверждал, что хорваты целенаправленно выселяли сербское население из Краины. «От министров Хорватии я слышал, что они планируют вытеснить из Сербской Краины 99% сербов», — утверждал Бильдт.

За этнические чистки в Сербской Краине не понёс ответственности никто из их организаторов. В 2008 году перед Гаагским трибуналом по обвинениям в совершении военных преступлений против сербов в ходе операции «Буря» предстали три хорватских генерала — Анте Готовина, Младен Маркач и Иван Чермак. Все подсудимые были оправданы и приняты на родине как герои.

«Многочисленные военные преступления хорватов были зафиксированы международными наблюдателями, однако они не вызвали практически никакого осуждения на Западе. Второй по счёту в XX веке геноцид сербского меньшинства в Хорватии (предыдущий в годы Второй мировой войны был организован пронацистским хорватским режимом усташей. — RT) до сих пор не получил ни правовую, ни политическую оценку международного сообщества», — отметил в интервью RT доцент кафедры международной безопасности РГГУ Евсей Васильев.

«Фактически Хорватия с молчаливого согласия НАТО, если не при поддержке альянса, провела масштабную военную операцию против собственного населения», — констатирует политолог.

Припомнили старое

Восточная Славония с центром в Вуковаре стала единственной частью Сербской Краины, которую не затронула операция «Буря». Хорватия получила контроль над Восточной Славонией после 1998 года. Процесс мирной реинтеграции контролировался ООН и включал в себя демилитаризацию территории, разоружение местного сербского ополчения, формирование полицейских сил под контролем ООН и постепенную передачу административных функций хорватским властям.

Впрочем, и мирная реинтеграция не спасла сербских жителей Вуковара от дискриминации. Значительная их часть покинула город после его передачи Хорватии. В 2015 году власти распорядились снять с государственных учреждений в Вуковаре таблички на кириллице — видимом символе сербского присутствия.

«Когда Хорватия стала готовиться к вступлению в Евросоюз и НАТО, вопрос о возвращении сербов поднимался. И хорваты всячески говорили, что они приняли и примут всех сербов, что хотят вернуться, и даже попросили у Евросоюза денег на восстановление их домов. Но из всех, кто вернулся, прижилось очень мало», — отмечает Елена Гуськова. Не решена проблема отобранной у сербов недвижимости. Те из них, кто остался в Хорватии, сталкиваются с проблемами бытовой ксенофобии и агрессивного антисербского национализма.

«Если вы спросите хорватов, был ли успешен тот опыт, они четырьмя восклицательными знаками скажут: «Да. Только так мы могли вернуть свою землю», — утверждает политолог. — Если вы спросите сербов, которых уже нет там, многие из которых до сих пор живут в лагерях для беженцев, то они скажут, что так поступать с людьми нельзя».

Примерные ученики

Однако именно об использовании хорватского опыта «реинтеграции» отделившихся территорий с самого начала военного конфликта на Украине говорят некоторые украинские политические деятели. Разные чиновники время от времени призывают учиться у Хорватии. Первопроходцем в этом отношении выступил в 2014 году советник Петра Порошенко Юрий Луценко.

«Примером может служить Хорватия. <…> Три года они не просто терпели, а развивали экономику и армию. А затем за часы танковой атакой смели сепаратистов с земли», — написал тогда в своём Facebook украинский политик.

В 2016 году была создана украинско-хорватская рабочая группа, одной из целей которой называлась «мирная реинтеграция оккупированных территорий». В поддержку использования опыта передачи Хорватии Вуковара выступил, как ни странно, и Карл Бильдт, свидетельствовавший ранее о целенаправленной политике хорватов по вытеснению сербов из Краины. Тогдашний премьер-министр Хорватии Андрей Пленкович утверждал, что его страна готова поделиться опытом возвращения утраченных территорий.

Россия выступила с резкой критикой этих идей.

«Хорошо известно, какими жертвами и вынужденным исходом из Хорватии порядка 250 тыс. постоянно проживавших там сербов обошлись масштабные войсковые операции «Молния» и «Буря» в 1995 году. Убеждены, что советы иностранных «консультантов», способные создать у киевских властей опасную иллюзию допустимости в Донбассе силовых сценариев, отнюдь не будут способствовать укреплению безопасности на юго-востоке Украины», — прокомментировал 22 ноября 2016 года сообщения о создании украино-хорватской рабочей группы департамент информации и печати МИД России.

Впрочем, российская критика не остановила Украину. В июне 2017 года идею использования хорватского опыта озвучил премьер-министр Украины Владимир Гройсман. «В пример чиновники должны взять Хорватию, которая после кровопролитной войны, спровоцированной режимом Слободана Милошевича, вернула себе утраченные территории, а впоследствии восстановила мир и в обществе», — заявил Гройсман.

Он подчеркнул, что действующая украино-хорватская межправительственная комиссия продолжает работать над планами по «реинтеграции» Донбасса. МИД России в ответ на заявления об активизации деятельности этой комиссии подчеркнул непродуктивность и неуместность подобных шагов.

Соблазн повторения

«Украина ссылается на опыт Хорватии только для того, чтобы именно его военную составляющую применить к непослушным украинцам на Востоке», — утверждает Елена Гуськова. С этой точкой зрения солидарен и Евсей Васильев.

«Привлекательность хорватской модели для киевских властей можно объяснить двумя причинами, — отмечает Васильев. — Решением проблемы с помощью масштабной военной операции без учёта потерь среди гражданского населения и отсутствием какой-либо ответственности за содеянное по принципу «победитель получает всё».

«Этот опыт является исключительно положительным с точки зрения американцев и их союзников, потому что они уничтожили политические образования, подавили местные сообщества, которые были некомфортны для США и которые не хотели включать в структуры политической власти», — пояснил RT эксперт фонда «Народная дипломатия» Владимир Киреев.

«Очевидно, что с подачи западных методистов и натовских советчиков украинские власти видят в «хорватском сценарии» возможность упразднения Донецкой и Луганской народных республик и возвращения Донбасса под контроль Киева, как это произошло с Республикой Сербская Краина и её возвратом в состав Хорватии в 1995-1998 годах», — утверждает Евсей Васильев.

Эксперт поясняет, что между Хорватией 1990-х и современной Украиной много похожего: в обоих государствах господствует идеология национализма, обращающегося к опыту пронацистских коллаборантов 1940-х (усташи в Хорватии и бандеровцы на Украине), оба опираются на Запад в противостоянии его противникам (Югославия и Россия).

«Однако между Хорватией образца 1995 года и Украиной образца 2017 года всё же есть немало отличий», — полагает Евсей Васильев. Главное отличие — это то, что «нынешняя Россия — это не растерзанная Югославия, хотя, возможно, на каком-то этапе мы могли повторить её судьбу. Сегодня наша страна больше не допустит реализации придуманных на Западе сценариев, предполагающих военные преступления против мирного населения, тем более на своих границах». 

Источник: RT на русский