Год Дональда Трампа: Итоги 2017 и прогнозы на 2018

Безусловно, главным событием 2017 года (помимо победы в Сирии) стал первый год правления 45-го президента США Дональда Трампа. Победа эксцентричного миллионера, обещавшего возвести мексиканскую Стену и отказаться от политики вмешательства в дела других государств, оказалась настолько неожиданной для сторонников демократки Хиллари Клинтон, что люди действительно рыдали у мониторов - как это отразили в последствии в седьмом сезоне сериала «Американская история ужасов».

Апологетам либерального миропорядка и американской гегемонии действительно было над чем плакать. Соревнование Трампа и Клинтон было не просто выборным процессом, а битвой двух противоположных идеологических установок.

Главным итогом стало изменение баланса сил в большой геополитическое игре, провал проекта Модерн и аффектирование самой структуры long term, о которой мы подробно писали ранее.

Благодаря Трампу Америка благополучно провалила главные проекты, проработкой и реализацией которых десятилетиями занимались предыдущие глобалистские администрации. Теперь под вопросом финансирование запрещенной в России ИГИЛ (которая зародилась по инициативе Белого дома), проект «Большого Ближнего Востока» и борьба за влияние в большинстве регионов. По сути, при Трампе мы наблюдаем самоустранение Америки от роли главного форпоста глобального мира и откровенный саботаж прежних установок. Америка не отказалась от гегемонистских претензий (и реванш либералов мы еще, безусловно, увидим – кроме США выполнять эту функцию в таком объеме просто некому), но пока Трамп у власти, все будет идти не по их плану. Кто-то по инерции продолжает действовать в рамках прежнего проекта, но новые люди из окружения Трампа все больше мешают им.

С одной стороны, многое из обещанного в ходе президентской гонки уже не совпадает с действительностью: критика предшественника Барака Обамы за вмешательства в дела других стран трансформировалась в открытое противостояние с Северной Кореей (которое, конечно, дальше санкций и обоюдной «игры мускулами» никуда не зайдет), увеличение американского контингента в Афганистане, заявления о том, что Вашингтон не отзовет свои войска из Сирии и ракетный удар по стране в апреле 2017 года.

С другой стороны, Трамп наконец стал «понятнее» за этот год – он проявил себя как наполовину «трампист» (следуя заветам Стивена Бэннона, который и привел его к власти), а наполовину – неоконсерватор (во многом сказываются родственные связи с зятем Кушнером и его окружением). Дальнейшая логика его действий становится понятной.

Трамп пришел к власти с популистскими лозунгами, которые были не просто риторическим приемом, но настоящей идеологией. Это был открытый отказ от классического (и уже устаревшего) противопоставления «правых» и «левых» и перенос акцента на диады - «народ/глобалисты», «народ прежде всего»/«человечество прежде всего», «сторонники традиционных ценностей / либералы». Несмотря на формальную принадлежность к республиканцам, на практике Трамп, будучи для окружающим странным и непредсказуемым политиком, оказался за рамками партийной принадлежности.

Удивительно, что Трамп вообще продержался целый год, несмотря на открытое противодействие со стороны «болота», судебных инстанций, Конгресса, ЦРУ и подавляющего большинства западных СМИ. Получив звания «сексиста», «белого супрематиста», «фашиста» и «сиониста» в одном лице, президент, тем не менее, уходить не собирается. Политическая система США продолжает функционировать, несмотря на волну протестов, столкновения правых сторонников Трампа из движения Altright с левыми радикалами (т.н. «антифашистами») и отказ целых городов подчиняться новой миграционной политике.

Конечно, Трамп остается в очень непростом положении. В любом момент его могут сместить - для этого не обязательна долгая и сложная процедура импичмента, достаточно еще больше «закрутить гайки» и вынудить президента уйти в отставку якобы по собственной воле. Но если он досидит хотя бы один срок, то три года – это шанс для ghost empires (среди которых – Россия) стать реальными империями и расширить свое влияние на Ближнем Востоке и на постсоветском пространстве.

2017: Идеология и бэннонизм

Трамп победил и пришел к власти в 2017 году благодаря идее «анти-болота». Трампизм – феномен популизма, в котором главная ставка была сделана на жестком непринятии глобалистского истеблишмента.

Реализм проявляется не совсем в простом отказе от глобализации. Идея в том, чтобы следовать, в первую очередь, национальным интересам США – и если жизнь простого гражданина станет лучше без экспансионистских претензий, реалист сворачивает старую программу. Предшествующие администрации (как республиканская, так и демократическая) объяснили экспансионистские действия необходимостью продвижения глобализации – либо в мягкой версии CFR (глобализации с несколькими полюсами), либо в рамках жесткой империалистической программы.

Весь трампизм был бы невозможен без своего идеолога – Стивена Бэннона, уволенного с должности советника в августе 2017 года. Стимулами для увольнения Бэннона стали беспорядки в Шарлотсвилле, конфликт с Макмастером, а также давление главного экономического советника Трампа, экс-президента Goldman Sachs Гэри Кона, который угрожал Трампу отставкой за близость к «расистам».

До выборов этот человек собственными усилиями поднял сайт Breitbart News, ставший крайне популярной площадкой для альтернативных «правых» идей. Команда Бэннона не просто работала с электоратом в соцсетях, активно используя потенциал мем-бригад (прежде всего, альтернативно-правой направленности). Она подарила Трампу убедительную риторику и пробудила в народе нужные коды.

Согласно взглядам Бэннона, после распада СССР и до XXI века мир не продвинулся вперед, но деградировал, а мы находимся в самом начале нового кровавого конфликта. Должен совершиться принципиально важный выбор: либо христианская цивилизация объединится в борьбе за свои убеждения и собственное выживание, либо погибнет. Альт-райт отстаивают традиционный брак и выступают против абортов, балансируя между «правыми» и «левыми».

Фото: Flickr

Бэннон много говорит о вырождении «правильного» капитализма, который трансформировался либо в либертарианство в духе Айн Рэнд, превращающее человека в товар, либо в клептократию (примеры – Россия, Китай, Латинская Америка). В том случае, если национальный истеблишмент попросту обслуживает транснациональные корпорации и зарубежных идеологов, то смысл общаться есть только с «заказчиками». Люди по всему миру устали от транснациональной элиты, и США могут стать центральным связующим звеном в правоцентристском движении по всему миру.

Важно, что Бэннон брал в расчет европейских и российских «новых правых» как союзников в борьбе против мирового правительства. Отметим, что Трамп за год правления, несмотря на продолжающуюся «холодную войну» и обвинения всесильных русских хакеров во вмешательстве в выборы США, не перешел на жесткую русофобскую риторику.

И тем не менее, схватка с советником по национальной безопасности президента Гербертом Макмастером оказалась губительной для политической карьеры Бэннона в нынешнем властном составе: он был выведен из состава Совета национальной безопасности США.

Формально, как поясняет свой уход сам Бэннон, главная миссия выполнена – реструктуризация работы совета по национальной безопасности. Сама реорганизация, по факту, была вынужденной уступкой Трампа «болоту» - это внешняя и оборонная политика, а также контроль над спецслужбами. Взамен Трамп ожидал, что у него будет больше маневров во внутренней политике. Это опасная игра, в которой Трамп дал фору нелояльному ему центру власти, опирающемуся на американский Deep State, но без свободы во внутренних делах сложно вести изменения на международной площадке.

При этом «бэннонистская часть» Трампа все же дала и практические эффекты за первый год правления: конец 2017 ознаменовался рядом побед в вопросах борьбы с абортами, защиты христианских ценностей, а также налоговой реформы, предложенной командой Трампа. Не говоря уже о миграционных мерах и улучшении ситуации с рабочими местами.

2018: Идеология и бэннонизм

Таким образом, увольнение Бэннона говорит об оппортунистской краткосрочной стратегии Дональда Трампа, которая рассчитана только на четырехлетний президентский срок. Уволен также Райнс Прибус, второй человек, благодаря которому Трамп смог стать президентом - он отвечал за обеспечение лояльности партийного аппарата республиканцев, тогда как Бэннон обеспечивал поддержку народа.

Но сам Бэннон, несмотря на уход из Белого дома, продолжает активно работать в качестве исполнительного председателя Breitbart News, и остается одной из наиболее влиятельных фигур во внутренней политике США. Можно даже сказать, что уход может оказаться более продуктивным для него – его задачей будет переформатирование движения Алт-райт для решения новых задач, стоящих перед консервативной частью американского общества

Как сказал сам Бэннон, «я не политтехнолог – я революционер».

В идеологическом смысле Трамп, судя по всему, с каждым годом будет все меньше «трампистом». Таким образом, феномен «трампизма» постепенно отделяется от Трампа и продолжит свое существование и после президента. Безусловно, его визитной карточкой останется популистская риторика и борьба с «болотом», но на практике его возможности сужаются истеблишментом.

В последнее время, что ярко демонстрируют шаги в пользу Израиля, Трамп больше склоняется к неоконсервативной модели. Можно ожидать, что в 2018 году в сфере идеологии Трамп будет все больше «неоконом», не отказываясь при этом полностью от трампистской сущности. Если бы он «трампистом» в чистом виде, его бы, скорее всего, не было в президентском кресле. Однако ему удалось найти новых союзников, которые его поддерживают. Не стоит ожидать от него слишком многого, но чем больше вреда он причинит «болоту» (в том числе, пошатнув идеологический каркас либералов), тем больше шансов на переход к многополярной модели мира.

2017: Глобализм

Главным внешнеполитическим итогом 2017 года для США можно назвать последовательный отказ Дональда Трампа от претензий на звание локомотива глобализации. Вместо этого Белый дом последовательно жертвует внешнеполитическими интересами глобалистского крыла элит в пользу решения внутриполитических задач. К этой линии поведения следует отнести решение Вашингтона о признании Иерусалима столицей Израиля. Это не только оттолкнуло весь мусульманский мир от США, но и вбило клин между двумя основными союзниками Соединенных Штатов на Ближнем Востоке: Израилем и Саудовской Аравией. Также данный жест Вашингтона привел в росту влияния Турции. Созвав внеочередной саммит Организации исламского сотрудничества в Стамбуле, Реджеп Тайип Эрдоган заявил о своих претензиях на первенство в суннитском мире, что также значительно ухудшило положение Эр-Рияда.

2018: Глобализм

В борьбе за звание «глобалист года» у США есть серьезные конкуренты – главный из них Китай. Поскольку Трамп отходит от классической геополитики, основанной на противостоянии Суши и Моря (на чем строилась еще «Большая Игра» между Россией и Британией еще в XIX столетии и вообще вся геополитика XX века, от Хэлфорда Маккиндера, через «холодную войну» и до воплощения однополярной глобализации, которую проводила американская администрация вплоть до самого последнего момента), то фактор Китая резко меняет свой геополитический статус. 

Сегодня мы наблюдаем не просто процесс централизации власти и роста влияния Си Цзиньпина, но и доктринальное закрепление евразийской стратегии, особого значения вооруженных сил в отстаивании суверенитета, а также - глобальной роли Китая (подробнее об этом – в разделе «Китай»).

Говорить однозначно, что Китай станет новым глобалистом, рано. С другой стороны, развитие «нового социализма» в своей концептуальной части не противоречит построению многополярного и взаимовыгодного сотрудничества с другими государствами. Оба варианта возможны.

2017: Экономика США

Удалось принять налоговую реформу. Ранее налог на крупный бизнес был прогрессивным, и максимальная ставка достигала 40%. Теперь - 21%. Налог на малый бизнес тоже уменьшили, до 25%. Отменили ряд налоговых субсидий штатам и муниципалитетам. Изменения коснулись также «репатриационного налога» (15,5%) для оффшорных средств корпораций, они имеют возможность легально вернуть эти деньги в Америку, лишь единожды заплатив с них сбор в бюджет. Если раньше, возвращая денежные средства из-за рубежа, компании выплачивали налог по стандартной ставке, то на данный момент цифра составляет от 8% до 15,5%.

Кроме того, ожидается снижение ставок налогообложения для обычных американцев (хотя не столь существенно, как для бизнес-сообщества).

Республиканцы планировали в 2017-м провести медицинскую, налоговую и инфраструктурную реформы. Однако голосование по медицинским реформам трижды проваливалось в Палате Представителей и Сенате. И тем не менее, было отменено требование об обязательности медицинского страхования для американцев. Это было одним из ключевых нововведений Obamacare, и по мнению ряда экспертов, данная мера уже поможет сэкономить бюджету сотни миллиардов долларов.

2018: Экономика США

Одним из негативных последствий налоговой реформы станет рост долга федерального правительства США в ближайшие 10 лет (по некоторым прогнозам, как минимум на 2 трлн долларов). За этот период налоговые поступления в бюджет уменьшатся (примерно на 1,5 триллиона долларов). Прямое следствие - рост дефицита бюджета, а значит, и государственного долга.

Под вопросом остается отмена Obamacare, дискуссии о судьбе которой не стихают.

Согласно прогнозам Tax Foundation, за грядущие 10 лет снижение налогов для бизнесменов повлечет рост американского ВНП на 2,86% (по сравнению с прогнозом без учета реформы). Экономисты прогнозируют также рост зарплат (примерно на 1,5%), создание более 300 тысяч рабочих мест. Если удастся достигнуть экономического роста, это добавит в казну порядка 600 млрд долларов.

В Tax Policy Center прогнозируют, что в 2018 году сумма налогов снизится для 80% домохозяйств (снизится примерно на 930 долларов для средних домохозяйств – а это порядка 1,6% от уровня их среднего дохода).

В ходе предвыборной гонки многие опасались, что избрание Трампа деформирует рынки, снизится покупательная способность. Тем не менее, сейчас в экономике США наблюдаются положительные тенденции – снижение безработицы и устойчивый рост ВВП.

Во многом этот фактор благоприятствует тому, чтобы Трамп провел на президентском посту положенные 4 года – во всяком случае, удержал кресло в 2018 году.

В целом Трамп открыто проявляет себя как капиталист, и все решения в международной торговле (связанные с Трансатлантическим и Транстихоокеанским партнерством) будут приниматься не в угоду идеи «глобального рынка», а в пользу национального капитала.

2017: Отношения Трампа с республиканцами

2017 год также ознаменовался отрывом Трампа от собственной партии. В ходе предвыборной кампании у республиканцев было две главных задачи - отмена непопулярной медицинской страховой программы Obamacare и ограничение миграции. 8 ноября 2016 года параллельно с президентскими выборами прошли выборы в сенат и палату представителей, и после получения большинства голосов в конгрессе, республиканцы не последовали за ним в вопросе Obamacare. Некоторые республиканцы выступили и против других инициатив, включая отмену розыгрыша мигрантских грин-карт.

С другой стороны, есть объективные положительные результаты года. Команде Трампа удалось принять налоговую реформу, что не удавалось демократам последние годы.

2018: Отношения Трампа с республиканцами

В вопросах противостояния с демократами Трамп и республиканцы будут держаться заодно. В частности, что касается расследования о нарушениях Хиллари Клинтон и ее окружения - профильных комитетах Конгресса США впервые обнаружили свидетельства того, что у ФБР были доказательства передачи засекреченной информации через личный почтовый сервер.

В ноябре 2018 года пройдут промежуточные выборы в Конгресс США (Палата представителей и Сенат). Они повлияют как на внутриполитическую повестку грядущих лет, но и на международные отношения. Борьба будет за 435 мест в палате представителей, 33 из 100 мест в сенате, а также посты губернаторов в большинстве штатов. Напомним, что с 2014 году республиканская партия удерживает большинство в обеих палатах, однако в 2018 году это будет серьезным вызовом.

Трамп заявил, что республиканцы добьются успеха. На конец 2017 года в Палате представителей у республиканцев 239 голосами против 193. Чтобы получить контроль над этой палатой, демократам потребуется завоевать еще 25 мест.

Но Трампу не стоит слишком сильно полагаться на однопартийцев – вполне возможно новое предательство, если интересы разойдутся.

2017: «Болото»

В 2017 году «болото» однозначно потерпело фиаско. Но борьба продолжается, и либеральный истеблишмент попытается взять реванш.

Сейчас внешнеполитическое ведомство США нескоординировано: в частности, Рекс Тиллерсон не смог найти взаимопонимание с людьми Госдепа. В прежние годы команда ведомства слаженно работала на поддержание неолиберализма, размывание границ и глобализацию. Именно они развязали плеяду войн и поддерживали «цветные революции» в нужных им странах, а сейчас сознательно саботируют суверенистскую политику Трампа-Тиллерсона.

2018: «Болото»

Важно, что в 2018 пройдут промежуточные выборы в Конгресс, и если Трампу удастся создать там свою коалицию и добиться присутствия большинства своих людей в конгрессе, появятся шансы реализовать свою предвыборную программу.

Учитывая, какие колоссальные усилия либералам пришлось приложить, чтобы не пустить Роя Мура в Сенат, противники Трампа находятся не в лучшей форме. Если на выборах в 2018 году появятся новые лица, не связанные с неолиберализмом, антитрамповское ядро будет размыто еще сильнее, и скоординированность «болота» будет обречена еще как минимум на год.

Важно помнить, что против Трампа и его окружения все еще ведутся расследования в обеих палатах Конгресса и в Сенате, по обвинению в сотрудничестве с Россией. Отдельное расследование ведет спецпрокурор Роберт Мюллер. Есть уже и первые аресты (речь идет о Поле Манафорте), и скандалы с признаниями (Джордж Пападопулос). В любой момент, если Трамп перейдет условную «красную линию», у истеблишмента будет формальный повод для обвинений.

2017: Протесты

2017 год был щедрым на протесты против нового президента США.

С ноября на многочисленных протестных акциях люди скандировали «Дональд Трамп, уходи! Расист, сексист, антигей!» («Donald Trump! Go away! Racist, sexist, anti-gay!»), требовали игнорировать итоги выборов, выходили в том числе на «мирные демонстрации», блокировали входы в магазины. Один пожилой человек, одетый в униформу морской пехоты США, даже поджег себя на площади в Акроне.

Новый 2017 год начался с феминистского бунта. В день инаугурации и последующие выходные женщины проводили «Женский марш» (марш «розовых шапок»), называя президента «женоненавистником» и требуя сохранения прав на аборты. Акция началась с поста в Facebook, а закончилась протестами более чем в 600 городах по всему миру. Организаторы утверждали, что в маршах приняло участие больше 4,5 миллионов человек.

Женский марш. Фото: Flickr

Протестовали отдельно и различные меньшинства, и темнокожие граждане (в числе которых - группы DisruptJ20 и Black Lives Matter).

К маршам подключилась мощная поддержка шоу-бизнеса, с антитрамповской риторикой за 2017 год выступили многие известные актеры, певцы и творческая «интеллигенция». Но все-таки, несмотря на общество спектакля, розовых шапок и слез ненависти, победил Трамп, и сам неплохо разбирающийся в шоу-бизнесе.

Затем прошли акции протеста против иммиграционных инициатив президента – крупные демонстрации прошли в мегаполисах в штатах Калифорния, Нью-Йорк, Техас и округе Колумбия. 

Август 2017 года ознаменовался демонстрациями в Шарлотсвилле, которые переросли в настоящую войну американских правых и антифашистов. Причиной демонстрации была попытка «правых» воспрепятствовать воле властей к уничтожению памятников конфедератам (так, власти Вирджинии планировали убрать из городского парка Шарлотсвилля памятник генералу армии конфедератов Роберту Эдварду Ли). Мирная демонстрация переросла в беспорядки: сторонники сноса памятников конфедератам мгновенно «вошли в игру». Итогом стало то, что в штате были введены режим чрезвычайного положения, комендантский час, а центральные либеральные СМИ стали обвинять в беспорядках ультраправых неонацистов (которые составили меньшинство в демонстрациях и составляли «корпус» охраны демонстрации). Агрессия антифашистов осталась незамеченной. СМИ мгновенно стали обвинять и Трампа, и Россию в организации «гражданской войны» в США, показывая очередные fake репортажи и интерпретируя события через сетку либеральной диктатуры. Дональд Трамп осудил насилие в Шарлотсвилле.

Но тем не менее либеральная система («болото») прочло закрепила за Трампом ярлык «сторонника Шарлотсвилля», продолжая искать также и российский след в организации беспорядков. В августе после событий в Шарлотсвилле в Нью-Йорке прошла массовая акция протеста у небоскреба «Трамп Тауэр», главным лозунгом которой стал «нет фашизму в США, нет Трампу!»

2018: Протесты

К концу 2017 года о массовых протестах речь уже не шла. Многие противники попросту устали протестовать. Но учитывая ряд громких решений, среди которых – признание Иерусалима за Израилем, протесты, безусловно, будут. Помимо ярлыков «фашист» и «мизогин» у Трампа появятся и новые эпитеты вроде «сиониста».

2017: Мигранты

Стену с Мексикой Трамп, судя всему, уже не построит, однако на протяжении всего 2017 года он последовательно проводил антимигрантскую линию. США являются страной постоянного притока мигрантов: каждый восьмой житель Соединенных Штатов – иммигрант в первом поколении.

Бурные реакции в 2017 году вызвал «антимигрантский» указ Трампа («Защита нации от въезда иностранных террористов в Соединённые Штаты»), запрещающий въезд в страну некоторым категориям граждан и отменяющий программу розыгрыша грин-карт. Президент инициировал его после теракта в Нью-Йорке. Прописанная цель – борьба с террористической угрозой (гражданам Ирана, Сирии, Ливии, Сомали, Йемена и Ирака ограничен въезд в США). Исключение составят дипломаты и представители международных организаций.

Речь идет о Diversity Visa Program - диверсификационная лотерея, в которой распределяются 50 тыс. постоянных видов на жительство в США среди представителей стран, откуда в США приезжает незначительное количество иммигрантов. Речь идет о запрете на въезд в США сроком на 90 дней гражданам Ирана, Ирака, Судана, Сирии, Ливии и Йемена. Указом планировалось также ускорить создание биометрической системы для контроля за въезжающими в страну.

Госдеп воспротивился инициативе, в конгрессе против выступили как демократы, так и республиканцы.

2018: Мигранты

Что касается закона о грин-картах, то в 2018 едва ли его отменят. Попытки предпринимались неоднократно - в 2005, 2007, 2009 и 2013 годах, однако каждый раз встречали сопротивление сената либо палаты представителей конгресса.

С идеологической точки зрения это тоже проблематично, поскольку мультикультурализм предлагает стимулирующие diversity программы, а законы часто блокируют чернокожие представители власти и активисты (механизм позволяет законно оседать в США приезжим из стран Африки и Карибского бассейна).

Таким образом, серьезной перспективы отменить действующую систему в 2018 году нет. Впрочем, возможна ситуация, при которой лотерея останется, но изменятся ее реальные условия – к примеру, скорректируют систему квот, усилят проверки приезжих или сведут количество грин-карт к минимуму.

Но Трампу есть за что бороться. В январе 2018 при подведении итогов стало известно, что при первом годе Трампа в США прибыло рекордно низкое число мигрантов с 2002 года – около 29 тысяч человек. Этот результат говорит сам за себя.

2017: Военная сфера и безопасность

В октябре 2017-го года министр обороны США Джеймс Мэттис в отчете конгрессу прямо заявил о том, что 19% всех военных объектов американских вооруженных сил бесполезны. Он предложил избавиться от лишнего груза, перенаправив бюджетные средства на более важные сферы.

Мэттис также отметил, что 29% армейской инфраструктуры и 28% собственности ВВС бесполезны для увеличения обороноспособности страны. Речь шла также о закрытии военных баз по программе «реорганизации и закрытия» BRAC (Base Realignment and Closure), действующей с 1990 года.

Однако уже в ноябре 2017 году Трамп направил в конгресс письмо с просьбой повысить военные расходы почти на $6 млрд, предлагая увеличить финансирование ПВО, военных операций в Афганистане и ремонт военных кораблей. Заявление об увеличение расходов на противоракетную оборону от угрозы КНДР было опубликовано накануне визита Трампа на Корейский полуостров 7 ноября, как сигнал Южной Корее и Японии вкладывать больше в свои военные бюджеты.

В декабре был согласован и одобрен новый оборонный бюджет – на 692 миллиарда долларов. 4,6 миллиардов пойдут на европейских союзников США, для сдерживания т.н. «российской агрессии».

В 2017 году в США был принят ряд важных документов, регулирующих внутренние и внешние процессы. Самый важный был обнародован в декабре - это Стратегия национальной безопасности, которая состоит из четырех разделов: защита территории США, обеспечение мира через силу, процветание страны, укрепление американского влияния. Документ больше соответствует политике реализма, чем разработки администрации Обамы, однако его характеризует резкий уклон в сторону неоконсерваторов и произраильского лобби за счет сужения влияния CFR. Кроме того, там обозначены открытые угрозы, среди которых Россия и Иран.

Также был подписан закон, предусматривающий введение дополнительных санкций против России.

2018: Военная сфера и безопасность

В 2018 году сокращения военных расходов не предполагается – во-первых, бюджет утвержден, во-вторых, пройдут «довыборы» в конгресс, и речь идет о лоббизме сферы ВПК.

Но важно, что увеличение расходов на военную сферу не решает проблем американских ВС. Во-первых, американская техника уступает многим по огневой мощи и дальности действия. Во-вторых, что бы ни говорили о всемогущей американской армии, вооружения во многом устарели (с этим связан и «сбыт» ненужного таким странам, как Украина).

Законодатели и далее будут блокировать инициативы по сокращению военного бюджета, ссылаясь на потерю работы людей на базах, дорогостоящую процедуру ликвидации баз – и, конечно, на актуальных «врагов» вроде КНДР, к противостоянию с которыми Америка обязана быть готовой. Члены конгресса априори предлагают поправки в бюджет, которые увеличивают траты (даже если Минобороны подобного запроса не делает).

Идея Трампа – техническая модернизация и обновление элементов ядерной триады, и в новом бюджете об этом и идет речь. Но вопрос в том, где взять достаточное количество средств на масштабное обновление военной техники.

2017: Теракты

2017-й год показал, что в США внутренняя ситуация крайне нестабильна: страну потрясла целая серия терактов.

6 января - стрельба в аэропорту Форт-Лодердейла, где латиноамериканец Эстебан Сантьяго расстрелял пять человек и ранил еще не меньше восьми.

12 августа – провокации в Шарлотсвилле, где на фоне протестов начались столкновения между крайне правыми активистами и ультралибералами, антифашистскими экстремистами (пострадали 15 человек), после чего в группу последних врезался автомобиль.

2 октября – стрельба в Лас-Вегасе на фестивале кантри-музыки Этот теракт стал самым кровавым в истории США. Погибло 59 человек, более 500 получили ранения.

31 октября, в день хэллоуина– пожалуй, самый страшный и циничный теракт года. Это был наезд грузовика на велосипедную дорожку в Нью-Йорке, в юго-западной части района Манхэттен. Террорист из Узбекистана Сайфулла Саипов задавил людей, врезался в школьный автобус и с криками «Аллаху Акбар» планировал продолжить атаку «вручную». 8 человек погибли, более 12 пострадали.

2018: Теракты

Теракты всегда совершаются для дестабилизации и запугивания общества. Очень вероятно, что истеблишмент и далее будет использовать ручных террористов для страшных провокаций. Учитывая, что США на Ближнем Востоке проиграли, «болоту» важно продемонстрировать, что ИГИЛ продолжает существовать и активно действовать (учитывая, что организация продолжает брать на себя ответственность за большинство терактов) – и тем самым оправдывать вмешательство в дела других государств.

2017: США и Европа

В отношениях с Евросоюзом и НАТО Трамп занял антиглобалистскую позицию – по сравнению с предшествующей администрацией.

Сам европейский истеблишмент, все еще пребывая в шоке от победы Трампа, потихоньку заговорил о «собственных национальных интересах», независимых от США. В частности, глава МИД Германии Зигмар Габриэль заявил на Берлинском форуме по внешней политике, что США во главе с Трампом «слабо» исполняют роль всемирно значимой политической силы.

Важно, что европейские политики уже устаревающей формации (во главе с лидером – Ангелой Меркель) действительно дают «слабину». Пока Вашингтон разбирается с внутренними проблемами и кадровым руководящим составом, европейцы решаются на самостоятельные решения.

Если говорить о Германии, то это подходящий момент – в условиях, когда Меркель под конец года не смогла сформировать коалицию. Без мощного давления США есть все шансы на то, что правые популистские партии («Альтернатива для Германии», «Лига Севера», «Национальный Фронт» и другие) усилят свои позиции.

Ситуация осложняется экономическими связями: на примере Германии, немецкий золотой запас хранится за океаном, а у немцев расположены свыше 170 американских военных объектов (ситуация, знакомая всем европейским странам).

2018: США и Европа

Трампа не интересует геополитическая экспансия Европы, он хочет понятной экономической выгоды: в частности, в планах президента - упростить правила поставок американского сжиженного газа в Европу, таким образом завоевать европейский рынок и вытеснить конкурента - «Газпром». Впрочем, в ЕС опасаются принимать поспешных решений и оказаться еще и в энергетической зависимости от Вашингтона.

В частности, проект PESCO (единой военной структуры на территории Европы) может оказаться важным тестом на самостоятельность Европы уже в 2018 году. Вопрос в том, сможет ли проект быть действительно независимым, как заявлено 23 странами ЕС, или же структура станет очередным филиалом НАТО.

2017: США и Ближний Восток

Главным внешнеполитическим итогом года для США, безусловно, стал проигрыш войны в Сирии и крах проекта «Великий Ближний Восток».

В апреле 2017 года американские силы нанесли ракетный удар по авиабазе Эш-Шайрат в провинции Хомс, но в остальных вопросов год скорее оказался разоблачительным. Во-первых, впервые мировое сообщество не побоялось открыто признать, что террористы на Ближнем Востоке подконтрольны Вашингтону, а Госдеп признал, что именно террористы, связанные с «Ан-Нусрой» (запрещенной в России) применяли химоружие. В августе Дамаск сообщил, что на оставленных боевиками складах нашел химоружие, которые производили американские и британские компании. Сирийские власти не раз подчеркивали, что сами никогда не применяли отравляющие вещества против мирных граждан и террористов (в чем их постоянно обвиняли при Обаме), а химический арсенал был вывезен из страны под контролем ОЗХО.

Главным геополитическим итогом года оказалось и существенное усиление позиций Тройки (Москвы-Анкары-Тегерана) в ближневосточном регионе: Трамп фактически сделал возможным усиление партнерства России с Турцией и Ираном. Сделал возможным это он, естественно, не в интересах России, а во многом в угоду неоконсерваторам и произраильскому лобби.

Но по итогам США потеряли прежде эффективные рычаги давления на Саудовскую Аравию и другие персидские монархии, а также на курдов, у которых появился шанс выбрать собственный путь в этой игре. За счёт союзничества с Саудовской Аравией можно было управлять салафитами, ваххабитами и исламисткой сетью – теперь это делать сложнее. И, конечно, контролировать ИГИЛ в прежнем виде стало намного сложнее.

2018: США и Ближний Восток

Следует ожидать, что в 2018 году Трамп продолжит произраильскую политику на Ближнем Востоке, и влияние американцев на Ближнем Востоке будет крайне слабым. Для России - это шанс за оставшиеся три года (возможно, меньше) развернуть активную деятельность в регионе и предложить ближневосточным акторам альтернативу американской гегемонии (к примеру, русский проект для курдов).

С другой стороны, «болото» в значительном составе остается у власти, и не собирается полностью отказаться от проекта «Великого Ближнего Востока». Об этом свидетельствует открытое заявление американской стороны, что из Сирии «пока уходить не собираются».

Упадок радикального исламизма, подконтрольного ранее Саудовской Аравии, дает России возможности стать гарантом исламского возрождения в хорошем смысле этого слова. Если Россия займется исламским миром, она сможет стать ведущей державой в регионе.

Хотя проект ИГИЛ тоже дал сбой за 2017 год, в этом году расслабляться не стоит: как мы помним, в Ат-Танфе американцы тренируют исламистов-боевиков. Это стратегически важное место, удобное для контроля пути из Дамаска в Багдад. Пункт перехвата будет использоваться для военных провокаций, ослабления позиций Дамаска. Эт-Танф располагается в центре сирийско-иорданско-иракского треугольника, это удобный пункт, до которого можно быстро добраться как с территории Иракской Республики, так и Хашимитского королевства. Соответственно, в перспективе США видит в этих странах потенциальных союзников на ближайшие месяцы.

2017: США и Россия

За 2017 год Трампу не удалось полностью преодолеть давление истеблишмента и республиканского конгресса, инициировавшего расследование о связях президента с Россией. В частности, хотя он и обещал посетить Москву сразу после своей победы, их встреча с российским президентом Владимиром Путиным состоялась только спустя полгода - в июле, на саммите G20 в Гамбурге.

Впрочем, Трампу за год удалось не впадать в антироссийскую риторику, свойственную предыдущей администрации. Среди главных «врагов» он обозначает Иран и Северную Корею, иногда критикует Китай, но делать Россию главным оппонентом президент не собирается. Новый пакет антироссийских санкций был подписан, скорее, в качестве уступки «болоту».

Истеблишмент продолжает видеть в России угрозу в военной и энергетической сферах, и, безусловно, как конкурента в борьбе за влияние в регионах.

2018: США и Россия

Санкционное давление на Россию будет лишь нарастать, русофобские выпады представителей «болота» США продолжатся.

Не исключены валютная и торговая войны, но до «горячей» при Трампе речи не идет.

2017: США и Китай

Предвыборная риторика Трампа отличалась резкими выпадами в адрес Китая. И хотя некоторые, включая главу ЦРУ, называют Пекин «главной угрозой для мира», а в принятой на грядущие 4 года стратегии национальной безопасности  США слово «Китай» упоминается 33 раза (с эпитетами «соперник», «противник» и «конкурент»), едва ли не первой встречей с иностранным лидером вскоре после победы стали переговоры Трампа с председателем КНР Си Цзиньпином. На ноябрьской встрече с Трампом Си Цзиньпин сообщил, что обсудил с американским лидером усиление координации по Афганистану и Корейскому полуострову, после чего они пришли к договоренности «стимулировать развитие китайско-американских отношений». Кроме того, в этом году Китай и США подписали соглашения на $9 млрд.

Видение Китая американскими властями можно представить в трех вариациях:

-Трампизм (предвыборная программа Трампа под влиянием Бэннона) предполагает, что Китай – глобальный конкурент, который виноват в американской деиндустриализации и снижении уровня жизни обычных граждан Соединенных Штатов.

-Что касается позиции глобалистов из  CFR, то они не интересуются национальными интересами США и рассматривают союз США и Китая как ядро глобального мира, или «Чимерику» в духе британского историка Нейла Фергюсона. В глобалистском понимании это общая американо-китайская экономика, несмотря на различия в политике и культуре.

-Неоконсервативная точка зрения связана с другими интересами - сохранением глобального доминирования США. Для них Китай - это соперник, страна, которую нужно сдерживать. И самый страшный сон неоконов – союз двух оппонентов, Москвы и Пекина.

Эти три точки зрения несогласованны, в связи с чем мы и наблюдали весь 2017 год противоположные высказывания в адрес Китая.

Со стороны Китая, который справедливо называют «новым глобалистом», можно наблюдать уже традиционную схему распространения влияния в регионах: в первую очередь, Пекин использует и развивает свои экономические и финансовые инструменты, не навязывая свои условия и стараясь не вмешиваться в международные скандалы и политические процессы. А затем постепенно включаются политические инструменты: как пример, скандал в Австралии в ноябре, когда китайского бизнесмена Хуана Сянгао, сделавшего пожертвования Лейбористской партии Австралии, обвинили в попытке влиять на внутреннюю политику страны.

В этом году прошел ключевой XIX-й съезд в Китае, на котором в устав вошли идеи Си Цзиньпина о «новой эре социализма» с китайской спецификой. В декабрьском международном форуме китайский лидер вообще призвал «превратить планету Земля в гармоничную семью».

В этом году, что важно, Китай усилил влияние на власти Афганистана и Пакистана.

2018: США и Китай

В 2018 году, скорее всего, будет реализовываться обещанная американо-китайская координация по Афганистану и Корейскому полуострову, будут подписаны новые взаимовыгодные торговые контракты. Новые сферы влияния Китая, безусловно, будут вызывать беспокойство в среде неоконсерваторов, и Трамп по крайней мере на уровне риторики будет вынужден делать громкие обличительные заявления в адрес Поднебесной.

Что касается «нового социализма», то есть два возможных вектора. При плохом (для многополярного мира) сценарии, активность КНР может помочь сломать глобальную тенденцию распада глобальных рынков. При хорошем – Китай в долгосрочной перспективе будет хотя бы номинальным союзником евразийских государств, и тем самым создаст мощный противовес американской гегемонии.

В центре американо-китайского соперничества в 2018 году окажется нефтеюань и рост зоны валюты КНР, долги Пекина. Вероятны конфликты в тех странах и регионах, лежащих на пути нового китайского Шелкового пути.

В любом случае, несмотря на желанные инвестиции, Китай – геополитический конкурент США. Важно, что китайцы продолжат работу не только в экономической, но и в идеологической сфере – свои идеи они будут активно распространять во многом силами Отдела объединенного фронта, занимающегося связями с некоммунистическими партиями в стране и за рубежом. А борьбу за идейное поле американцы проигрывать не хотят.

2017: США и КНДР

2017 год ознаменовался беспрецедентным количеством взаимным обвинений США и Северной Кореи. Ястребам США выгодна нестабильная Северная Корея, поскольку это возможность косвенно воздействовать на непокорный Китай, а также милитаризировать Южную Корею и Японию (в Южной Корее, что важно, размещаются комплексы «THAAD», а Японии передаются технологии по изготовлению крылатых ракет «Томагавк» и противокорабельных ракет «Гарпун»).

Враждебная КНДР выгодна американцам – в частности, в декабре это дало возможность Вашингтону запустить боевую авиацию для маневров над спорными китайскими островами.

2018: США и КНДР

До полномасштабной войны и нажатия «красных кнопок» в 2018 году не дойдет – дело ограничится взаимной жесткой риторикой и санкционным давлением. В случае прямой агрессии американцев Пхеньян способен пустить ракетный арсенал, либо же это будет случайный удар по ядерным объектам при бомбардировке.

2017: CША и Израиль

Одним из главных заявлений Трампа в 2017 году стало признание Иерусалима израильским – это однозначный реверанс в сторону неоконов и зятя Трампа Кушнера с произраильским лобби.

Это - страшный сон глобалистов, поскольку в реальности Трамп от этого ничего не получает, как и американские глобалистские сети. Вся американская агентура на Ближнем Востоке, на которую опирался американский истеблишмент предыдущей администрации, сейчас подпалена. Она подписывалась под условия Обамы, под то, что ситуация «ни палестинцам, ни израильтянам» будет длиться еще долго, но с признанием Иерусалима все радикально поменялось.

Фото: wikimedia commons

В этом же году США открыли первую военную базу в Израиле, разместив там американские системы ПВО и ПРО и солдат. Этот жест был необходим, в первую очередь, для демонстрации союзнических отношений Вашингтона и Тель-Авива, с другой стороны – как символ контроля со стороны Америки (ведь получаемая ПРО информация поступает сначала американскому командованию, а уже потом – Израилю).

2018: США и Израиль

Есть все основания полагать, что в 2018 году американское посольство действительно перенесут в Иерусалим. Если Трамп это сделает, спровоцируется волна антитрамповских обвинений, большие протесты и возможные провокации.

Учитывая, что США потеряли прежние рычаги давления на саудитов, и учитывая, что у Эр-Рияда и Тель-Авива большие планы по дестабилизации Ближнего Востока, в 2018 году США могут попробовать разыграть израильскую карту в собственных интересах в регионе.

В частности, Израиль будет в априори подчиненном положении к США – в случае нападения на израильтян со стороны Тегерана американцы их защитят, однако если сам Тель-Авив без согласования атакует, к примеру, Ирак, перед американцами встанет вопрос – брать ли ответственность за происходящее.

2017: США и Иран

Другой фактор, значительно сокращающий пространство для маневра в ближневосточном регионе, - это обострение противостояния с Тегераном. Назначив Иран «главным спонсором терроризма» и поставив под сомнение сделку по ядерной программе, Трамп не только отработал заказ произраильского лобби в Вашингтоне, но и поставил крест на многолетних усилиях предыдущей администрации. В лучших традициях мягкой силы CFR команда Обамы последовательно втягивала иранские элиты в сферу своего влияния. Подписание ядерной сделки называли главным внешнеполитическим достижением предыдущего президента на своем посту. Однако Трамп своими заявлениями полностью девальвировал данный проект и на продолжительное время закрыл для глобалистов возможность серьезного влияния на Тегеран.

Трамп сорвал ядерную сделку с Ираном, которая была нужна для того, чтобы поддержать там реформаторские течения, смягчить давление на Запад, уменьшить влияние Ирана на Ближний Восток, улучшив отношения с реформаторскими элитами Ирана через иракских шиитов, через Багдад – и таким образом, через иранскую «перестройку» вывести его из игры.

2018: США и Иран

 

Следует ожидать в 2018 году новых санкций и «выпадов» в отношении Ирана. Впрочем, сам Иран не сильно от этого пострадает, поскольку за год укрепил отношения с российским, турецким руководством, обозначил торговые приоритеты и явно проявляет интерес к евразийской интеграции.