«ЯВИЛСЯ ЕСИ ДНЕСЬ ВСЕЛЕННЕЙ И СВЕТ ТВОЙ, ГОСПОДИ, ЗНАМЕНАСЯ НА НАС...»

1. «Сей есть Агнец Божий…» Иоанн Креститель указывает людям на Мессию. А в водах Иорданских Птица поражает в голову змею…

 

Евангелие от Иоанна 29-34.

На другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира. Сей есть, о Котором я сказал: за мною идет Муж, Который стал впереди меня, потому что Он был прежде меня. Я не знал Его; но для того пришел крестить в воде, чтобы Он явлен был Израилю. И свидетельствовал Иоанн, говоря: я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем.Я не знал Его; но Пославший меня крестить в воде сказал мне: на Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым. И я видел и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий.

 

*

Вторым после праведной Елизаветы человеком, опознавшим в Сыне плотника из Назарета долгожданного Спасителя-Мессию стал ее и священника Захарии сын – пустынножитель и великий молитвенник за народ Иоанн, почитающийся в нашей Церкви как последний пророк Ветхого Завета и первый пророк Завета Нового.

 

Но сначала Иоанн на Иордане крестил людей. Но зачем? Чего он этим добивался? Известно, что прежде он призывал к покаянию, т.е. осознанию людьми своих грехов, к полному отказу от них, к полной перемене сознания и как следствию – желанию быть лучше, праведнее в очах Божиих. И в знак очищения души от грехов он совершал действие чисто физическое – ритуальное омовение тела человека «во оставление грехов» (а пока человек жив – в теле и душа). А дальше уже, как сказал Христос грешнице, «иди и больше не греши».

 

Но почему вдруг Иоанн вышел на проповедь именно в данное время и почему его проповедь была столь убедительна, пламенна, что множество людей вняло его призыву? – ведь на берегу священной реки Иордана и в водах его были уже толпы, в том числе и людей отнюдь не только «простых», но и знатных, и даже из духовенства. «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное!» – призывал Иоанн (Мф. 3:2). И люди понимали, что, значит, близок и час пришествия давно ожидаемого ими Спасителя-Мессии, и избавления народа от нынешнего плена римского, и установление на земле царства справедливости и всеобщего счастья. Однако, сами иудеи, как известно, понимали эту «справедливость» и «счастье» по-своему – как установление царства Израилева, т.е. власти его на земле, здесь и сейчас, т.е. мечтали о замене власти римской на свою, более того, о господстве над миром, которое они лицемерно проповедовали как Царство Божие. А потом, как говорили римляне, «горе побежденным».

 

О таком ли  Царстве Божием проповедовал сам Иоанн? Едва ли. Он-то знал слова пророка Исайи (11:3-9):

 

Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена вéдением Господа, как воды наполняют море».

 

То есть, в Царстве Божием настанет всеобщий мир, сильные перестанут обижать слабых, даже хищники не будут убивать других животных себе в снедь. И все это – когда все люди, все народы земли познают Господа, когда Тот придет на землю.

 

И еще пророчество Исайи о Мессии – 9:6 :

 

«Ибо младенец родился нам – Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира».

Пророк Исайя употребляет здесь слово «шалом», которое подразумевает не просто «мир» как отсутствие войны, но также благоденствие, благосостояние, здоровье, безопасность, дружелюбие. Это картина Божьего благословения, которая значительно шире, чем обычное отсутствие враждебности.

 

Но как узнать Его, Князя Мира?

И снова Исайя – 11:2:

«…и почиет на Нем Дух Господень, Дух Премудрости и Разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия».

 

Значит, надлежит дожидаться знамения от Самого Бога. А пока надо встречать Князя Мира подготовленным – в чистоте не только телесной, но и духовной. А потому необходимо и покаяние «во оставление грехов», и омовение в водах реки, почитаемой священной, – обычного ритуального омовения, практикуемого иудеями, было недостаточно.

 

А когда Иоанн увидел идущего к нему на берег Иордана Иисуса и, увидев чудесные знамения с Небес, опознал в нем Спасителя-Мессии, то и вострепетал, и сказал: «Ты ли пришел ко мне креститься, ибо это мне надлежит креститься у тебя…», на что Христос смиренно ответил: «Оставь теперь, ибо так нам надлежит исполнить всякую правду». А правда сия Божия великая заключалась в том, чтобы Безгрешный принял на Себя грехи всего рода человеческого и омыл их Своею Святою Кровью. Но начать дело спасения следовало с омовения водою и Духом – в пример всем, кто последует за Ним – в огонь, и в воду, и на смерть, и в жизнь вечную.

 

Иудеи практиковали ритуальные омовения периодически. Особенно часто это делали пустынножители ессеи, к секте которых, по мнению многих ученых, принадлежал и сам Предотеча Господень Иоанн Креститель. Однако Церковь установила крещение как таинство, через которое человек проходит единожды в жизни – мы все произносим на литургии слова Символа веры: «Исповедую едино крещение во оставление грехов», и тут же «Чаю воскресение мертвых и жизнь будущего века. Аминь».

Так же, как единожды прошел через Крещение и Сам Спаситель наш Иисус Христос.

 

 

*    *    *    *    *

Поговорим сегодня о византийской иконографии Крещения Христова и некоторых аспектах, связанных с символикой этой иконы.

 

Как известно, иконография Крещения отражает связанное с ним евангельское событие, а с ним, в свою очередь, связан чин крещения людей, желающих вступить в Христианскую Церковь и стать ее полноправным членом – верным – не только учеником Христовым, но и чадом Его по благодати. 

 

О самом таинстве крещения, о его богословском смысле и чине его совершения мы здесь говорить не будем, т.к. другой человек, гораздо более знающий и достойный, об этом написал вполне исчерпывающе (прот. Александр Шмеман «Водою и Духом»).

 

Но перед тем, как мы перейдем к иконографии этого праздника, хочу рассмотреть один важный для меня вопрос – о чине крещения, потому что сама я была крещена, как выяснилось через несколько лет, не совсем правильно, хотя понимаю, что священник в 1979 году сделал все настолько добросовестно, насколько позволяли обстоятельства. Нет, он не кропил мне, взрослой (и рослой весьма) девице, голову малыми каплями воды, как было принято у нас крестить в ту далекую пору. Окунул мою головушку (с весьма изысканной прической!) в стоявший на табуретке тазик с водою (а сама я ногами стояла в тазике побольше), потом велел мне выпрямиться, так что вода с волос облила все тело. При этом ворчал потихоньку, что, дескать, старообрядцы крестят холодной водой, а мы вот вам потакаем, теплую берем. Почему-то эти слова его врезались мне в память, хотя все остальное действо, честно говоря, прошло мимо меня – ничегошеньки  я тогда не понимала, хотя и закончила (только что) вуз, и мне было ужасно стыдно, что вот пожилой человек так ради меня старается, а я стою, как чурбан. Но не сказал добрый батюшка, что старообрядцы-то на самом деле крестят взрослых в большой бочке в три погружения с головою. Царство Небесное вам, дорогой отец Герасим! Лишь недавно я узнала, что он был тайным единоверцем и, стало быть, моим – теперь уже, по прошествии многих лет – полным единомышленником.

 

Постараемся вкратце рассмотреть вопрос о полноте чина крещения и отражении его в христианской иконографии Востока и Запада, а затем перейдем к самой византийской иконографии праздника Крещения Господня.       

 

*    *    *

Меня давно занимал вопрос: почему в Католической Церкви возник и закрепился обычай крестить не погружением, а обливанием? Понятно, что это искажение чина крещения, меняющее, может быть, самую его суть, ведь греческое слово «баптизмо» означает «погружаю». И только так достигается подобие сошествия Христа во ад, погружения Его в глубины смертные, из коих Он через три дня воскреснет. И само крещение, совершаемое во образ Крещения Христова, становится для катехумена образом смерти и воскресения его самого – смерти для прежней  жизни и воскресения в жизнь вечную.

 

В этом смысле важно, что для Самого Христа Его Крещение во Иордане тоже было прообразом Его смерти и Воскресения. Об этом свидетельствует также и иконография праздника. На некоторых иконах Христос стоит не просто на дне реки, но на двух крестообразно сложенных досках, явно напоминающих эту же деталь в иконах Воскресения-Сошествия во ад, где Воскресший Христос взламывает врата ада и погружается «в преисподняя земли».

 

  

2. Сербия, Косово, храм Успения монастыря Грачаница, фреска в притворе, 1570 г. Лики обезображены после захвата Косова албанскими террористами.

 

*

3, 4. Несколько иначе та же мысль выражена на крещальной купели 1250 г. в церкви св. Флориана в Зильтенштаде, Германия. На ней по кругу размещены рельефные изображения всего четырех евангельских событий: Рождества – поклонения волхвов, Крещения, Распятия и Воскресения, причем, последнее событие показано по-византийски, как Сошествие Христа во ад, где Он буквально рукою вытягивает Адама из пасти дракона. Таким образом, перед нами важнейшие вехи жизни христианина, желающего спастись, – рождение физическое, рождение духовное как подражание Крещению Христову, смерть как конец земной жизни и воскресение в жизнь вечную во образ Воскресения Христова, открывшего нам путь в вечность.

 

 

 

Кажется, смысл погружения как Самого Христа в воды Иордана, так и всех крещаемых Ему вослед, совершенно очевиден. Ведь крещение, которое играло основополагающую роль в жизни первых христиан, это таинство посвящения в Церковь, своего рода инициация, в ходе которой кандидат обязан пройти через смерть – умереть, чтобы возродиться для новой жизни. И такую возможность дает только полное погружение, чтобы вода сомкнулась над главою крещаемого, и какое-то время он не мог даже дышать, почувствовав приближение конца.

 

Во времена ранней Церкви крещение обычно проводилось в Пасхальную ночь, новокрещенные встречали восход Солнца и с пением псалмов шли вместе со всей церковью на праздничное богослужение, где принимали первую Евхаристию. Это был праздник всей общины. Когда желающих вступить в христианскую Церковь стало довольно много, крещение стало проводиться также в праздник Рождества и Крещения, который отмечался в древней Церкви в один день как общий праздник явления Спасителя в мир – Богоявления.

 

 Как же тогда возник обычай поливать крещаемого (или даже только его голову) водой из кувшина или тарелки? Неужели только потому, что после Миланского эдикта императора Константина 313 года количество желающих вступить в Церковь было столь велико, что крестить полным чином стало просто физически невозможно? Трудно поверить. Ведь на Востоке чин крещения с погружением сохранялся и вступить в Церковь было не так-то просто – принимали далеко не всех, а только достойных – свидетельства тому находятся в огласительных беседах свт. Кирилла Иерусалимского, свт. Иоанна Златоуста, Феодора Мопсуестийского, Максима Исповедника и других святых отцов, чьи огласительные беседы с катехуменами сохранились в записи до наших дней. Еще несколько веков желающие креститься взрослые долго готовились, проходили катехизацию и лишь после нее признанные достойными принимали крещение – с полным и троекратным погружением, разумеется.

 

Читаем раннехристианский документ «Дидахи» («Два пути»):

 

«Глава 7. Что же касается крещения, крестите так: наперед провозгласив все это (т.е. преподав основы веры – М.Г.), крестите в живой (т.е. проточной! – М.Г.) воде во имя Отца и Сына и Святого Духа. Если же нет живой воды, крестите в другой (т.е. в стоячей – М.Г.) воде; если не можешь в холодной, то в теплой. А если нет ни той, ни другой, возлей воду на голову трижды во имя Отца и Сына и Святого Духа…»

 

Вывод: крестить дóлжно в реке либо в озере с проточной водой, но годится и наполненная водою купель; поливать из кувшина допускается в крайнем случае – так крестили лежащих на смертном одре; если же крещенный таким образом человек все же выздоравливал, то крещение могло и не считаться действительным и следовало его «восполнить» погружением (обязательность или необязательность такого восполнения стала в свое время темой жарких дискуссий в Римской Церкви, а крещенные таким образом люди назывались «клиниками» и на принятие священного сана впоследствии они рассчитывать не могли). Об окроплении водой головы или других частей тела в качестве крещения вообще не было речи. Сейчас же католики «крестят» младенцев, даже не считая нужным вынуть из пелен.

 

Интересно, что на православном Востоке даже в самых засушливых районах, где вода, как известно, в дефиците, с древнейших времен христианства (т.е. до мусульманского завоевания) сохранилось множество баптистериев – небольших бассейнов для крещения взрослых, которые отрывались в земле, чтобы придать сходство с природными водоемами. Баптистерии обычно делались круглыми, восьмигранными или крестообразными, часто со ступеньками с двух сторон. Крещаемый заходил в купель с запада – и выходил в сторону востока – навстречу восходящему Солнцу, ибо, как сказано, и «Свет с востока» и «Восток Имя Ему».

 

Рассмотрим несколько сохранившихся на христианском Востоке баптистериев 5-6 вв., т.е. периода, когда христианство уже стало в Империи господствующей религией.

 

5. Крестообразная купель со ступеньками в городе Икония, где проповедовал апостол Павел (ныне Конья на территории Турции). Такая форма купели также являет собою Крест Христов и символизирует Его – а также крещаемого – смерть и воскресение в жизнь вечную.

 

  

 

*   

6, 7. Скромная купель в монастыре св. Симеона Столпника в Сирии. На донышке выложенные мозаикой листья плюща – символ возрождения к жизни еще с дохристианских времен (или распускающиеся розы ?).

 

           

 

*

Некоторые купели по примеру бассейнов в римских банях любовно украшены мозаикой на морские темы.

 

8. Бассейн-фригидарий со ступеньками на территории римской виллы (Португалия, IV в.).

 

  

 

*

9. Крестообразная купель в центре базилики св. Виталия в Суфетуле (Тунис). Рыбки символизируют христианские души, дельфин – символ спасения – обычные для римских бассейнов изображения переосмыслялись в соответствии с христианским учением.

 

 

*

Крещальные купели украшались также и другими христианскими символами. Кроме того, красота купели напоминала об ожидающем христианина райском блаженстве. 

 

10. Вот очень красивая купель 6 в. в музее Бардо, Тунис (территория завоеванного некогда Римом и ставшего римской провинцией Карфагена). Нетрудно заметить, что форма ее – крест в круге.

 

     

*

11. Форма купели со ступенями, которая находится в Археологическом музее Сусса (Тунис), – восьмиконечный раннехристианский крест-звезда. По тому, с какой тщательностью и любовью украшали ранние христиане свои крещальные купели, можно судить о том, насколько большое значение они придавали этому таинству.

 

 

*

12. Тунис, город Сбейтла (римская Суфетула), баптистерий с лесенками.

  

 

Заметны остатки четырех столбиков  – здесь был навес с крышей, сделанный наподобие купола над Кувуклием – вырубленной из скалы пещерой Гроба Господня в Иерусалиме.

 

*

13. Молодой турист залез в купель поскромнее в той же Суфетуле – так на фотографии очень хорошо видно, что размеры купелей были в основном небольшими – крещаемые, если их было много, заходили в нее по очереди.

 

 

*

Хотя были, конечно, емкости и побольше, как, например, сохранившаяся в храме Софии в Константинополе (14).

 

Как видим, купели не глубокие, вода доходила крещаемому только до пояса. Однако, он три раза погружался полностью, с головой, опускаясь на колени или принимая позу эмбриона (как хоронили людей в незапамятные времена), как бы вновь возвращаясь в лоно Матери-Земли и «воды» первозданного хаоса, причем, на третий раз мог находиться под водою довольно долго, покуда мог терпеть, пока не начинала прокручиваться в голове вся его жизнь, так что действительно многие могли ощущать предсмертное состояние – но после этого реально ощущали и спасение, и радость жизни вечной.

 

Пройдя через смерть, пусть даже ритуальную, человек не может остаться прежним. Так же, как после хирургической операции под общим наркозом, или возвращаясь в мир живых после тяжелой болезни, он уже смотрит на мир совсем другими глазами. 

 

На ныне католическом Западе также с первых веков христианской эры сохранилось немало баптистериев для взрослых.

 

15. Крипта под Миланским храмом св. Лаврентия, где свт. Амвросий Медиоланский когда-то крестил множество народа, в том числе и Аврелия Августина с сыном.

 

*

Однако, не только те большие купели, что находятся в сокрытых от взоров криптах или лежат в руинах, но и те, что находятся в прекрасном состоянии, все же давно по прямому назначению не используются. Большая восьмигранная купель в Баптистерии Православных в Равенне (16) стоит без воды. (Многочисленные туристы бросают туда монетки, не сознавая, что это на самом деле чисто языческая жертва богу воды.)

 

 

О равеннском баптистерии Православных стоит сказать особо. Это потрясающей красоты сооружение построено и украшено мозаиками и мраморными рельефами в середине 6 в. во образ храма Гроба Господня в Иерусалиме – Ротонды Анастасис, построенной при императоре Константине. Но на место Кувуклии – храма в храме, заменяя собственно Гроб Господень, здесь помещена крещальная купель. Именно как место смерти и воскресения христианина в жизнь вечную (мы уже видели остатки такого сооружения в карфагенской Суфетуле).

 

17. Крещение апостолом Петром дочери сотника Корнилия. Фреска 11 в. в соборе Св. Софии в Киеве.

 

 

Как видим, навес над крещальной купелью напоминает также киворий над престолом – местом совершения Евхаристии в алтаре христианских храмов.

 

*

Кое-где навес над купелью для крещения взрослых сохранился.

 

18. Восьмигранная крещальная купель из храма-баптистерия патриарха Аквилейского Каллиста, 730-740. Лангобардское искусство. Чивидале, христианский музей. Очевидно, навес был деревянным.

 

 

 

*

19. Купель 1250 г. в церкви св. Флориана, Зилленштеде, Германия.

На этой стороне – между Рождеством и Распятием – сцена Крещения Господня.

 

*

Начиная с 4 века, христиане стали строить баптистерии по образцу погребальных сооружений и храмов мучеников – мартириев. Они были, как правило, круглыми или восьмигранными. Так же выглядела ротонда Анастасис в Иерусалиме, во образ которых строились баптистерии по всему христианскому миру.

 

20. Рим, Латеранский баптистерий 4 в.

21. Равенна, баптистерий Православных, 6 в.

 

 

 

*

22. Внутри баптистерий Православных в Равенне выглядит великолепно. Убранство 6 в. сохранилось практически полностью. 

 

*

23. Восточная стена: из крещальной купели восходит Солнце. Свет с Востока. Кроме того, восток соответствует весне, следовательно, дню равноденствия и празднику Пасхи, когда принимали крещение христиане первых веков «новой эры» – эры Христовой.

 

 

24. Вокруг порфирового «солнца» золотой ободок, а «лучи» образуют тонкий золотой узор. Внутри купели символическое изображение Крещения Господня, где фигуру Богочеловека Христа заменяет Крест. Именно лицом к востоку в древние времена выходил из купели новокрещенный христианин – это для него вставало солнце – Солнце Правды.

 

Заходили же христиане (и сейчас заходят) в баптистерий через дверь – со стороны запада. То есть, принцип здесь тот же, что в восточных крещальнях со ступеньками.

 

  

 

На южной и северной стенах – по два малых «солнца», возможно, символизирующих точки летнего и зимнего солнцеворота. Большой порфировый круг как солнце в день равноденствия, примерно совпадающего с Пасхой, располагается только на восточной стене.

 

 И здесь же, в боковой нише справа находится алтарь для совершения Евхаристии, а слева стоит купель для крещения младенцев.

 

Часто в этих целях использовались большие мраморные вазы, сохранившиеся с языческих времен.

 

25. Крещальная купель в баптистерии при Кафедральном соборе Сиракуз.

 

 

*    *    *

 

26. А вот в купель, изготовленную уже в средние века, которая стоит в равеннском Баптистерии Ариан, не поместится даже младенец. Священник может только опустить в нее ладонь, чтобы набрать воды и окропить малышу головку.

 

 

 

Интересно то, что такие купели для крещения младенцев имеют форму чаши на ножке. И это не только потому, что первые христиане часто брали готовые античные мраморные вазы, но и потому, что они по форме напоминают евхаристические чаши.

 

*   

В северной Европе со времен Средневековья сохранилось множество каменных купелей, украшенных очень своеобразной резьбой, в том числе интересными изображениями Крещения Господня.

 

27. Купель с острова Готланд, церковь в Гротлинбо, рельеф ок. 1200.

 

Христос здесь совсем отрок, как на фресках в римских катакомбах. И вместо Птицы над головою Спасителя зависла рождественская звезда… Налицо общий праздник Богоявления. 

 

  

По размеру такие купели как раз рассчитаны на младенцев. Но и младенцев в них давно уже не окунают – как мы уже говорили, священник лишь берет немного воды в ладонь, чтобы окропить головку и слегка намочить волосы.

 

Однако, правильно ли это?

 

«Правильно» крестят на Западе, оказывается, протестанты – только взрослых и обученных азам веры. Это, конечно, хорошо. Но ждать до 15 лет и не причащать все это время? А если ребенок вдруг умрет некрещеным? Однако вернулся этот древний обычай во времена Реформации именно как реакция на многочисленные отступления Католической церкви от традиции и из желания искренне верующих вернуться к истокам христианства. Насколько протестантам это удалось, мы сейчас говорить не будем. Меня в данном случае больше интересует чин крещения в Католицизме, т.к. отступление это возникло гораздо раньше – задолго до официального отступления Римской Церкви от Вселенского Православия в 1056 году.  

 

При том, что дефицита воды в Европе не наблюдается. Поэтому должна быть какая-то другая причина, более метафизическая, что ли.

 

*    *    *    *    *

 

Посмотрим, как постепенный отход Римской Церкви от обычая крестить погружением получил отражение в церковной иконографии.  

 

Рассмотрим самые ранние иконы (в широком смысле – фрески, мозаики) Крещения Господня – как первоисточника, основополагающего примера для всех последователей Христа.

 

28. Одним из самых ранних изображений Крещения Господня считается настенная роспись в катакомбах Люцины, 2-3 вв.

 

  

Как видим, юный Иисус выходит из вод Иордана, держась за руку столь же юного Иоанна Крестителя. Над главою Его парит Голубка – Св. Дух. Фигуры одинаковы по размеру, пропорциональны и динамичны. В целом композиция напоминает фрески Помпей. Это еще целиком античное искусство, но уже наполненное христианским содержанием. Иконография еще не определилась, ни о каком каноне речь пока не идет. Однако сюжет узнаваем.

 

*    *    *

29, 30. Самые древние катакомбы Люцины это ответвление тоже довольно ранних катакомб Каллиста, где сохранилось несколько изображений Крещения Христова. Композиция уже совсем другая – более статичная.

 

       

 

Первое, что бросается в глаза, это разница в размерах фигур: Крещаемый Христос – совсем юный отрок, в то время как фигура Иоанна намного больше – это взрослый человек, возраст которого определить трудно, т.к. раннехристианские художники изображали Его без бороды – по римскому обычаю. 

 

На обеих фресках Иоанн кладет десницу на главу Крещаемого. То есть он – буквально – совершает рукоположение, которое можно понять как акт передачи духовного наследия ветхозаветной Церкви обетованному Мессии, на Крови Которого будет заключен Завет Новый. Помазание же совершает Сам Св. Дух во образе Голубки на этих двух плохо сохранившихся фресках Ее практически не видно.

 

*    *    *

31. Подобные композиции сохранились на фресках в катакомбах Домициллы (4 в.), здесь хорошо видна Голубка над главою Отрока Иисуса;

 

  

*    *    *

а также в катакомбах Петра и Марцеллина (3 в.) (32).

 

  

 

Благодать Божия изливается, как из лейки, из клювика Голубки,  в образе которой воочию явился на берегах Иордана Сам Св. Дух. Фигура Иоанна Крестителя на этой фреске не сохранилась – от нее осталась только кисть руки на главе Крещаемого Отрока Иисуса.

 

*    *    *

33. Изображение на костяной пластинке из Рима или Милана нач. 5 в. по композиции напоминает живопись катакомб – Отрока Иисуса крещает теперь уже бородатый Иоанн, который кажется намного старше.

 

   

 

Благодать Божия изливается на Отрока-Христа в виде струйки воды из клювика Птицы. Как и на фресках катакомб, Сам Крещаемый стоит в воде.

 

*    *    *

 

 34. И оба – Иисус и Иоанн – стоят в иорданских потоках на клеточке с иконой Крещения костяного оклада Евангелия 5 века из сокровищницы Миланского собора.

 

 

*    *    *

 

35 Совсем стариком рядом с Отроком Иисусом выглядит Иоанн Креститель на рельефе раннехристианского саркофага, который стоит в церкви Санта Мария Антиква в Риме.

 

Но ведь все христиане читали Евангелие и знали, что Иисус и Иоанн – троюродные братья и разница в возрасте у них не более шести месяцев. Значит, художнику важно было показать что-то другое. Осмелюсь предположить, что в образе пожилого Иоанна христианские художники показывали не только персонификацию уходящего Ветхого Завета, но также и образ Бога Отца, и тогда вся композиция представляла собою символическое изображение Пресвятой Троицы, явленной народу на Иордане. Как поется в тропаре праздника Богоявления, «Троическое явися поклонение». Вся композиция вписывается в овал и замыкается в себе – только Отрок Иисус смотрит наружу– на агнца, лежащего у ног Иисуса уже взрослого, хотя и молодого, – Доброго Пастыря. Взгляд Иоанна через голову крещаемого им Иисуса также направлен на агнца. «Сей есть Агнец Божий», – провозгласил он народу на берегу Иордана. Интересно, что полет Голубки направлен к руке Иоанна. И вся композиция являет собою овал, пересеченный косым крестом и – через взгляд Отрока Иисуса – как бы выворачивающийся наружу. 

 

*    *    *

 

 

36. Еще более разительный контраст в возрасте между Иоанном и Иисусом – на костяной пластинке из Лионского музея изящных искусств. Здесь Иоанн уже годится Иисусу в дедушки.

 

В верхних углах композиции – персонифицированные изображения Солнца и Луны с небесными сферами в руках, что сразу придает событию космическое измерение. Здесь стоит вспомнить о том, что в первые века христианства большой популярностью среди римлян пользовался культ Непобедимого Солнца (Sol Invictus), который оказал некоторое влияние и на христианское изобразительное искусство. Дата празднования Рождества 25 декабря, в день зимнего солнцеворота, была установлена при императоре Константине, который до своего обращения ко Христу так же, как большинство его легионеров, был большим поклонником Непобедимого Солнца. А день рождества Иоанна Крестителя приходится на день, совпадающий с летним солнцеворотом – 25 июня. «Ему надлежит расти, а мне – умаляться» (Ин. 3:30), – отвечает Иоанн на вопрошания своих учеников об Иисусе. И эту пророческую фразу в первые времена христианства можно было понять и так: Иоанн как последний великий пророк Ветхого Завета, эпохи уходящей, передает эстафету народившемуся Солнцу Правды.

 

Остается добавить, что Голубка на этой пластинке держит в клювике листочки, отсылая нас к благой вести об окончании Великого Потопа и возрождении мира, а также заключении Нового Завета с Богом.

 

*    *    *

 

Иконография праздника Богоявления, как видим, в 5 веке определилась, хотя окончательно еще не закрепилась.

 

37. Интересным вариантом ее является великолепная мозаика 5 века в конхе апсиды храма св. Пуденцианы в Риме.

 

  

На фоне парящего в небе вместе с ангелами-символами евангелистов золотого Креста, который нижним концом опирается на Голгофский холм во дворе построенного при императоре Константине храмового комплекса в Иерусалиме (справа храм-базилика, слева ротонда-мартирий Анастасис с Гробом Господним внутри) восседает на престоле блистающий одеждами из света Спаситель мира Иисус Христос со Своими апостолами; женские фигуры справа и слева суть аллегорические фигуры – Церковь из язычников (справа, где ап. Павел) и Церковь из иудеев (слева, где ап. Петр). Все вместе можно понять и как Второе Пришествие (апостолы судят людей вместе с воцарившимся над миром Христом), и как целостный образ Христовой Церкви.

 

Так композиция выглядит сейчас, после варварской «реставрации», в ходе которой была отрезана нижняя часть – не только ноги апостолов, но также интересная композиция в центре.

 

38. Фото из книги Айналова «Раннехристианские мозаики».

До «реставрации» конха апсиды выглядела вот так:

 

  

 

Как видим, пропала очень интересная композиция: Христос-Агнец на горке, из которой изливаются четыре райских реки, – обычная раннехристианская композиция, символизирующая Райскую Землю,

 

39. Рельеф саркофага 6 в. в церкви сан Аполлинаре ин Классе, Равенна.

 

 

но здесь она дополнена – Дух Святый, как воду, изливает благодать на главу Агнца-Христа (40).

 

 

 

То есть, это явно сцена Крещения – именно здесь, на берегу Иордана Иоанн, указывая на идущего к нему креститься Иисуса, произнес судьбоносные слова «Сей есть Агнец Божий», пророчествуя о жертвенной миссии Христа-Спасителя. Получается картина, существующая как бы одновременно в двух планах – историческом и космическом. (Возможно, за бортиком до «реставрации» скрывалась также мозаичная полоска реки внизу, как в других римских храмах 4-6 вв.; но об этом – в самом конце).

 

*    *    *

Мозаики 4, 5, 6-го веков, когда Христианская Церковь только-только вышла из катакомб и набрала силу, вызывают искреннее восхищение. Античная красота в них сочетается с христианской высокой духовностью. Исполненные с имперским размахом и роскошью, они, тем не менее, дышат горячей любовью к Богу и сердечной чистотою, даже в какой-то мере наивностью ранних христиан.

 

Расцвет христианского искусства был прерван трагичной для Восточной Церкви эпохой иконоборчества. Однако, к счастью для нас, иконоборческое безумие не коснулось итальянского города Равенны, на территории которого в нескольких раннехристианских храмах сохранились мозаики эпохи императора Юстиниана и готского короля Теодориха. В их числе – две прекрасные композиции Крещения Христова.  

  

41. В начале 6 в. (при Теодорихе) украшен мозаикой купол небольшого по размеру Арианского баптистерия: Христос стоит в воде  почти по пояс, а сверху его «поливает» Св. Дух «в виде голубине» – и тоже водою, как на фреске в катакомбах Петра и Марцеллина, хотя имеется в виду не просто вода, а благодатью Св. Духа – точно по учению Ария, который считал, что Иисус был рожден как человек, а Сыном Божиим стал в результате Крещения и помазания Его Св.Духом, явившимся на Иордане в виде птицы, «телесно».

 

Слева – аллегорическая фигура реки Иордан в образе старца с рожками в виде крабьих клешней – совершенно в духе античного искусства.

 

 

 

 И вот здесь, как кажется, уже отражается сама логика, которая привела в конце концов к обливательной практике крещения в Западной церкви, которая – увы! – была позаимствована и Русской Православной Церковью после Раскола (теперь уже нашего, 17 в.), получила широкое распространение в синодальный период и закрепилась в советское время, когда крестить так стали уже и младенцев – лишь бы побыстрее, да как бы кто незваный не вошел в храм (или в дом) ненароком. Возврат к древней практике Крещения полным чином, т.е. через троекратное погружение, в том числе взрослых, произошел уже на наших глазах, когда появилась возможность устраивать при храмах большие купели по примеру тех, что были в христианских баптистериях в древние времена, например, в баптистерии Православных в Равенне.

 

*    *    *

42. Как на самом деле выглядела сцена Крещения Господня на мозаике середины 5 в. в куполе Баптистерия Православных (или епископа Неона) в Равенне, мы никогда не узнаем. Позднейшие католические горе-реставраторы, восстанавливая утраченные места центральной композиции, заставили Иоанна Крестителя поливать Христа водою из тарелочки (вставленный позднее кусок ясно выделяется более светлым тоном золотого фона). Понятно, что реставратор позаимствовал образ из обычной католической практики крещения людей, а об иной он уже мог и не знать.

 

Интересно, что мотива помазания Мессии Св. Духом здесь тоже нет (а что было на этом месте – Бог весть), хотя он вовсе не обязательно арианский, ведь Св.Дух мог помазать Богочеловека Иисуса и просто в качестве Сына, Царя и Великого Архиерея, благословляя на трудную миссию спасения рода человеческого.

*    *    *

 

43. Обливательная (и даже «окропительная») практика Крещения нашла отражение в католической иконографии уже в Средние века. И вот на мозаиках 13 в. в куполе флорентийского баптистерия Сан Джованни мы наблюдаем курьезную картину: Иоанн Креститель почему-то поливает пришедшего к нему человека из кувшинчика,  

 

тогда как Христа он – по сохранившейся в Западной Церкви иконографической традиции – погружает в воды Иордана минимум по грудь (44).

 

  

 

Справедливости ради надо заметить, что эта композиция очень интересна и даже по-своему уникальна, т.к. имеет значимую деталь: обычно Спаситель на иконах Крещения изображен фронтально, как бы в упор глядя на молящегося – и Сам как будто погружен в молитву, сосредоточен и преисполнен важности происходящего. Но здесь, на этой мозаичной композиции, крещаемый Иисус смотрит на Иоанна, как бы обращаясь к нему с очень важными словами: «Так нам надлежит исполнить всякую правду», т.е. восстановить Завет – великий закон вселенной, основанный на отношениях любви между человеком и Богом, попранный когда-то прародителями, восстановить прерванную связь между Небесами и землею, и этой связью на материальном уровне, как некоей вертикалью, лестницей в Небо должен был стать Крест Христов.

 

*    *    *

 Однако, очевидно, уже в 4 в. крещальная практика претерпела изменения. И мы видим отражение этого на уникальной мраморной надгробной плите середины 4 в. из Аквилеи (45) с изображением крещения ребенка, скорее всего, девочки. Имя покойной не названо, возможно, ее звали «Инноцентия», т.е. «невинная», «безгрешная», хотя это может быть просто обозначением христианской души. Надпись гласит: «Невинной душе, избранной Богом. Она, верная (т.е. крещенная),  покоится в мире. 23 августа».

 

  

 

Девочка стоит ножками в неглубокой купели. Над головой изображена усыпанная звездами-крестиками небесная сфера, внутри которой – слетающая к крещаемой Голубка; вода на голову ребенка изливается прямо с небес, как из кувшина или тарелки. Ободок по нижнему краю небесной сферы говорит за то, что это именно сосуд, из которого священнослужитель возливает воду. Так, может быть, в древней Церкви для крещения «обливанием» (в крайнем случае, как мы читали в Дидахе) использовалась чаша со святой водой или даже евхаристическая чаша или дискос?

Справа от крещаемой стоит человек с нимбом, скорее всего, епископ, поднявший руку в ораторском жесте, очевидно, произносящий за ребенка Символ веры; слева другой человек в тунике с длинными рукавами, украшенной вышивкой и клавами (по моде того времени), возлагает руку на главу крещаемой.

По сторонам молодые деревца. Внизу также растительность и овечки – райские кущи, ожидающие христиан после кончины.

 

Эта уникальная плита с, безусловно, символическим изображением крещения юной христианки (вода крещения уподоблена благодати с небес), тем не менее, свидетельствует об уже установившейся в Римской Церкви практике крещения обливанием (заметим, что римский город Аквилея расположен в стране венетов, и реки там есть – Сонциус и Натисса), т.е. налицо отход от апостольского предания, зафиксированного в Дидахе.  

 

Так неужели переход к практике обливания объясняется элементарной ленью священников? То, что в древней Церкви допускалось как исключение, связанное с угрозой жизни, со временем стало обыденным явлением. Или же римские христиане воспринимали благодать Св. Духа слишком буквально, как некий поток, изливающийся с небес, т.е. именно сверху?

 

Возможно. Но возможно и другое. Очень уж напоминает этот жест поливания водой из кувшина или тарелки античный (языческий) обряд возлияния богам. Изображения такого рода жертвоприношений сохранились от античных времен в большом количестве.

 

Достаточно трех примеров.

 

46. На донышке краснофигурного аттического килика 5 в. до Р.Х. молодой воин совершает возлияние (очевидно, кровью жертвенного животного) на алтарь со змеями.

 

        

 

47. На донышке аттического килика 5 в. до Р.Х. возлияние совершает уже сам Аполлон.

 

*

48. Гера Кампана с тарелочкой для возлияний в руке. Римская копия 2 в. с греческого оригинала.

 

 

Может быть, обычай поливать главу крещаемого, действительно, родом отсюда? Ведь не только вино или молоко приносились в жертву (как возлияние из сосуда) в древние времена, но проливалась на алтаре также и кровь животных. Причем, перед жертвоприношением приготовленного для этого животного омывали в воде или хотя бы водою кропили. Но ведь и Крещение  можно рассматривать как приуготовление Христом Себя к Жертвоприношению. Причем, логика здесь, определенно, есть: становясь христианином, крещаемый человек готовится в любой момент принести себя в жертву. Как готовился на Иордане принести Себя в великую Жертву для спасения человечества Сам Христос, так же готовы были идти на мучения и смерть – но и в жизнь вечную – первые христиане. Однако сами они от языческих обычаев всячески отстранялись (как бы мы сейчас сказали, «открещивались»), а потому и практика «возлияний» в качестве крещения могла возникнуть только через какое-то время после Миланского эдикта 313 года, когда преследования христиан прекратились и противостояние между христианами и язычниками – в том числе на уровне символов – стало постепенно слабеть, а потом и вовсе угасло, и вот тогда и начали незаметно пролезать в христианскую жизнь, в том числе и церковную, обычаи «внешних», разъедая ее изнутри. Ведь обычаи чисто бытовые, как правило, держатся очень долго.

 

Возможно, это одна из причин. Но опять же, не главная. Причина,  очевидно, кроется в постепенном отходе Западной церкви от апостольского вероучения. Прослеживается это также и на языковом уровне.

 

Как написано в Евангелии от Матфея, в данном случае от лица Иоанна Предтечи, «Идущий за мною… будет крестить вас Духом Святым и огнем» (3:11).  Слово «баптизмо», позаимствованное Римской церковью из греческого языка, но оставшееся на самом деле чужим, до конца не понятым, обозначает там лишь само таинство крещения и ничего более не говорит носителю латинского языка, не знакомому с греческим, т.е. смысл «погружения» под воду для него пропадает.

 

Очень странно, но в словах Иоанна Крестителя римляне услышали лишь смысл некоего воздействия Святого Духа на человека, но как будто и не заметили ни «воды», ни «огня». Вероятно, приняли во внимания слова Христа в беседе с самарянкою о воде живой: «…но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную» (Ин. 4:14).

 

49. Беседа Христа с самарянкою – колодец в форме креста прообразует таинство крещения людей. Афон, Протат, фреска Мануила Панселина, 14 в.

 

 

Христианские богословы – и на востоке, и на западе христианского мира – относили эти слова Спасителя именно к благодати крещения. Вообще порассуждать о благодати римские проповедники любили. Удивительно поэтому, что впоследствии, почти через тысячу лет, католические теологи – уже после Великого Раскола – будут яростно отрицать нетварную природу божественных энергий и даже само их существование, как будто это не одно и то же!

 

50. Однако на Востоке даже и сомнения в этом не возникало. Свидетельство тому – маленькая картинка на странице со столбцами канонов в Евангелии Рабулы (Сирия, 6 в., т.е. практически одновременно с мозаиками равеннских баптистериев, костяными пластинками и рельефами саркофагов.

 

  

 

Здесь не только Иоанн Креститель буквально погружает Иисуса рукою в воду, но также из самой священной воды Иорданской столбом поднимается тот самый «огонь», которым будут крестить людей Апостолы Христовы, а ныне крещает Его Самого Дух Святый, исходящий от Отца (знак присутствия Коего – благословляющая десница из темно-синего сегмента, символически указующая на неотмирную божественную реальность); Иоанн же – проводник и исполнитель воли Отца. Огненный язык тактично показан немного сбоку – не может же Голубка белоснежная изрыгать пламя, подобно дракону (хотя одна такая икона есть!). Язык пламени, как на иконах Пятидесятницы, вырывается из освященной погружением Богочеловека стихии воды – удивительная деталь, которая, увы,  не получила развития.

 

К сожалению, эта тема не закрепилась – дальнейшее развитие иконографии Крещения Господня пошло по другому пути.

 

*    *    *

51. На крышке реликвария, сделанного ок. 600 г. в Палестине и ныне хранящегося в Ватикане, мы еще видим совершенно материальную воду (голубоватого цвета), но изливается она уже не из клювика белой Голубки, но из десницы Бога Отца через посредство Св.Духа, явленного, как Голубка, – божественные энергии в виде водяного потока, изливаясь из недр Пресвятой Троицы – Бога в Себе, освящают и воду, и человеческое тело Сына Божия, помазуя Его как Царя всего мироздания и Первосвященника, Которому предстоит принести самую страшную Жертву за всю историю рода человеческого – Самого Себя. Божественный свет на этой маленькой иконке – пожалуй, самой ранней, где представлена классическая иконография Крещения Господня, – разливается повсюду, образуя золотистый фон.

 

 

Позднее, уже в послеиконоборческий  период, на иконах православного Востока воду, изливающуюся от Святого Духа, заменит символическое изображение нетварного света.

 

Заметим также, что на рубеже 6 и 7 веков в иконографии Крещения появляется значимая деталь – благословляющие Христа ангелы, хотя в Писании о них ничего не говорится.

В руках они, подобно восприемникам при крещении людей, держат куски ткани или полотенца, обычно красные и синие – небесного цвета, иногда украшенные звездами, как бы готовые облечь Сына Божиего с мантию Царя Небеси и Земли. Но кто может стать восприемником Самому Сыну Божию? Кто превосходит Его в ведении Слова Божия? Никто, разумеется, ибо Он Сам – Логос воплощенный, Божие Слово и Разум. И принять Его может только Бог. Но, как мы знаем, Бог часто действует на земле руками посланников Своих ангелов, Которые действуют от Его Лица и в некотором роде Его заменяют, как это было с Авраамом, когда Ему явились три ангела Божиих. Так и здесь – за Крещением Сына Божия наблюдают, как правило (за редким исключением в средние века – но сначала один или два), три ангела, которые также могут намекать на явление Пресвятой Троицы во время Крещения Сына Божиего во Иордане.    

 

Западное искусство с готовностью эту деталь усваивает – мы видим ангела на фреске 7 в. в катакомбах Понциана (52), где местные христиане продолжали хоронить своих покойников.

 

  

 

Иисус и Иоанн на этих двух произведениях уже представлены как бородатые мужи одного возраста – средовеки.

 

Таким образом, иконография Крещения на рубеже иконоборческого периода в Византии полностью определилась и продолжала развиваться на Западе, где иконоборчества не было.

 

Римскую Церковь, однако, постигла иная болезнь – изменение общепринятого во Вселенской Церкви Никео-Цареградского Символа веры, а именно – Filioque, т.е. добавление к словам о Св.Духе «от Отца исходящего» слов «и от Сына», нарушая тем самым стройную систему христианского богословия и закладывая основу будущего отпадения Римской Церкви от полноты Православия. Постепенно с течением времени накапливались различия также и в обряде.

 

Итак, возвращаясь к поставленному в  самом начале вопросу, можно сделать вывод: причиною изменения чина крещения в Римской церкви явилось механическое заимствование Римской Церковью греческого слова «баптизмо» вместо перевода его на латинский язык, а также юридическое мышление римлян и их европейских наследников, перевес логического начала над духовным, отсюда невосприимчивость к действию Св. Духа и отрицание нетварности божественных энергий, т.е., собственно, Божией благодати. Умаление Лица Святого Духа выразилось в Римской церкви сначала в отказе от эпиклезы – призывания Св. Духа на Святые Дары в чине литургии (и мы теперь не знаем, сходит ли вообще Св.Дух – в виде энергий – на католическую гостию, или нет, т.к. все в Церкви делается по вере и молитве Церкви), а затем и вовсе в изменении Символа веры – в добавлении «филиокве» – теперь Св.Дух (именно в Боге в Себе, т.е. в недрах Пресв. Троицы – это важно!) у католиков исходит не только от Отца, но и от Сына, что не только кощунственно, но, на самом деле, лишено всякого смысла. Беда в том, что католические теологи (начиная с блаж. Августина) не видят разницы между Богом в Себе и Богом во вне, в энергиях, а потому путают вопросы собственно богословия и вопросы икономии или домостроительства спасения.

 

Но ведь мы можем воспринять Бога только в том виде, в каком Он являет Себя в творении, т.е. в энергиях, и практически ничего не знаем о том, каков Он в Себе, разве только то, что Он есть Бог в Трех Лицах. Так же в энергиях явил Себя на Иордане и Бог Дух Святой и – по иудейскому обычаю (поскольку событие происходило именно в Палестине, а Бог, как известно, снисходит до того, что учитывает особенности падшего человека, в том числе этнические) по воле Отца помазал воплотившегося Сына как Царя, Пророка и Первосвященника и благословил на великий подвиг спасения рода человеческого. Собственно, с этого момента Богочеловек Иисус становится Христом – Помазанником, Мессией.

 

*    *    *    *    *

 И сейчас мне хотелось бы отвлечься немного от собственно иконографии Крещения и попытаться ответить на вопрос: что такое помазание как обычай Церкви христианской, воспринявшей этот обряд из Церкви ветхозаветной?

 

В священном Писании Ветхого Завета не раз говорится о помазании на царство – например, пророк Самуил помазывает сначала Саула, затем Давида (пусть сначала тайно), узаконивая тем самым их право на царство в очах Божиих, а не только являя царя для его подданных. И каким образом он это делает? Возливает из сосуда на голову кандидата оливковое масло – елей.

 

41. Пророк Самуил возливает елей на главу Давида. Серебряное блюдо 6 в., Константинополь. Не правда ли, очень похоже на ранние иконы Крещения?

 

Именно так, как принято крестить в Римской Церкви, смешивая таинства Крещения и Миропомазания при том, что само таинство Миропомазания в Римской Церкви принято совершать в 12 лет (так наз. конфирмация). Позднее в Церкви христианской вместо обычного оливкового масла в таинстве Миропомазания, стало употребляться миро – особый состав, сваренный на основе того же оливкового масла с добавлением ароматов и при чтении положенных молитв. И употребляется миро в исключительных случаях – для помазания на Царство православного Царя (что бывает редко) и в таинстве Миропомазания после Крещения – во образ сошествия Святого Духа на новокрещенного члена Церкви и как закрепление его посвящения в христиане, как личной для него Пятидесятницы. Так же, как Сам Бог Святой Дух, явившийся в энергиях (Бог во вне – ad extra) помазует на спасительный подвиг Воплотившегося Сына, являя Его пред народом как Царя, Священника и Пророка. Но разве водой помазует крещамого Дух Святой? Нет, конечно, – на главу человека Дух Святой, как когда-то на главу Христа, изливает Себя – в энергиях, т.е. помазует Его Своей благодатью. Невидимо, по молитве Церкви. Но чтобы явить это таинство воочию, Церковь использует освященное миро – на основе елея. 

 

Почему же для таинства миропомазания (как и елеопомазания – перед крещением, а также на утрени и в таинстве елеосвящения – соборования) было принято употреблять оливковое масло? Почему вообще возник обычай помазания елеем главы (лба, других частей тела) человека? Честно говоря, меня давно мучил этот вопрос. Понятно, что для таинства елей сначала освящается, т.е. на него по молитве (т.е. по слову-логосу) Церкви, которого представляет ее предстоятель, на земное вещество снисходит благодать Св. Духа, и оно, это земное вещество, становится способным освящать человека, т.е. приобщать его к божественной благодати. Но изначально, очевидно, дело было в чистой аналогии, в свойствах этого вещества. Оно приятно для человека и целительно. А специально сваренное миро еще и ароматно, как райские цветы. Желтое и прозрачное оливковое масло не только напоминает солнечный свет,  но, кроме того – оно текучее. Как и благодать Божия изливается, пронизывая все творение, в том числе человека и все его составы. Оно течет, как вода, как время. Оно подобно жидкому золоту. Оно еще и горит, т. е. содержит в себе стихию не только воды, но и огня. Кроме того, слово «елей» содержит  ностратический корень «эл», обозначающий и Бога, и Его любовь-милость (любимая у нас на Руси икона Божией Матери именуется «Елеуса»  – «Милостивая» или «Умиление»), и божественный свет («гелиос»), и древнейший праздник зимнего солнцеворота и победы света над тьмой – «Йоль», и даже вечнозеленое Рождественское древо – ель.

 

Александрийские толковники еврейское слово «машиах» – «помазанник» – перевели как «христос». И прирожденный эллин слышит в этом слове не только значение «помазанный маслом», но и «золото» – нержавеющий металл, который издревле символизировал солнечный свет и царскую власть, а также и бессмертие, нетление, вечность, святость. Как в старину русский человек, погруженный в стихию родного языка, отождествлял слова «Христ» и «Крест» и в слове этом слышал гул от огня возгорающегося. И в слове «воскресение» тот же, огненный, смысл – от Креста Христова сначала смерть, затем и Воскресение – силою света и огня Св. Духа. К сожалению, язык меняется со временем, и корень «крес» ушел из русского языка, как ушло из нашего быта, например, кресало. Однако и ныне в слове «крещение» мы слышим не «погружение в воду», как это слышат греки, но неизбежный не только для Христа, но и для всякого христианина Крест, который он берет на себя и в знак этого крестоношения надевает маленький крестик себе на шею… Но и грядущее Воскресение мы тоже слышим в слове «крещение»!

 

*    *    *    *    *

А теперь возвращаемся к иконографии праздника Крещения Господня.

 

Самые ранние из сохранившихся изображений уже послеиконоборческого периода находим в пещерных храмах Каппадокии.

 

Росписи пещерных церквей Каппадокии – искусство провинциального монашества. За кажущейся грубоватостью, даже неумелостью местных художников кроется горячая вера и чистое, детское восприятие мира. Каппадокийские художники, как никто другой, умели выявить значимые детали изображаемого, привлечь к ним внимание.

 

  

 

54. «Токалы килисе», Старая церковь, 9-10 вв.

 

*    *    *

 43. Церковь «Пюренли Сэки», 10 в.

 

 

На росписях в обоих пещерных храмах Святой Дух «в виде голубине» сходит с небес в огненном столпе. Белоснежное на алом. Огонь и эфир. Кровь и вода. Предвестие грядущей Жертвы. Но и славы всемирной.

 

*    *    *

56. Чуть позднее в каппадокийской церкви «Каранлик» («Темной») (11-12 в.) в селении Гёреме это пламя божественное уже не столь интенсивно, скорее, нежно и прозрачно.

 

 

*    *    *

57. На стенной росписи в церкви «Токалы килисе» Новой (11 в.) там же, в Гереме, широкий луч света подобен многослойной сфере с десницей Божией, т.е. многослойность эта и соответствующие цвета – белый и синий – указывают на нетварность исходящего от Божества света, словно сама небесная сфера прорывается в наш земной мир и изливается на главу Сына Божия.

 

 

*    *    *

 

58, 59. Еще более четкий столп серебристо-белого света – на  великолепной мозаике в храме Успения монастыря Дафни близ Афин (1100 г.).

 

 

 

Вообще эти две композиции очень похожи, несмотря на разделяющие их тысячи километров. Некоторые исследователи полагают, что росписи в Токалы-килисе Новой были исполнены художником,  приглашенным из столицы, столь сильно они отличаются от всех остальных росписей пещерных церквей Каппадокии, прежде всего, античными пропорциями фигур.

 

Кроме того, здесь появляется деталь, знакомая нам по иконке с крышки палестинского реликвария – но здесь уже не вода, но божественный свет изливается от десницы Бога Отца, и в этом луче света парит белоснежная Голубка. Интересно, что луч света от десницы Бога Отца выложен серебряными кубиками на золотом фоне. И таким же серебром отливает крест внутри нимба Иисуса, вертикальная ветвь которого является как бы продолжением этого небесного луча. О символическом смысле этой детали догадаться нетрудно – в Крещении Иисуса проглядывает уже и Его распятие, и сошествие во ад, и Воскресение, и всемирная слава.

 

*    *    *

 

Объективности ради придется показать несколько мозаичных композиций Крещения 12 в. в итальянских храмах, т.е. на территории теперь уже окончательно отколовшейся от Православия Римской Церкви, но исполненных приглашенными византийскими мастерами.

 

 60. Декорация кафедрального собора Рождества Божией Матери в Монреале (пригород Палермо, Сицилия) выполнена в 12 в., в период правления в Сицилии норманнских королей.

 

  

Здесь не совсем понятно, что изливается из десницы Божией – свет или вода. Белый ободок по краям очень тонкий и больше напоминает воду Иордана, исполненную тонкими белыми и синими волнистыми линиями. С другой стороны, насыщенный синий цвет луча из десницы Божией является продолжением небесного сегмента и кажется, что само небо или некая божественная субстанция изливается на главу Сына Божия.

 

*

61. Крещение, собор в Монреале (фрагмент, покрупнее).

 

*    *    *

 

Но «вода» в 12 веке в иконографии Крещения была уже, скорее, исключением.

 

61. И в расположенной недалеко, в самом городе Палермо, и построенной немного ранее Палатинской (от слова «палаты», т.е. дворцовой) капелле, также украшенной византийскими мастерами по заказу норманнского короля, очень необычная мозаика – это как бы пронизанная светом вода, и вытекает она не из клювика Птицы, как раньше, а от всей фигурки целиком («из чрева потекут реки воды живой; сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него…» Ин. 7:38-39).

 

  

 

И здесь нужно отметить, что композиции Крещения в обоих храмах находятся в комплексе с множеством других – на стенах как базилики в Монреале, так и Палатинской капеллы разворачиваются события не только Нового Завета, но и Ветхого – начиная с сотворения мира. Таким образом, события Нового Завета перекликаются с прообразовательными событиями Завета Старого, и молящийся в храме неизбежно находит параллели Крещению в двух композициях из Книги Бытия – в сюжетной линии Великого Потопа, а также в самых первых ветхозаветных композициях, иллюстрирующих начало творения мира, где Дух Божий, также изображенный «в виде голубине», витает над «водами» (хотя, как известно, перевод этого слова в Септуагинте не совсем точен – в Книге Бытия имеются в виду не совсем «воды», а, скорее, первозданное смешение стихий, однако, иконописцы вслед за переводчиками изображают именно воду).

 

63. Композиция аркады собора в Монреале:

1. Бог-Творец изображен в виде Сына-Логоса в воплощении (но без креста в нимбе) в небесной сфере, из которого в луче света текучего вылетает Голубка-Руах в бурные воды первозданного океана, персонифицированного совершенно в античном духе. И, кажется – увы! – Св. Дух исходит «от Отца и  Сына» (в одном Лице в данном случае, по слову Христову «Я и Отец – одно»). Но композицию эту можно понять и в православном ключе: божественные энергии изливаются вовне от Бога в Себе (Бог, замкнутый в небесной сфере) и творят мир Словом-Логосом и Св.Духом.

2. На следующей композиции сотворение ангелов – над водами еще не оформленного, не упорядоченного мира, а на третьей  Бог отделяет «воду от воды», т.е. воду небесную от воды земной; на четвертой Бог отделяет воду земную от суши и насаждает растения; при этом Сам Господь восседает, как на троне, на небесной сфере, т.е. сам Он – из другого мира и творит мир иной природы. 

 

      

   

*

64. В нижнем регистре на той же стене над аркадой разворачивается эпическая картина Всемирного Потопа, где под конец слетает на руку Ноя голубь с оливковой веточкой в клюве  и в знак примирения Бога с человеком и установления Завета Бог воздвигает радугу.

 

  

 

*  

65. Примерно то же – в Палатинской капелле, с небольшими расхождениями в деталях, которые только усугубляют сходство Потопа с новым творением, т.к. сцена конца Потопа с летящей над водами Голубкой располагается точно под первой композицией творения – здесь так же Св. Дух «в виде голубине» парит над «водами» в потоке, скорее, воды, чем света, хотя нет персонификации Океана; зато есть бело-голубые лучи, направленные вправо, иллюстрирующие слова Божии «да будет свет»  (в Монреальской базилике, построенной несколько позднее, таким образом изображено творение ангелов).

 

  

На следующей картинке схематично представлены день второй и третий. И ниже, как мы уже говорили, прямо под первой картиной – миром в процессе творения – помещен Ноев ковчег и окончание потопа, где так же летит над водою голубок с оливковой (т.е. подразумевающей милость Божию) веточкой в клювике. 

 

*

66. Вот она, благая весть об окончании бедствия и образовании нового мира (в обоих смыслах этого слова).

 

  

 

В сочетании двух этих композиций – верхней и нижней – архетипический образ – белая птица над водою как образ творения или обновления мира Святым Духом – представлен очень ярко и наглядно. И, надо сказать, мысль эта проводится в византийско-римской иконографии весьма последовательно. Хотя родом она – с глубокой древности.

 

 

67. На беотийской вазе эпохи архаики (6 в. до Р.Х.) изображена модель мироздания. Верхний райский мир со стилизованным Древом Жизни (спиральки) и верхними водами на горлышке, ниже – солнце в виде острых лучей, еще ниже – птицы над водами нижними (зигзагообразные линии; они же, показанные вертикально, – дождь). 

 

*    *    *

В 13 в. и тоже византийскими мастерами выложены мозаики собора св. Марка в Венеции. И здесь так же тема творения перекликается с темой обновления мира после потопа.

 

  68. Фрагмент мозаики в куполе: Дух Божий над водою до начала творения.

 

*

69. И здесь же, в полуциркульном своде, подробные иллюстрации к библейскому рассказу о Потопе.

 

*

70. Снова рядом картины с Птицей над водами как образом творения и обновления мира.

 

 

 

И отсюда нетрудно провести параллель к Крещению Господню во Иордане, где мы тоже видим парящую над водами Голубку-Руах как знак Божия присутствия и весть об обновлении мира.

 

*    *    *     *     *

 

И тут придется сделать еще одно небольшое отступление.

Осмелюсь высказать,  может быть, крамольную мысль: да, казалось бы, парящая над водою Белая Птица – Голубка ли, белая лебедь или гоголь славянских космогонических мифов – чудный образ, мысленно переносящий нас с момента сотворения мира и завета Бога с Ноем (второго после грехопадения Адамова). В Книге Бытия слову «Дух Божий» соответствует слово «Руах» – женского рода, поэтому и в Новом Завете это слово правильнее было бы переводить как «Голубка».

 

Но была ли вообще Птица в телесном виде над водами Иордана и не следует ли понимать этот образ Св.Духа в виде Голубки чисто метафорически?  

 

Читаем у Марка: «увидел Иоанн разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, сходящего на Него» (1:10).

 

У Матфея: «увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на Него» (3:16).

 

Так же и у Иоанна Богослова: «И свидетельствовал Иоанн, говоря: я видел Духа, сходившего с неба, как голубя, и пребывавшего на Нем» (1:32).

 

Во всех трех случаях выражение «как голубь» можно понять двояко: Дух нисходил на Иисуса, подобно голубю, парящему над водою, или в виде голубя (и тогда в русском переводе не нужна запятая).

 

И только у Луки сказано прямо: «Дух Святый нисшел на Него в телесном виде, как голубь» (3:22).

 

Итак, в момент Крещения Господня в водах Иордана на главу Его нисходит  Св. Дух («дыхание Божие» или «Божественное присутствие») и, очевидно, разливается нетварный свет, ставший видимым даже и телесными очами (подобно сошествию св. огня в храме Воскресения в Великую Субботу – что и отражено на иконах Крещения в виде луча, сферы и т.п.). Но, может быть, возникший над главою Крещаемого огненный шар или сгусток кому-то напомнил парящую над водою белую птицу – скорее, чайку, чем голубя?

 

Если же воспринимать текст Евангелий буквально, как написано, получится, что слетевшая с высот небесных Голубка прямо села на главу Спасителя (тоже образ очень символичный – о нем я уже писала в очерке о Рождестве). Но куда потом делась – растворилась в воздухе? Или улетела? Ни в одном из Евангелий это не уточняется.

 

И мне все же кажется, что птицы не было, а было явление света, воспринятое свидетелями в виде Птицы – по аналогии с чисто земным и привычным явлением, очевидно, просто потому, что было неожиданно и чудесно.

 

Однако настаивать здесь я не буду – это, пожалуй, вопрос веры. Мне лично трудно воспринять явление Духа Божия в телесном виде, пусть даже и в образе красивой белой птицы. Но в древности люди склонны были воспринимать рассказы о явлениях Божиих конкретно. Блаженны простодушные.

 

В осмыслении явления света как птицы, может быть, сыграла свою роль древнейшая аналогия: птица = душа или вообще некая духовная субстанция.

          

 

 

 

 

 

71. Молящиеся человеческие души в египетском храме в Дендерах.

72. Рисунок на коринфской амфоре сер. 6 в. до Р.Х.

 

*

Птица издревле служила образом души (вспомним многочисленные рисунки голубка с веточкой (оливы как символа милости Божией или лавра как символа победы и бессмертия) в римских катакомбах – символом души спасенной, не обязательно относящимся к композициям с Ноевым ковчегом.

 

73. Катакомбы Сан Лоренцо, Рим, мраморная плита, закрывавшая отверстие локулы – погребения христианина 4 в.

 

 

А потому для отображения явления по определению невидимого Бога-Духа образ белой птицы подходил как нельзя лучше. И птицу сию как символ, знак присутствия Св. Духа стало принято изображать не только в Крещении, но, прежде всего, на картинах сотворения мира, а также и в Новом Завете: в композициях «Благовещения» и «Сошествия Св. Духа на апостолов», т.е. там, где речь идет о явлении Св. Духа и промыслительном действии благодати Божией на людей.

 

Кроме того, вспомним, что слово «Руах» в Священном Писании Ветхого Завета – Дух Божий, который «витал над водой» в пору творения мира, означает также «ветер».

 

«В начале Бог сотворил небо и землю. Земля была пуста и безлика, тьма была над бездною, и Дух Божий (варианты: «и дыхание Божие проносилось над водами»; или: «и мощный ветер проносился над водами») парил над водами.»

 

(Новый перевод Международного библейского общества).

 

Сравним  со стихами из Псалма 148:

 

«…Хвалите Господа от земли,

великие рыбы и все бездны,

огонь и град, снег и туман,

бурный ветер, исполняющий Слово Его…»

 

Последнюю строку можно истолковать как «Св. Дух и Слово, исполняющие волю Отца». Но поскольку речь здесь идет о природных стихиях, то это могут быть и безплотные ангелы-духи, которые в Ветхом Завете обозначены тем же словом – во мн. ч. «рухот».

 

И опять же «бурный ветер» этот можно сравнить с описанием Сошествия Св. Духа на апостолов в Деяниях:

 

«Внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились; и явились им разделяющиеся языки, и почили по одному на каждом из них» (2:2-3).

 

Но есть в Псалтири и описание «голубицы, крылья которой покрыты серебром, а перья – чистым золотом», которая «забелела, как снег на Селмоне» (Пс. 67:14).

 

Свт. Василий Великий также усматривает «Птицу» в описании творения в Книге Бытия («Беседы на Шестоднев»):

 

«Как же Он (Дух Божий – М.Г.) носился над водою? Скажу тебе не свое мнение, но мнение одного Сириянина, который был столько же далек от мирской мудрости, сколько близок к ведению истинного. Итак, он говорил, что сирский  язык выразительнее и, по сродству с еврейским, несколько ближе подходит к смыслу Писания. Разумение же сего речения таково: слово “носился”, как говорит он, в переводе употреблено вместо слова “согревал и оживотворял водное естество”, по подобию птицы, насиживающей яйца и сообщающей нагреваемому какую-то живительную силу. Подобная сей мысль, говорят, означается сим словом и в настоящем месте. Дух носился, то есть приуготовлял водное естество к рождению живых тварей».

 

Таким образом, новый перевод этого места Книги Бытия («бурный ветер») так же неточен, как перевод синодальный (просто «Дух Божий») – оба не доносят до читателя этот «птичий» аспект, оказавшийся важным для свт. Василия Великого. И вообще почему-то со временем забылось это материнское начало Святого Духа, совершенно естественное для ранней Церкви, не говоря уже о самих древних читателях Священного Писания – ведь слово «Руах» в Ветхом Завете, как уже говорилось ранее, – женского рода, а людям свойственно воспринимать явления через язык.

 

Кроме того, здесь Василий Великий, святой отец, живший в 4 в. по Р.Х. и говоривший на греческом языке, признается, что не читал Писания Ветхого Завета в подлиннике, т.е. на иврите, но беседовал с сириянином, владеющим арамейским языком, близким к ивриту. И узнает от него, что слово «Руах», использованное для обозначения Духа Божия, может подразумевать также и «Птицу», и дает этому объяснение.

 

Но если ранние Евангелия – от Матфея и Марка, были изначально написаны на разговорном арамейском, но подлинник не сохранился, то понятно, откуда появляется слово «Голубь» (или «Голубка») в канонических Евангелиях, – при переводе на греческий, когда потребовалось передать двойное значение слова «Руах».

 

О Святом Духе как о Птице пишет также преп. Ефрем Сирин, естественно, владевший родным арамейским языком:

 

«Согревал, оплодотворял и соделывал родотворными воды, подобно птице, когда она с распростертыми крыльями сидит на яйцах и во время сего распростертия своею  теплотою согревает их и производит в них оплодотворение. Сей-то Дух Святый представлял нам тогда образ святого крещения, в котором ношением Своим над водами порождает Он чад Божиих».

 

И это замечание очень важно: святой отец сравнивает действие Святого Духа при сотворении мира и явление Его во время Крещения Иисусова во Иордане не случайно, ибо Он возвестил тогда рождение в крещальных водах новой твари.

 

О «бурном ветре» в описании Крещения Господня в Евангелиях ничего не сказано. Но ведь Бог может являться и «в веянии тихого ветра», как некогда пророку Илии, и даже в «прохладе дня» (Быт, 3:8 – здесь также бытописатель употребил слово «руах», а это можно понять и так, что Рай был наполнен энергиями Святого Духа), и в горящем и несгорающем кусте. Главное же – в видении нетварного света, который может иногда быть видимым даже и телесными очами. Например, в Преображении. А в настоящее время – повторю – в храме Гроба Господня в Великую Субботу – на месте Воскресения Христова. А раз его можно увидеть, значит, можно и изобразить, хотя бы метафорически, в виде белой птицы в луче света, как это делается на иконах Крещения, когда воочию было явлено божественное присутствие – все Три Лица Пресвятой Троицы. 

 

Для первых христиан, многие из которых происходили из иудеев и, соответственно, были знакомы с подлинным текстом Св.Писания Ветхого Завета, этой языковой проблемы не существовало. И это нашло отражение в сакральном искусстве.

 

74. В четырех люнетах мавзолея Галлы Плацидии в Равенне  (мозаики сер. 5 в.), ориентированных на четыре стороны света, золотая Голубка простирает гигантские крылья над всем миром, над всеми населяющими землю людьми, которых в данном случае представляют апостолы (в данной люнете – Петр и Павел), разносящие Христово Слово по всем концам экумены.

  

Образующая небесный свод чудная Птица – а Св. Дух, как известно, своими энергиями наполняет весь тварный мир – здесь одновременно и шатер, и раковина (конха); Она и парит, и согревает, и творит, и защищает, и обнимает землю и всех людей Своей материнской любовью.

 

   

 

*

75. Там же, в мозаиках мавзолея Галлы Плацидии есть одна деталь, которую обычно не замечают: в композиции Добрый Пастырь на самом верху дуги голубыми кубиками более темного тона выложена тень как бы от несуществующей здесь ниши. И если бы не золотые птицы в люнетах, то нависающую над главою Христа Птицу почти такой же формы, действительно, можно было бы принять просто за тень. Но в общем контексте эта «тень» выглядит как материнские объятия Святого Духа и над Сыном, и над всем тварным миром.

 

 

*

76. Великолепные золотые Птицы такой же формы, образующие Собою небесный свод или шатер, во множестве представлены в храме св. Аполлинария Нового (6 в.).

 

     

*

77. Все они размещены в верхнем регистре, символизирующем небеса. Белые голубки – спасенные души христианские – располагаются по сторонам центра мира – золотого небесного Креста, опирающегося на спину Жар-Птицы, которая и всем птицам Мати, и всем тварям земным, и всем людям Художница, Творительница и Защитница (ниже располагаются фигуры апостолов и пророков, еще ниже – процессии мучеников и мучениц к окруженным светлыми ангелами Престолам Христа и Божией Матери).

 

 

*    *    *  

 

Признаюсь честно: этот текст был написан давно, несколько лет назад. Но все же меня одолевали сомнения – слишком уж глубоко укоренилось у нас представление о явлении Св. Духа во время Крещения Господня в телесном «виде голубине». Но вот совсем недавно попалась мне статья серьезного ученого, который подтверждает мои догадки. Я решила не исправлять ничего из уже написанного, но дать дополнительно несколько отрывков из этой статьи. (Я только заменила еврейские и кое-где греческие буквы на русские и вставила, где надо, запятые перед союзом «как» – в данном случае это оказалось значимым. В квадратных скобках – мои комментарии и дополнения к тексту, а также авторские ссылки на других исследователей.)

 

*

 

Б.Сомов, «Голубь в рассказе о Крещении Иисуса»

(«Свет Христов просвещает всех», Альманах свято-Филаретовского православно-христианского института, выпуск 14, весна 1915).

 

В рассказе евангелиста Марка о Крещении Дух Святой сходит на Иисуса «как голубь»: «И когда выходил из воды, тотчас увидел Иоанн разверзающиеся небеса и Духа, как голубя (ὡς περιστεράν), сходящего на Него» (синод.).

Выражение «как голубь» в этом стихе может относиться как к существительному «Дух» (Дух как голубь), так и к причастию «сходящий» (сходящий, как голубь).

 

Как интерпретировать образ голубя в контексте евангельского рассказа о Крещении Иисуса? Данная статья пробует разрешить эту экзегетическую проблему.

 

Мы постараемся показать, что выражение «как голубь» нужно рассматривать как сравнение, которое в данном контексте практически эквивалентно метафоре и относится к образу схождения Духа, а не к Его символическому изображению. Мы поддерживаем мнение о том, что образ голубя в рассказе о Крещении связан с движением Духа Божьего в Быт 1:2, подобным парению птицы.

 

Как мы уже указали выше, выражение «как голубь» в Мк. 1:10 достаточно неоднозначно. Матфей, по существу, не убирает эту неоднозначность: «И се, отверзлись Ему небеса, и увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на Него».

 

Лука же, пожалуй, даже эксплицирует эту неоднозначность: «и Дух Святой нисшел на Него в телесном виде, как голубь» [Keck, 41]. В Евангелии от Иоанна добавлено, что Дух не просто сошел, но и пребывал (здесь и далее выделено мною – М.Г.) на Иисусе: «я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем».

 

Весьма интересными для нашего исследования выглядят свидетельства апокрифических источников. В Евангелии Эбионитов Иисус видит Духа Святого «в виде голубя сходящего и входящего в Него». Однако в Евангелии Назареев (от Евреев) нет никакой ссылки на голубя, но сказано, что «весь источник Святого Духа сошел и почил на Нем» (descenditfons omnis Spiritus Sancti ie requievit super eum). На основе этих вариаций Лендер Кек делает вывод, что не во всех раннехристианских источниках схождение Духа на Иисуса в Крещении сравнивается с голубем.

 

Какие именно свойства голубя служат для описания реальности Святого Духа?

 

Для дальнейшего анализа нам нужно рассматривать связь схождения Духа с движением (полетом) голубя.

 

Кек считает, что в последующей христианской традиции образ движения Духа был неверно интерпретирован как явление Духа в виде голубя [Keck, 63]. Этот ученый предлагает искать истоки образа голубя в традиции палестинского христианства. Здесь нам снова нужно обратиться к ветхозаветной <…> литературе. Прежде всего, это Быт 1:2: «И Дух Божий парил (как птица; евр. МРХПТ) над водами». Действительно, здесь речь идет об образе движения Духа. Глагол РХП может иметь значение «парить, как птица, спускающаяся к гнезду» или «кружащаяся над гнездом».

 

…именно движение Духа, сравнимое с полетом птицы, было выбрано для описания Крещения. Вероятно, раннехристианская традиция имела в виду, что Дух сходит на Иисуса подобно тому, что происходило в первый день творения, когда Он парил над водами первозданной земли. При этом, возможно, указывается и на то, что событие Крещения символизирует начало нового творения.

 

Кроме этого, образ парения Духа связан и Ис. 61:1 <...>: «Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня благовествовать нищим, послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение и узникам открытие темницы».

Стоит заметить, что Василий Великий в своем «Толковании на Шестоднев» также указывает, ссылаясь на некоего знакомого ему сирийца, объяснившего ему смысл еврейского МРХПЛ в Быт 1:2 по сходству с сирийским словом, что движение Духа сходно с птицей (Hex. 2.6.11-27). Впрочем, для него это подобие птицы, насиживающей яйца и сообщающей им тепло как живительную силу. Так же и Дух носился над водами, приготовляя их к рождению жизни.

 

Необходимо указать, что именно помазание Духа служит ближайшей ветхозаветной параллелью евангельскому рассказу о Крещении. Здесь к пророчеству Исайи Евангелие от Луки ближе, чем текст Марка. Действительно, если в Мк 1:10 Дух (буквально) сходит в Него, то в Лк 3:22 Он нисходит на Него, как у Исайи. Связь эпизода о Крещении Иисуса с пророчествами о Мессии Книги Исайи видна и в Ис 42:1:

«Вот, Отрок Мой, Которого Я держу за руку, избранный Мой, к Которому благоволит душа Моя. Положу дух Мой на Него, и возвестит народам суд» (синод.).

 

[Таким образом схождение Духа Святого на Иисуса во время Его Крещения во Иордане происходит во исполнение пророчества Исайи.]

 

Итак, моделирующее сравнение «как голубь», функционирующее в контексте рассказа о Крещении Иисуса как метафора, вполне может структурировать концепт образа движения Святого Духа, сходящего на Иисуса, но не сам Дух. Если наши рассуждения верны, то можно предположить, что ранняя традиция этого рассказа имела в виду не собственно голубя, а полет, парение птицы над гнездом и, возможно, схождение птицы на гнездо.

 

Почему традиция фиксирует слово женского рода «перистера» («голубь», голубица»), которое является общим для этого вида птиц, а не, скажем, «орнис» («птица»), которое встречается как в мужском, так и в женском роде или «петейнон» («птица»), которое относится к среднему роду? С одной стороны, это может быть связано с тем, что евр. РУХ (РУАХ) женского рода.

 

[Многие исследователи считают, что первоначально Евангелия от Матфея и от Марка были написаны на арамейском языке, близком к еврейскому, и, соответственно, переводчик выбрал слово, наиболее подходящее по смыслу, т.е. женского рода, как в подлиннике].

 

Ориген приводит отрывок из Евангелия от Евреев, в котором Святой Дух прямо называется Матерью: «Тотчас взяла меня Мать Моя, Святой Дух, за один из моих волос и унесла на великую гору Фавор».

 

[Дело в том, что иудеохристианские (т.е. принадлежавшие христианским общинам в Палестине и Сирии, состоявшим из иудеев и продолжавшие практиковать иудейские обычаи) Евангелия не сохранились. Остались лишь небольшие отрывки, использованные христианскими авторами в качестве цитат. Данная цитата сохранилась в Комментариях Оригена к Евангелию от Иоанна.

 

Еще одну любопытную цитату в тему сохранил для нас бл. Иероним («Комментарии к Новому Завету»):

 

«И произошло так, когда Господь выходил из воды, Дух Святой сошел и наполнил Его, и покоился в Нем, и сказал Ему: Мой Сын, из всех пророков я ждал Тебя, что Ты должен прийти и я могу покоиться в Тебе, ибо Ты мой покой, Мой Сын первородный, и Ты будешь править вечно».

 

И опять здесь несогласовка в роде между языками: если Св.Дух – Руах – и, соответственно, «Голубка» – женского рода, то на русский (старославянский) язык надо было переводить как «Душа», а то получилось, как на латыни – Spiritus Sanctus – мужского рода. В греческом слово «Пневма» – среднего рода, и это можно понять как нераздельное и неслиянное Ее соединение с Логосом – в энергиях.]

 

Можно было бы перевести Мк 1:10 следующим образом: «Духа, как голубицу (голубку), сходящего на Него».

 

Итак, раннехристианская традиция, по-видимому, не утверждала, что Дух выглядит, как голубь, или явился, как голубь, в рассказе о Крещении. Она стремилась описать образ Его схождения на Иисуса. Так же, как и Кек, Иеремиас поддерживает такую интерпретацию этого образа и указывает, что «лишь позднéе (особенно ясно это видно в Лк 3:22) произошло отождествление Духа с голубем — в ходе наблюдавшейся и в других проявлениях материализации представления о «Пневме» в эллинистическом мире» [Иеремиас, 71]. Однако можно интерпретировать уточнение Луки о телесном виде Духа как попытку усиления реальности Его схождения. Он поступает подобным образом и в рассказе о схождении Святого Духа на Пятидесятницу, сравнивая движение Духа с практически материальными языками, «подобными огню  <…>) [Marshall, 152-153].

 

[Здесь важно то, что Евангелие от Луки написано сразу на греческом языке и, соответственно, отражает психологические особенности именно греков, в данном случае – их стремление к наглядности, желание увидеть все глазами и – отразить в искусстве. Поэтому именно у Луки появляется это уточнение – «в телесном виде», при том, что сам Лука свидетелем Крещения Христова во Иордане не был и писал с чужих слов. И распространение этого Евангелия в греко-римском мире совершенно логично повлекло за собой повсеместное представление о том, что Св. Дух явился в виде Птицы.]

 

Выводы.

 

Изначально традиция имела в виду полет, парение птицы над гнездом, подобное тому, как Дух Божий парил в первый день творения. <…> Святой Дух сходит на Иисуса подобно тому, как голубь парит и спускается к гнезду.

 

[На самом деле это удивительно интересное наблюдение: ведь голуби часто летают кругами и спускаются с небес на землю тоже кругами, вернее, их полет напоминает спираль. Но еще древние христиане заметили, что движение божественных энергий также бывает круговым – это нашло отражение на стенах византийских храмов в виде фигуры вращающегося диска (см. А.Лидов, «Сияющий диск и вращающийся храм. Икона света в византийской культуре»). И если сгусток света, подобный шаровой молнии, двигался кругами или по спирали, то образ голубиного полета у свидетелей события возникает неизбежно.]

 

Такой образ схождения Духа может символизировать начало нового творения или нового эона, в котором будет править Мессия. 

 

*  

И вновь повторю – читатель вправе соглашаться или не соглашаться с автором, это дело веры, хотя на самом деле основ вероучения эта подробность никак не затрагивает. В любом случае, христианские художники на иконах Крещения Господня изображали Св. Дух символически – «в виде голубине», и это получалось у них прекрасно.    

 

*    *    *    *    *

 

Попробую теперь подобрать иконы самые характерные, наилучшей сохранности и (что немаловажно) снимки приличного качества.

 

78. Рассказу о Крещении в Евангелиях от Марка и Матфея отвечает, например, икона - часть эпистилия темплона (иконостаса) 12 в. в собрании монастыря св. Екатерины на Синае.

 

Голубку в световом луче, изливающемся с небес, византийские иконописцы довольно часто помещали в некий световой шар или диск (как он выглядит на плоскости).

 

 

*

79. На этой иконе есть интересная и уникальная деталь – язычок пламени из клювика Божественной Птицы как намек на крещение Духом Святым и огнем (Лк. 3:16). И бело-голубые сполохи на горках – вспышки нетварного света.   

 

 

На православном Востоке учение о божественном свете хранилось с самого начала – с апостольской проповеди – и не прерывалось никогда, и это нашло отражение в иконографии праздников.

 

*    *    *

 

80. Сербия, Печ, ц. св. Димитрия, фреска сер. 14 в.

 

  

 

Луч нетварного света соединяет Небеса и землю, божественная Голубка в круге – или сфере? – света, который блистает, подобно шаровой молнии. И Голубка-Дух Святый распростерла крылья над крещающимся Сыном так же, как Она носилась над первозданными водами.

 

*    *    *

 

Итак, 14 век, самый разгар паламитских споров о Божественном свете и нетварной природе Божественных энергий.

 

Мы увидим, как фигурка белой Голубки становится совсем маленькой, но зато лучи божественного света или нетварных энергий, соединяющих небо и землю, занимают на поверхности иконы все больше места – они растекаются, дробятся, принимают разнообразные формы, излучают свет мягкий и как бы приглушенный, не бьют в глаза, хотя и привлекают внимание молящегося в первую очередь – своими необычными очертаниями, не подчиняющимися земным законам физики.

 

81. Великолепная мозаика в церкви Богородицы Паммакаристы (Всеблаженной или Радующейся) в Константинополе (прямо-таки недостающее звено в ряду сохранившихся мозаик Хоры, где икона Крещения как раз утрачена). Здесь даже сама вода Иорданская переливается и светится изнутри.

 

 

  *    *    *

 

82. Мозаичная икона-диптих со сценами 12 праздников византийской работы начала 14 в., фрагмент правой створки. (Ныне хранится в Музео дель Опера дель Дуомо во Флоренции).

 

   

Божественный свет, изливающийся от Триединого Божества в виде трех лучей, а также освященные погружением Сына Божиего воды Иордана переданы серебром, фон же традиционно золотой, как и ангельские нимбы.

 

 *    *    *

83. Излияние света на иконе Крещения в нартексе кафоликона Лесновского монастыря (14 в.) передано очень тонко, даже нежно, каковым и является воздействие благодати Св.Духа на человека – по-матерински ласкового и любящего.

 

 

 

*    *    *

 

84. Получше сохранилась фреска в нартексе храма Св.Софии в Трапезунде. Принцип изображения здесь тот же – такая же удивительная нежность и тонкость.

 

 

 

 *    *    *

 

85. Но, пожалуй, самое интересное и необычное изображение Св. Духа в световой сфере на иконе Крещения – в Убиси, Грузия.

 

 

*

86. Здесь Голубка Дух Святый также распростерла крылья над Сыном. Но Она не только показана в фас и имеет лик, напоминающий лицо младенца, но еще и имеет кресчатый нимб, как у Сына.

 

  

 

Эта удивительная деталь встречается, хотя и не часто, на изображениях Св.Духа в виде Голубки, как правило, на Престоле Уготованном.

 

 

87. Кресчатый нимб вокруг главы Св. Духа на Престоле Уготованном, от коего изливаются огненные языки света на главы апостолов в Пятидесятницу, присутствует на мозаике кафоликона в монастыре Осиас Лукас в Фокиде, на мозаике середины 9 века в храме Успения в Никее (разрушен во время Первой мировой войны), на фресках храма Богородицы Елеусы в Велюсе, Константина и Елены в Охриде, на своде храма в Гелати и вот здесь, в сцене Крещения Господня в Убиси. Есть также изображение на костяной пластинке и на поздних росписях (131). Возможно, еще где-то было, но стерлось, а где-то было закрашено при поновлении, т. к. показалось кому-то неканоничным. Вообще тема эта столь неординарна и столь обширна, что о ней нужно писать отдельно. Покуда замечу, что здесь, возможно, отражен средний род греческого слова «Пневма» – нераздельное и неслиянное соединение Духа и Сына, исполняющих волю Отца и действующих во вне, т.е. в потоках энергий и логосов. Во всяком случае, в словах пророка Исайи «…Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия» – эти смыслы прочитываются.

 

На сюжетной иконе – это, пожалуй, исключение, которое, однако, подтверждает единство православного искусства на всей территории Империи и в странах, находившихся под ее влиянием. Например, на мозаике в Палатинской капелле в Палермо (62, 88) крестчатый нимб Св. Духа довольно трудно разглядеть, но он там есть. При том, что в более позднем соборе в Монреале – нет. Может быть, так делали очень продвинутые в богословском плане художники (или заказчики), вкладывая в эту деталь особые смыслы?

 

 

Но это все к слову, хотя имеет отношение к нашей теме.

 

*    *    *

Продолжим рассматривать изображения Св. Духа на иконах Крещения.

 

Белую Голубку византийские художники могли изображать не только в световой сфере, но также в ромбе. Вообще часто эти две фигуры в византийской иконографии взаимозаменяемы. И эта деталь также имеет глубокий богословский смысл.

 

89 . Фреска в храме св. Димитрия Маркова монастыря (Македония, 14 в.) – три луча из небесной сферы – символ явления Пресвятой Троицы в полном составе. Икона в полуциркульном своде, парная «Рождеству».

 

 

По Марку, Иоанн Креститель увидел небеса разверзающиеся и оттуда, из этой прорехи в небесной ткани, появился свет, нисходящий на главу Христа, подобно белой Птице. Византийские художники часто изображали луч света, как бы разрезающий небесную ткань пополам, и в ней эту «прореху» – в виде ромба, из которого появляется Св. Дух в образе Голубки.

 

*    *    *

90. В соборе монастыря Спаса Вседержителя в Высоких Дечанах (Сербия, Косово, 14 в.)  отверстые небеса показаны очень наглядно: благословляющая рука Бога Отца в распахнутых вратах в середине наполненного светом небесного сегмента.

 

*    *    *

91, 92. Большой ромб появляется в зените арки церкви Богородицы Одигитрии в Пече (Сербия, Метохия, 14 в.). 

 

  

 

Внутри большого ромба – еще несколько ромбов поменьше, вписанных друг в друга по принципу «матрешки». Таким образом древние художники символически показывали небеса многослойные, и ромб в данном случае заменяет сферы. И здесь понятно, что это именно разверзшиеся небеса, а не просто некая фигура для украшения пейзажа. 

 

Композиция Крещения здесь, к сожалению, практически утрачена. Но видно, что эта «прореха» в небесах относится к двум композициям по обе стороны свода – благодать Св. Духа растекается на землю в виде лучей – и к Крещению, и к Рождеству, когда так же небеса разверзлись в момент Воплощения Сына Божия на земле.

 

 

*    *    *

Но «небеса отверстые» (Мф. 3:16) могут быть показаны и традиционно, в виде круга – вернее, небесных сфер, т.е. нескольких концентрических колец.

 

93. Охрид, церковь Богородицы Перивлепты, 1295. Художники Михаил Астрапа и Евтихий.

 

   

Здесь в одном месте показаны сразу три теофании – в Крещении Христовом, в Преображении и в Воскрешении Лазаря, где Спаситель Христос явил Свою божественную силу. И небесная сфера с благословляющей десницею Бога Отца относится ко всем трем композициям, но самый длинный луч изливается из круга и опускается на главу Сына во время Его Крещения на Иордане.

 

*    *    *

 

 94. Так же, в виде сферы показаны «небеса отверстые» в Убиси – здесь также небесная сфера относится к композициям Крещения и Преображения по обеим сторонам свода. Но здесь, помимо десницы Бога Отца, показан целый сонм небожителей-Ангелов, наблюдающих за чудесным событием на земле.

 

    

 

*    *    *

 

95, 96. Ангельский сонм в небесной полусфере очень наглядно показан также в церкви Введения Богородицы во храм в Кучевиште (Македония, 14 в.).

 

 

 

Здесь вторгающаяся в земной мир небесная реальность изображена в технике «гризайль», подобно изображению на черно-белой фотографии.

 

 

*    *    *

 

97. На фреске «Крещение Господне» в церкви Богородицы Перивлепты в Мистре (14 в.) два ангела небесные врата открывают, еще шестеро поменьше остаются внутри, и оттуда же изливается на Христа луч света (далее он не сохранился, к сожалению, стерлось и изображение Голубки, очевидно, написанное уже по высохшему слою).

 

 

Иоанн Креститель смотрит именно туда, в небеса отверстые, и внимает гласу Бога Отца.

 

Не случайно Крещение Господне издревле называют Праздником Светов. Явившийся из разверстых небес Божественный Огонь освящает не только воду, но и воздух, и землю – все четыре стихии тварного мира, преобразуя весь мир в новое творение.

 

Переместим же теперь мысленный взор с небес на землю, вернее – в воду. Что за фигуры плещутся в водах Иорданских?

 

Это, во-первых, люди, слушающие проповедь Иоанна и принимающие от него Крещение. Обычные смертные люди написаны меньшего размера по сравнению с Сыном Божиим и даже с Иоанном. Люди плавают в реке вместе с рыбами – известным с раннехристианских времен символом Христа, а также принявших крещение во образ своего Спасителя душ христианских.

 

 98. Кипр, Монагри, роспись в храме монастыря Божией Матери Амасгу.

 

  

 

*    *    *

99. На Васильевских вратах (церковные двери, заказанные для собора Св. Софии в Великом Новгороде в 1335/36 г. архиепископом Василием Каликой; ныне в портале Троицкого собора г.Александрова) люди не просто погружаются, но прыгают в воду с берега. Истины ради следует сказать, что глубина Иордана в месте Крещения не позволяла это сделать, да и сам ритуал священного омовения этого не предполагал, однако, русский мастер, очевидно, брал свои модели с натуры.

 

 

*    *    *

 

100. Фреска в церкви свт. Николая на о. Наксос, 13 в.

 

Человек в реке плавает вместе с рыбами. Справа персонификация р. Иордан, в данном случае в виде морского змея или античного Тритона с кувшином в руке – уникальное изображение, т.к. обычно Иордан на иконах Крещения показан в человеческом виде.

 

  

*    *    *

 

Но прежде, чем мы перейдем к образам реки Иордана и еще одной интересной фигуры в водах реки, обратим внимание на другие инфернальные создания, коих Христос не просто попирает ногами («на аспида и василиска наступиши и попереши льва и змия» – Пс. 90), но прямо-таки буквально придавливает доской.

 

101. В церкви св. Николая в Прилепе (Македония, конец 13 - начало 14 в.) из-под доски на дне Иордана – сломанных врат ада – вылезают зубастые головы драконов.

 

 

*    *    *

 

102. От фрески «Крещение Господне» в церкви Вознесения монастыря Милешева (Сербия) осталась только нижняя часть – ноги Христа на доске и, помимо рыбок – всякие водяные персонажи вместе со змеями.

 

 

*    *    *

 

103. Придавленные доской зубастые змеи в церкви Ильи в Бобошево (Болгария, 17 в.) просто ужасают – такое чувство, что это недобитая Гераклом Гидра ушла под воду, и там ее и настиг Христос.

 

  

*    *    *

 

104. На фреске в церкви свт. Афанасия Музаки в Кастории (14 в.) Христос, попирающий змеев, стоит не просто на доске, но на двух перекрещенных досках – сломанных Христом вратам ада, прямо отсылающих нас к иконе «Сошествияе во ад», о чем мы уже говорили в самом начале (2, 3, 4).

 

Эта красноречивая деталь – попираемые Христом змеи – в сцене «Крещения» возникла на иконах Крещения Господня не случайно. Она появилась как иллюстрация к Псалму 73:13: «Ты расторг силою Твоею море, Ты сокрушил головы змеев». И змеи эти вновь отсылают нас к теме сотворения мира – первозданным «водам», которые в изначальном тексте Книги Бытия именуются «Тоху» и «Боху», во множественном числе – «тегомот» и «бегемот», а позднее в Ветхом Завете появляются змеи или водяные драконы Левиафан и Рехав. И все они олицетворяют не просто первозданный хаос, но самую нечистую силу, ополчившуюся против рода человеческого.

 

Иоанн Дамаскин писал, что «Христос крестился для того, чтобы стереть главы змеев в воде, победить грех и погребсти ветхого Адама в воде». 

 

Издревле водная стихия связывалась в умах людей со змеями и другими гадами, которые в ней обитают.

 

 

105. Крещальная купель романского периода в Фурно, Бельгия. Справа Христос принимает Крещение от Иоанна во Иордане, а внизу, в бездне вод первозданного хаоса, копошатся змеи.

 

*

Именно облик змея принял сатана, чтобы соблазнить первых людей на грех отступления от Божией заповеди.

 

 

106, 107. Каменная купель в церкви Энеби, Остра, Швеция.

 

По древнему иудейскому преданию, змей Левиафан, обитавший в водах первозданного хаоса, приплывал в райские реки, чтобы смывать с себя смрад бездны. Именно его, первобытного змея, побеждает копьем-молнией архангел Михаил, и его же Христос повергает Своим Крестом, сходя во ад после смерти (3, 4). Но его же, змея Левиафана выпускает Бог на время потопа, отверзая хляби не только небесные, но и подземные.

 

 

*    *    *

 

 Однако, змей Левиафан боится одной маленькой рыбки халкис, которая также обитает в глубинах океанских. И когда Сын Божий – IXTYΣ – в человеческом облике спускается в священные воды небольшой речки в Земле Обетованной, и сам великий змей бездны, и его змеёныши обращаются в бегство.

 

Так же в качестве иллюстрации к Псалтыри появились еще две фигуры в воде – персонификации Моря и реки Иордан.

  

 Источником же таковой иконографии является Псалом 113:1-8:

 

«Когда вышел Израиль из Египта,

дом Иакова – из народа иноплеменного,

Иуда сделался святынею Его,

Израиль – владением Его.

Море увидело и побежало;

Иордан обратился назад.

 Горы прыгали, как овны,

и холмы, как агнцы.

Что с тобою, море,

что ты побежало,

 и <с тобою>, Иордан,

 что ты обратился назад?

Что вы прыгаете, горы, как овны,

и вы, холмы, как агнцы?

Пред лицем Господа трепещи,

земля, пред лицем Бога Иаковлева,

 превращающего скалу в озеро

и камень в источник вод»

 

Совершенно очевидно, что это поэтическое описание картины землетрясения. Судьбоносные события в истории человечества, как и каждого народа, часто сопровождаются необычными природными явлениями. Евангелие описывает колоссальные космические потрясения в момент смерти Сына Божия Иисуса Христа на Кресте – Солнце померкло (что это было – солнечное затмение или его закрыла черная грозовая туча, или то и другое одновременно?), сильное землетрясение (земля расселась), аберрации времени (мертвые вышли из могил – до срока, всеобщего воскресения мертвых) и т.п. Но подобные явления, разве что далеко не такой страшной силы, наблюдались в природе и раньше.

 

Во время перехода еврейского народа во главе с Иисусом Навином через Иордан в Землю Обетованную (собственно, этому событию и посвящен Пс. 113) случилось землетрясение,  Иордан повернул вспять, а расположенное неподалеку Мертвое море, в которое Иордан впадает, также отхлынуло от берега, но в другую сторону. Вообще внутренние реки, впадающие в озера, имеют свойство время от времени поворачивать свое течение в обратную сторону – в силу чисто природных причин. Однако, происходит это довольно редко и обычно истолковывается как Божие знамение. Например, из жития свт. Иоанна Новгородского известно, что река Волхов потекла в обратную сторону, когда новгородцы посадили заподозренного во грехе святого на плот и отправили куда подальше, и таким образом Господь наглядно показал его невиновность. Вообще вода, ведущая себя не по правилам – или разделяющееся море, или текущая вспять река – это всегда чудо, а потому и образ Божественного присутствия, Богоявления, так как нарушается естества чин, и на земле становится, как в Раю, где земные физические законы не действуют.

 

Так же и здесь судьбоносность данного события Бог показал тем, что при подходе еврейского народа к Иордану, т.е. к границе Земли Обетованной, земля заколебалась, а река обратилась вспять, обмелев и, таким образом, облегчив людям переход. Иордан был последней преградой на пути к Земле Обетованной после сорокалетнего странствия по пустыне покинувшего Египет еврейского народа. С древних времен недалеко от Иерихона и от впадения Иордана в Мертвое море существовала удобная переправа. Место это получило у евреев название «Бейт Авара»  или, в средневековом греческом произношении – «Вифавара» – и означает «дом перехода» или «место переправы».

 

О.Фома Хопко, «Зимняя Пасха»:

 

Для израильского народа пересечь Иордан означало попасть в «Землю Обетованную», «текущую молоком и медом», войти в исполнение обещания Божия, в место, где Бог будет жить со Своим народом, постоянно благословляя его Своим Присутствием.

В Новом Завете, который есть духовное и мистическое исполнение Завета Ветхого, перейти Иордан означает войти в Царство Божие, испытать полноту жизни века грядущего. Тот факт, что Моисей не получил благословения перейти Иордан, стал символом того, что Закон сам по себе не мог спасти ни Израиль, ни мир. Перейти Иордан смог Иисус Навин, который и ввел народ израильский в Землю Обетованную, таким образом прообразовав спасительные действия нового Иисуса, Мессии, заключившего с народом завет благодати.

<…>

Когда Иисус Навин подошел к Иордану, воды расступились перед народом Божиим, впереди которого шли священники с Ковчегом Завета. И как воды Красного моря расступились, позволив Божиему народу во время его бегства из Египта перейти на другой его берег, как по суше, так и при входе в Землю Обетованную река Иордан позволила народу Божиему достичь цели его путешествия.

 

«Вот, ковчег Завета Господа всей земли пойдет перед вами через Иордан; и возьмите себе двенадцать человек из колен Израилевых, по одному человеку из колена; и как только стопы ног священников, несущих ковчег Господа, Владыки всей земли, ступят в воду Иордана, вода Иорданская иссякнет, текущая же сверху вода остановится стеною» (Нав. 3:11-13).

 

[И здесь важно заметить, что воды Иордана останавливаются не перед народом еврейским и не перед Иисусом Навином, но именно перед кивотом – Ковчегом Завета со скрижалями Закона внутри, ветхозаветным прообразом Богородицы с Младенцем-Логосом во чреве.]

 

Господь также повелел Иисусу взять из Иордана двенадцать камней и положить их там, где прошли люди через реку, чтобы эта груда камней осталась навсегда памятником тому, что совершил Господь для народа Своего.

 

108. Рим, церковь Санта Мария Маджоре, мозаика в нефе 432 г. Воды Иордана устремляются вспять, заканчивая свое течение перед Ковчегом Завета и образуя высокую волну. Слева левиты несут камни для памятного знака, справа Иисус Навин (воин в римских доспехах) дивится чуду.

 

*

 

109. Фрагмент уникальной мозаичной карты Святой Земли в церкви св. Георгия 6 в. в Мадабе (Иордания), где отмечено место переправы через Иордан недалеко от его впадения в Мертвое море.

 

 

 

Место это издревле считалось священным. Помимо того, что здесь евреи вступили, наконец, в Землю Обетованную, здесь же был взят живым на небеса пророк Илия, возвращение которого на землю должно произойти непосредственно перед приходом Мессии (мы, христиане, верим, что он придет вместе с Иоанном Богословом и Енохом). Таким образом, место это было выбрано Иоанном Крестителем не случайно – здесь он проповедовал, обличая грехи народа и его вождей, призывал к покаянию, «ибо приблизилось Царство Небесное», и крестил людей, омывая их грехи и приуготовляя к принятию скоро грядущего Спасителя-Мессии. «Это происходило в Вифаваре при Иордане, где крестил Иоанн» (Ин.1:28).

 

Когда примерно через 1200 лет после Иисуса Навина к Иордану подошел Иисус Христос, по преданию, произошло примерно то же самое – Иордан опять обратился вспять, но уже без колебаний земли. Таким образом снова Бог показал судьбоносность данного события.

 

Воды Иордана не просто принимают Сына Божия – они расступаются и текут в обратную сторону, знаменуя тем самым также и поворот в течении линейного времени падшего мира, начало которому было положено в миг Рождества, когда оно на мгновение остановилось, окончательный же поворот времени произойдет в час смерти Спасителя на Кресте, а замыкание в круг – соединение точек Альфы и Омеги – в миг Второго и Славного Пришествия Христова, когда, как говорится в Откровении Иоанна Богослова, «времени уже не будет» – не будет линейного времени падшего мира. Не случайно по выходе Иисуса из воды является Бог Святой Дух как Лицо Пресвятой Троицы, ведь время, возможно, и есть поток Божественных энергий, в котором мы все живем. Важно, что в определенный день линейного времени в определенной точке земного пространства – на берегу небольшой реки в Палестине было явлено начало нового времени и нового творения.

 

Здесь есть еще один символ: Спаситель мира в человеческом теле погружается в реку времени – горизонтальный поток божественных энергий; одновременно Сам Дух Святой является над Его главой, показуя вместе со Спасителем вертикальную ось Креста. Таким образом не только знаменуется будущий подвиг Спасителя на Кресте, видимом теперь уже и телесными очами, во всей своей грубой реальности, но является Христос как Владыка мира, как Логос, восседающий на Своем золотом Престоле-Кресте, который есть ось и основа, каркас всего мироздания. И Сам Он на иконах Крещения являет Собою эту божественную вертикаль, Святым Духом соединяющий небеса и землю, воды небесные и воды земные, освящая реку Иордан, а в ней – и все воды земные. И сама композиция иконы представляет собою так наз. геральдическую композицию, центр которой занимает вертикаль-Христос, а по сторонам Его в виде горизонтали представители тварного мира – Иоанн Креститель, и в нем весь род людской, и ангелы – тварные, но тонкие, безплотные и приближенные к Богу силы небесные; и эта пара также олицетворяет собою две природы во Христе – человеческую и божественную.

 

Я не останавливаюсь специально на образах Иоанна Крестителя и ангелов на иконах Крещения Господня, так как они везде достаточно типичны. Разве что ангелы, как это часто бывает на сюжетных иконах, протягивают ко Христу покровенные руки, готовые принять в них Христа как освященный Хлеб.

И иногда они смотрят на нас.

 

 

110. Ангелы, фрагмент композиции «Крещение Господне», церковь св. Георгия в Курбиново, Македония, 12 в.  

 

*    *    *

111, 112. Вернемся пока к теме вздыбившихся вод Иорданских и посмотрим еще раз на костяную пластинку нач. 5 в. (33), показанную мною в самом начале: Отрок Иисус стоит на фоне водной стены – и каменная горка справа.

 

       

 

Так же красноречиво эта водная стена показана на костяном окладе Евангелия 2-й половины 5 в. из сокровищницы Миланского собора (34). Кажется, что воды Иорданские низвергаются здесь, подобно водопаду. Однако, нет – на самом деле они, наоборот, вздымаются волною вверх.

 

113. Интересно, что эта «обратная волна» иорданских вод очень хорошо показана также на более поздних западных изображениях Крещения Господня: на мозаике в баптистерии Сан Джованни во Флоренции, о которой мы уже говорили (44),

 

 

 

*    *    *

 

а также на рельефах, украшающих каменные крещальные купели Северной Европы романского времени, и на книжных миниатюрах.

 

114. Псалтырь Фекампа 1180 г., Королевская библиотека в Гааге.

 

 Воды небесные готовы соединиться с водами земными. 

 

(Мне очень нравится здесь одна деталь – ангел готов подать Христу не полотенце, как это принято изображать, но целый хитон небесной «расцветки» – синий со звездами – как Сыну Божиему, или «нешвеный хитон», сотканный руками Самой Небесной Его Матери).

 

 

*

 

115. Каменная крещальная купель романского времени в церкви Далби, Дания.

 

     

 

И Христос может полностью погрузиться в эту вздыбившуюся воду, несмотря на то, что место это довольно мелкое – не случайно там существовала переправа или брод.

 

После этого воды Иордана становятся благословенными, и к ним устремляются верующие в Него, подобно еленям (Пс. 41:2).

 

116. Купель в церкви св. Андрея, Копенгаген, Дания.

В центре геральдической композиции, где обычно изображено самое главное (обычно это Древо Жизни или Крест как центр мироздания), достойное почитания тех, кто стоит по сторонам, здесь – окрестившая Христа Иорданская волна, готовая напоить своей водою всех верных.

 

Интересно также, что каждый раз на праздник Богоявления происходит чудо: после богослужения в храме Патриарх Иерусалимский совершает чин освящения воды и после того, как он прочитает положенные молитвы и окунет в воду Иордана крест, река снова, как две тысячи лет назад, ненадолго поворачивает вспять. Паломники бросают в воду цветы и видят, как они плывут в обратную сторону. Более того, вода в Иордане становится соленой, т.к. вытекает из Мертвого моря. 

 

*    *    *

 

Итак, «Море увидело и побежало; Иордан обратился вспять».

 

116, 117. Самые ранние персонификации Иордана, как уже говорилось, мы видим в мозаиках баптистериев Равенны 6 в. – Арианского (41) и Православного (42).

 

   

 

В Арианском баптистерии, как мы уже говорили, фигура Иордана, сделана совершенно в античном духе – это мощный старец с рожками в виде клешней краба и зеленой веткой в руке – он такого же размера, как фигуры главных персонажей композиции – Отрока Иисуса и Иоанна Крестителя; позади него пузатый кувшин, из которого изливается вода, наполняющая реку.

 

В баптистерии Православных фигура Иордана гораздо меньшего размера – он также держит в руке ветку и кусок зеленой ткани, как будто предлагая Крещаемому полотенце.

 

*    *    *

Но уже на мозаиках середины 11 в. монастыря Неа Мони на о. Хиос (118) мы видим фактически полную композицию Крещения, все детали, которые присутствуют на византийских иконах Крещения в послеиконоборческий период. Это и Христос – уже не Отрок, но Муж «около тридцати лет», и ангелы, как мы уже говорили, с покровенными руками, как будто готовые принять в них Евхаристический Хлеб (но кто не знает, обычно воспринимает эти цветные платы как полотенца), и фигура Иордана в воде – теперь уже совсем маленькая, но с традиционным античным кувшином в руке.

 

*    *    *

И в Средние века персонификация Иордана продолжает бытовать в произведениях византийского искусства совершенно в античном виде – в образе старца с рожками в виде крабьих клешней.

 

119. Церковь Иоакима и Анны («Кралева») в Студенице, Сербия, нач. 14 в. (художники Михаил Астрапа и Евтихий).

 

 

 

*    *    *

 

120. Но бывает он и в виде юноши, как на очень красивой мозаике в баптистерии собора св. Марка в Венеции.

 

   

 

*    *    *

Интересно наблюдать, как постепенно Иордан из величавого старца на мозаиках 5-6 вв. через нейтральные фигуры средовеков или юношей постепенно превращаются в маленькие смешные или даже несуразные и уродливые фигурки на дне реки, вроде водяных или какой-то иной нечистой силы.

 

121. В каппадокийской церкви Каранлик (Темной) с росписями 11 в. (еще раз, 56) Иордан на композиции Крещения имеет вид несколько комичный – это темная фигурка внизу, которая почему-то трубит в рог. Как это возможно в воде?

 

  

 

*    *    *

122. На фреске 14 в. в церкви Панагии Форбиотиссы в Асину (Кипр) Иордан больше напоминает дьявола. Забавно, что он не с кувшином, а с ведром в руке. Вот только зачем в воде крылья? И, указывая на Христа, смотрит он на него как-то очень недобро и даже как будто грозит кулаком.

 

  

*    *    *

 

В 14 веке на иконах «Крещения» в водах Иорданских появляется и вторая фигура – персонификация Моря.

 

123. Сербия, Печ, церковь св. Димитрия (80), теперь только нижняя часть композиции «Крещение».

 

  

Море это всегда женская фигура, т.к. стихия воды в древности ассоциировалась с женским началом (хотя изображались на античных мозаиках также и фигуры старца-Океана как персонификации первозданных вод, обтекающих землю). Чаще всего она восседает на большой рыбе или на некоей таинственной рептилии, напоминающей змия или, скорее, давно вымершего ихтиозавра.

 

*    *    *

 

124. Салоники, ц. Николая Орфанос. сер. 14 в.

 

Старец Иордан и Море верхом на паре рептилий сразу здесь изображены с крыльями. Зачем они им в воде? Или это способ показать не совсем материальную природу этих существ. Но это явно и не ангелы, но и не бесы, а, скорее, «элементали» типа фавнов и русалок.

  

*    *    *

Иногда изображено причудливое транспортное средство вроде колесницы – хотя зачем, казалось бы, колеса в воде? И, глядя на эту фигуру, зритель обязательно связывает икону Крещения Господня с изображением Страшного Суда (обычно на западной стене храма или в нартексе), где та же женская фигура – Море – отдает своих мертвецов (проще говоря – утопленников).

 

125. Церковь Успения в Грачанице, Сербия, роспись 14 в., художники Михаил и Евтихий Астрапа. Фрагмент композиции «Страшны    й Суд» в нартексе. 

 

   

 

*    *    *

 

Иордан же, как правило, пешком и с кувшином в руках. Впрочем, на рыбах или рептилиях могут плавать оба персонажа – Иордан и Море, но обязательно в разные стороны, убегая или как бы отшатываясь от погрузившегося во Иордан Сына Божия.

 

126. Фреска 14 в. в соборе Протата, Карея, Афон (художник – знаменитый Мануил Панселин).

 

 

Слева Иоанн Креститель проповедует иудеям и указывает на явившегося к нему креститься Агнца Божия, справа – он уже погружает Христа в воду. Между двумя фигурами Иоанна – удивительная, уникальная деталь: на мосту через Иордан пляшут от радости дети. Только им открыт вход в Царство небесное, пока они безгрешны. Этот арочный мост – символический аналог явившейся после Великого Потопа радуги, т.е. намек на теперь уже Новый Завет, который будет заключен на Крови Сына Божиего.

 

*    *    *

 

127. А вот совсем уж загадочная картина – фреска в храме св. Георгия в Старе Нагоричино: Иордан с рожками на месте, а вот водяная дама на своей рептилии, как будто желая спрятаться, уплыла куда-то под утес – виден только зад рептилии с похожим на конский хвостом.

 

   

*    *    *

Как правило, обе фигуры цветные, т.е. выглядят совершенно реально. Но иногда (особенно часто на русских иконах) они выполнены в технике «гризайль», т.к. на самом деле они – не из этого мира.

 

128. Икона конца 15-нач. 16 в. из Новгородского музея.

 

Водяные фигуры выглядят, словно тонированная синим старая фотография. И удивительные, светящиеся божественными энергиями воды вздыбленной волны Иордана.

  

 

*    *    *

 

Но мысль передавать реалии тонкого мира таким необычным способом возникла еще в античные времена (150), и искусство Византии продолжило эту традицию.

 

129. Кипр, Иероскипу, церковь св. Параскевы, 15 в.

 

 

*    *    *

 

Как видим, две фигуры в воде на иконах Крещения Господня сохраняются и в поствизантийском искусстве.

 

130. Афон, монастырь Ставроникита, церковь свт. Николая (Феофан Критский, роспись 16 в.).

 

  

 

Художник очень удачно разместил фигуры в композиции Крещения: Христос, погруженный во Иордан по самую шею (или же это волна обратившегося вспять Иордана) ликом обращен к молящимся в храме, а крещающий Его Иоанн – на откосе арки, под углом. Таким образом, картина выглядит пространственной, объемной.

 

*    *    *

131. Афон, монастырь Дионисиат, фреска 16 в. того же художника.

 

  

 

Удивительная композиция – действие происходит ночью, как и таинство крещения первых христиан проводилось в пасхальную ночь. Картина получилась просто космическая, как и само Крещение Христово – событие всемирного масштаба. Хотя из евангельского описания мы знаем, что Крещение Господне происходило среди бела дня. Поэтому обычно на иконах Крещения делается золотой фон как символ божественного света. Но есть множество фресок, где действие происходит и на синем небесном фоне при том, что и действующие лица, и горки на заднем фоне ярко освещены светом божественных энергий – люди и предметы не отбрасывают теней. Но темно-синее небо со звездами на иконе «Крещение», пожалуй, деталь уникальная.

 

 

*    *    *

132. И вот еще фреска середины 16 в. из монастыря Мегало Метеорос.

 

 

Интересная деталь здесь: Море верхом на рептилии в короне, похожей на корону-башню – принадлежность Тихе и Софии, которая показывает, что фигура эта – олицетворение не только Мертвого моря, но также всей стихии воды, некая морская царица.

 

*    *    *

Итак, две фигуры – мужская и женская – появляются на иконах «Крещение» в водах Иорданских как иллюстрация псалма. Но по сравнению со змеями, о которых мы уже говорили,  присутствие на иконе Крещения этих «водяных» приоткрывает еще один аспект. Ведь они совершенно очевидно образуют пару. В «Книге Еноха» эта пара фигурирует под странными именами «Левиафан мужского пола» и «Левиафан женского пола». Об этих персонажах, излагая древние предания, из коих не все вошли в официальный канон Ветхого Завета, пишут Р.Грейвс и Р.Патай («Иудейская мифология»), называя их по именам – Абзу и Тиамат или Тиона. Разлучая, буквально разрезая пополам эту пару, являющую собою первозданный хаос, Бог «отделяет воду от воды», т.е. творит небо (т.е. то, что вверху) и землю (то, что внизу), устанавливая между ними вертикаль как некий каркас, на котором будет держаться весь тварный мир, буквально созидая трехмерное пространство. Не случайно все герои-змееборцы у многих народов побеждают змия – олицетворение всемирного зла – втыкая в него именно копье. Ведь все мифы о героях-змееборцах, языческие в основном, суть осколки Адамова знания, сохранившие в искаженном виде память о первой победе Творца («руками» архангела Михаила, коего имя «Кто как Бог») над силами зла, ищущими погубить Его труды и снова ввергнуть мир в хаос, небытие, смерть. 

 

Тогда вся сцена Крещения с этими фигурами приобретает еще более глубокий смысл: Христос не просто входит в воду реки земной, но, прообразуя Свою смерть, как бы погружается в воды первозданного, даже дотварного хаоса, где от него в ужасе убегают оставшиеся там, в этой темной бездне за пределами тварного мира, в шеоле – то ли нечистые, то ли «элементали», которые знают, что Сын Божий неизбежно воскреснет. Во всяком случае, обилие змей и рептилий на иконах Крещения наводит на мысли именно о нечистых духах, победа над коими Сына Божиего уже не за горами.

 

*    *    *

133. Инфернальный ужас этой бездны очень ярко отражен на русской иконе 19 века. Здесь изображена не текущая река, но какой-то темный провал в самую бездну, в «преисподняя земли».

 

 

*    *    *

Победа же эта достигается силою животворящего Креста, уже своею формой напоминающего лестницу в небо, вертикаль, которая опирается на землю, но устремлена к небесам, к Богу.

 

На византийских темплонах – низких (относительно, конечно) алтарных преградах с иконами в один или два ряда (иногда с Деисусом) на верхней панели которых обычно укреплен Крест, часто с предстоящими Богородией и апостолом Иоанном. Крест здесь показан в двух планах – чисто физическом как орудие казни Спасителя, а также как космическая ось мира. Общая композиция, как ни странно это на первый взгляд, напоминает иллюстрацию к мифам северо-европейских народов: Древо Жизни Иггдрасиль (Ирминсул), на верхушке которого сидит птица, а корни его уходят в бездну, где их подгрызает змей Ёрмунганд, олицетворяющий также время (в конце мира он должен укусить свой хвост, т.е. замкнуться в кольцо). Так вот, на византийских темплонах этот змей раздваивается – или же Крест Христов – орудие Его победы, поражая змия уже в начале времен, рассекает его надвое (прямо по Книге Еноха). Понятно, что перед нами – осколок древнего Адамова знания, которое совпадает (частично, конечно, что неизбежно в силу падшей человеческой природы) с представлениями и семитских народов, и арийских, и вошли также в христианство – если не на словесном уровне, то на визуальном. В любом случае, византийские темплоны «со змеями» в довольно большом количестве сохранились до наших дней, в том числе и на Афоне, вызывая оторопь у русских паломников.   

 

134. Монастырь Студеница в Сербии, Крест на темплоне в храме Богородицы Эвергетиды.    

 

 

*    *    *

 

Но так же неожиданно и на первый взгляд нелогично Крест как предвестие победы над грехом и смертью появляется на некоторых иконах «Крещения». Прямо в воде, куда заходит Христос, помимо персонификаций Иордана и Моря (двух водяных «гадов», так сказать), есть странный столбик с крестом, напоминающий могильный, – если бы он не стоял в воде. И если бы это изображение было одно, то можно было бы не обратить на него внимание. Однако и эта деталь встречается довольно часто и повсеместно.

 

135. Вот мозаика в тромпе собора монастыря Хосиас Лукас в Фокиде, 11 в. (внешняя примитивность мозаик этого храма очень обманчива – на самом деле каждая деталь на них, в том числе и эта, исполнена глубокого смысла).

 

   

Сияющий золотом Крест на колонне стоит на дне реки, по которому идет к Иоанну Христос. Вода Иордана, поднимающаяся высокой волной. И удивительно яркий столп белого света, исходящий от десницы Бога Отца.

 

*    *    *

136. Каппадокия, церковь «Яблочная» («Элмали килисе»), 11-12 вв.

 

  

Интересно, что в церкви «Каранлик» (56, 121), которую расписывал тот же художник, этой детали нет. По-видимому, «Яблочная» была расписана после «Темной», и художник внес в композицию некоторые новые детали – или, наоборот, убрал, если эта работа была исполнена раньше. (Хотя «Иордан» по-прежнему дует в трубу или раковину).

 

*    *    *

 

137. На очень красивой фреске в храме Богородицы Аракиотиссы в Лагудере (12 в., Кипр) колонка с крестиком в воде – очень высокая и тонкая, как свечка, и стоит не сзади Христа, а перед Ним.

 

 

*    *    *

 

138. Кипр, церковь Христа Антифонита, 15-16 вв. Композиция «Крещение» на полукруглой пилястре.

 

    

 

Здесь вместо колонки подсвечник на ножках – Христос идет мимо него.

 

*    *    *

Исторически эту деталь легко объяснить – такая колонна с крестом была поставлена на берегу Иордана на месте Крещения Иисуса – собственно она, эта колонна, отмечала нужное место для паломников. И такое смешение исторических планов было в средневековом искусстве обыденным явлением (например, на ампулах Монцы и мозаиках Равенны жены-мироносицы приходят ко Гробу Господню, который изображен в виде ротонды Константина, поставленной над пещерой, где был похоронен Христос, лишь через три с половиной века); здесь же – колонка с Крестом на берегу Иордана присутствует в сцене Крещения Иисуса, но – почему-то не на берегу, а в воде. И эта деталь легко объясняется тем, что Иордан из-за землетрясений или в пору разлива часто менял русло, и поставленный на берегу памятный знак оказывался то в воде, то на другом берегу, а то и вовсе в сотне метров от нужного берега. Так произошло, например, с построенным на берегу Иордана христианским храмом, который периодически смывался разливом и неоднократно восстанавливался. Остатки его, а также постамент колонны, недавно нашли археологи в нескольких десятках метрах от нынешнего берега Иордана. Возможно, именно на этой колонне когда-то стоял металлический крест.

 

139. Вифавара – место Крещения Христа, современный вид.

 

 

Вдали под навесом – остатки византийского храма, к которому немного позднее была пристроена мраморная лестница к «убежавшей» от него реке. Архитектура храма была уникальной: прямо в алтаре был баптистерий, наполняемый водою из Иордана.

 

Из библейского рассказа о переходе израильского народа через Иордан при Иисусе Навине мы знаем, что памятный знак на этом месте существовал еще за 1200 лет до Крещения Иисуса.

 Иисус Навин насыпает гору из камней, обозначив границу как знак освоенной территории, знак собственности. Но выглядеть этот знак должен был обязательно как рукотворное сооружение, чтобы не спутать его с обычным холмиком природного происхождения. Поэтому обычно ставился памятный знак не просто из груды камней, насыпанных кое-как, но в виде пирамиды, или это был алтарь с плоским верхом, или же плоские камни ставились один на другой так, чтобы получилась ступенчатая пирамидка. Возможно, такое сооружение и было поставлено на берегу Иордана. Нет нужды говорить, что форму ступенчатой пирамиды – лестницы в небо – евреи могли в большом количестве видеть в Египте, откуда они бежали, пусть даже это было сорок лет назад. Однако, ритуальные или памятные знаки такой формы встречается также и у других народов, не только у египтян.

 

140. И вот в Иерусалиме в старом городе недавно была сделана находка – некое загадочное сооружение в виде ступенчатой пирамиды возрастом как раз в 2 тысячи лет. Предназначение его пока не ясно.

 

 

«Зачитывались ли здесь правительственные декреты оглашались ли новости и сплетни, либо проводились уличные проповеди – мы не знаем», – отмечает руководитель раскопок профессор Джо Узиэль. (журнал «Загадки истории», № 37 за 2015 г.).

 

Интересно, что по традиции в виде ступенчатой пирамиды принято изображать Голгофу с Крестом, хотя гора Голгофа, как известно, имеет круглый верх, напоминающий череп человека (см. мозаику в храме св. Пуденцианы (37) – золоченый Крест с самоцветами, установленный на горе Голгофе при императоре Феодосии). Может быть, ступенчатое основание голгофского Креста, как его стало принято изображать, взято отсюда, с берегов Иордана?

 

Мы не знаем, сохранились ли к моменту Крещения Иисуса во Иордане памятные знаки, оставленные Иисусом Навином. Но факт тот, что Иоанн крестил народ именно на этом месте, и там же принял Крещение Христос. И уже при императрице Елене на этом месте был поставлен новый памятный знак – Крест, который также, возможно, стоял на пирамиде-«голгофе». Впрочем, таких Крестов могло быть и несколько – когда река заливала или разрушала один памятный знак, то, как и храм, его могли восстановить на другом месте и на другом постаменте – уже в виде высокой колонны, чтобы его не заливало водой.

 

Именно это – Крест на постаменте в водах Иордана – мы и видим на некоторых иконах Крещения Господня. Сам же постамент может изображаться и в виде колонны, и в виде ступенчатой пирамидки, т.е. «голгофы», и даже напоминать по форме подсвечник.

 

141. Икона 2-й половины 13 в. из собрания монастыря св. Екатерины на Синае. Свет от киноварного луча света с небес отражается на том, что в воде, – на рыбках и на Кресте-Голгофе.

 

 

Но не думаю, что художники просто механически перенесли на иконы памятный знак на месте Крещения Иисуса. Хотя бы потому, что в 11 в. территория Палестины уже не принадлежала Империи и паломникам попасть туда было трудно. Эта деталь на иконах приобретает символический смысл – как любое вертикальное сооружение – священная гора, пирамида, просто  колонна и, тем более, Крест на колонне или постаменте в форме пирамиды – приобретает священный смысл центра земли и вообще мира (по Мирче Элиаде).

 

*    *    *

 

И еще одна важная деталь, на которую обращает внимание о. Фома Хопко в своей книге «Зимняя Пасха». Крещение Иисуса, как и каждого христианина, это не просто погружение в воду, прообразующее смерть и воскресение, это также переход через Иордан – с одного берега на другой, во образ Исхода, оставления прежней жизни, чтобы достичь Земли Обетованной – райских обителей, т.е. воскреснуть к жизни новой. И вот на некоторых иконах Крещения мы видим Христа не стоящего, но именно идущего.

 

142. Фрагмент-икона с эпистилия темплона 12 в. в собрании монастыря св. Екатерины на Синае.

 

Крест водружен на ступенчатой пирамиде-«голгофе», верхушка которой с крестом торчат из воды– такое впечатление что эта деталь списана с натуры. 

 

  

 

*    *    *

 

143. Изображение Крещения на вратах церкви из Старой Рязани (13-14 вв.), где не просто столбик в реке, но такое же символическое изображение Голгофы, как на синайской иконе.

 

 

 

Именно поэтому множество раннехристианских купелей на Востоке в местах, где не было природной реки, были сделаны со ступеньками: человек входил с одной стороны, погружался троекратно в воду и поднимался по ступеням с другой стороны – ведь каждая христианская купель Крещения являет собою образ, как бы икону священной реки Иордан, и крещаемый переходил на другой его берег – в Церковь как в Землю Обетованную.

 

144. Еще раз – баптистерий в крипте миланского храма св. Лаврентия (15). На «берегу» купели сохранилась колонка, которую когда-то венчал крест. Получается пространственная икона места, где принял Крещение Христос.

 

 

*

145. В Суфетуле, о которой мы говорили в начале (12), есть второй баптистерий со ступеньками, но без мозаичных украшений (13). Рядом небольшая апсида, где стоял престол для совершения Евхаристии, что само по себе уже символично. Мозаика на полу – евхаристический сосуд с произрастающими из него розовыми ветвями – образ Древа Жизни.

 

 

По краям купели остались квадратики, где стояли колонны, на которых был укреплен навес-киворий – во образ Гроба Господня в Иерусалиме. Но вот удивительное дело: в центре купели зачем-то установлена мраморная колонна, довольно широкая в диаметре, так что места внутри оставлено ровно столько, чтобы прошел человек.

 

*

146. Еще раз покажу фотографию с мальчиком (13).

 

Юный турист очень удачно встал в древнюю купель, чтобы продемонстрировать и глубину ее (ровно по пояс взрослому человеку), и диаметр колонны внутри.

 

Вверху колонны есть квадратная выемка с круглым углублением, куда очень удобно было поставить металлический крест.

 

Конструктивно эта колонна в центре купели никак не оправдана, более того, она, казалось бы, только мешает. Но зачем-то ведь ее поставили! Эту странную купель можно было бы рассматривать как некий курьез. Но купелей подобной конструкции, оказывается, сохранилось немало.

 

Вот еще одна почти такая же.

 

147. Баптистерий в форме Креста в базилике Гекатонтапилиани на острове Парос расположен в апсиде, т.е. в самом алтаре.

 

 

148. И рядом – престол на капители колонны с современной иконой Крещения Господня. Едва ли это верхушка той колонны, что стоит внутри купели, ведь именно таким образом – из верхушек античных колонн с капителями – довольно часто сооружались престолы для Евхаристии в раннехристианских храмах.

 

 

Думаю, излишне говорить, что колонна установлена в купели не случайно, но именно по образцу той колонны с крестом, что стояла когда-то на берегу Иордана, а потом при разливе ушла под воду, оставив на виду только верхнюю часть. И Крест этот освящал воды реки, покуда стоял на дне Иордана и торчал из воды, как ныне торчат посреди Волги затопленные колокольни Калязина и Мологи. Отсюда, вероятно, возник и обычай погружать в воду крест для ее освящения.

 

*    *    *    *    *

 

Нынешний Иордан – маленькая речка в пустыне, но схождением в него Сына Божия он стал, как поется в «Голубиной Книге», «всем рекам мати». Он есть земной образ благодатных райских вод – источника, бьющего из-под корней Древа Жизни, и к ним припадают птицы и олени – жаждущие Слова Божия христианские души; источник сей крестом растекается на четыре реки в четыре стороны райской земли, и воды его вновь сливаются воедино, впадая в кольцевидную реку Океан, омывающую райский остров со всех сторон и истекающую из мертвых вод первозданного хаоса. Именно эти страшные мистические воды, по древнейшим представлениям множества народов мира, должны пересечь души умерших, чтобы достичь  острова блаженных. Но вода эта становится благодатной под воздействием впадающей в нее живой воды, освященной Сыном Божиим при Его Крещении – и древний первозданный Океан становится теплым Иорданом для тех, кто окунулся в него еще на земле – принял крещение в Христовой Церкви – омыл грехи, взял на себя Его Крест и пронес его до конца земной жизни. Так вода земного Иордана, повернувшего вспять, стала вытекать из Мертвого моря горечью, а, вернувшись назад, в свое русло, после погружения в него Сына Божия, она стала святой, Мертвое же море стало целебным, даже несмотря на то, что некогда его воды сомкнулись над горящим Содомом. И через Иордан вновь перейдет Сын Божий, когда придет со славою судити живых и мертвых, Его же Царствию несть – нет и не будет – конца. И это очень наглядно показано на раннехристианских мозаиках.

 

149. Второе Пришествие. Салоники, чудом сохранившаяся мозаика 5-6 вв. в монастыре св. Давида (Латому).

 

  

 

Христос на престоле-радуге. Под ногами у Него разлившаяся до размера Океана река Иордан со знакомой нам уже его фигурой-персонификацией в технике «гризайль» (150).

 

  

 

*    *    *

И вот какое место река Иордан занимает в алтарных апсидах больших храмов Рима.

 

151. Рим, церковь Косьмы и Дамиана, мозаика в алтарной апсиде нач. 6 в. Это тоже Второе Пришествие Христово, которого с нетерпением ждали первые христиане. Сын Божий спускается с небес по облакам, как по лестнице. Река, чрез которую сейчас перейдет Сын Божий, подписана: «Иордан». Апостолы и святые ждут Его на другом берегу – там, где мы.

 

 

 

Внизу в центре горка, на которой стоит Агнец-Христос, и из горки же проистекают райские реки (153).

 

  

 

*    *    *

154. Изображение такого же вселенского Иордана сохранилось с 5 века также в апсиде базилики Санта Мария Маджоре. Здесь уже ясно показано, что реки райские во Иордан-Океан впадают.

 

 

*  

155. Под горкой – огненный херувим, охраняющий врата Рая, апостолы Петр и Павел за стеной с башнями.

 

 

*

156. Левая сторона апсиды. Вот он, знакомый уже нам старец, изливающий воду из пузатого кувшина. (Вверху ноги Франциска Ассизского со стигматами и других католических святых – мозаика 13 в., заменившая утраченную композицию в апсиде. Но река Иордан сохранилась почти полностью).

 

  

*    *    *

Но в двух римских храмах композиции в апсиде, к счастью, сохранились практически полностью, хотя частично были переложены в Средние века. И это поистине космические картины – образ Божьего мироустройства с Крестом-Древом Жизни в центре. И обязательно небесный Иордан узкой полоской внизу.

 

157. Храм св. Климента, потрясающей красоты мозаика в апсиде, предположительно, сохранилась с 5 в. (Мозаики на триумфальной арке – более поздние, 13 в.).

 

*

158. Четыре райские реки, впадающие в небесный Иордан. Олени, припадающие к священному источнику. И еще один олень, пожирающий змею, – образ победы Христа над смертью. И Распятие с предстоящими и вечно умоляющими Христа Богородицею и верным учеником Иоанном – космическая картина в двух планах одновременно, подобная Кресту на византийских темплонах. И все это на золотом фоне разливающегося повсюду нетварного света энергий Св. Духа. 

 

   

 

*    *    *

159. И, наконец, грандиозная мозаичная композиция в апсиде папской Латеранской базилики в Риме, выложенная почти заново в 19 в., но по рисунку с бывшей здесь мозаики 5 в. (кое-что, например, многочисленные ангелы по сторонам лика Христа в небесном сегменте и фигуры святых внизу добавлены при реставрации в 13 в.).

 

 

Это и Второе Пришествие (Деисис в центре), и образ Божьего мира в целом. Или «новой земли и нового неба». Господь в небесах не имеет креста в нимбе (в 5 в. его еще не изображали).

 

*

160, 161. В перекрестии, в овальном медальоне – икона Крещения в кратком изводе – только Христос и крещающий Его Иоанн – как в катакомбах (28-36). И одновременно – Крест в центре мира как замена центральной фигуры Христа на иконе Крещения и, как обычно на самых ранних (31-34, 38) изображениях этого события, Голубка-Святой Дух изливает на Сына – в данном случае Его Крест – благодатные потоки воды, стекающие по вертикальной оси и наполняющие райские реки, в свою очередь впадающие во Иордан – земной и небесный одновременно.   

 

    

 

*

162, 163. И снова райские реки впадают во Иордан. И олени пьют воду из священного источника, тут же и овечки – спасенные души христианские, и золотые врата Небесного Иерусалима в горе у подножия Креста – корней Древа Жизни. И даже птица Феникс на пальме – символ Воскресения.

 

  

 

В целом удивительная космическая картина: присно помазуемый Духом Святым Христос-Крест, рассекающий всю композицию по вертикали и одновременно стягивающий к себе, удерживающий все ее части в равновесии. Голубка-Руах поливает благодатными водами и Крест – духовный центр мира, и весь дольний мир, и питает райские реки, впадающие во святой Иордан, полный всякой живности. И главное – плавают по нему на корабликах и на белых лебедях то ли ангелы, то ли спасенные души христианские, достигая Земли Обетованной  

 

 

*

164. На черно-белой фотографии четко видна надпись внизу: IORDANES.

 

 

*    *    *    *    *

 

На этой высокой ноте можно было бы закончить наш обзор иконографии праздника «Крещения». Собственно, мы вновь вернулись к истокам христианского искусства – глубоко символичного и сакрального.

 

Но закончить я бы хотела одной современной иконой – одновременно и традиционной, и новаторской. Как мы видели, и раннехристианские художники, творившие, когда иконописные каноны еще не устоялись, и византийские, писавшие иконы в пределах канона, – все вносили в композицию что-то свое, проявляли собственное вúдение образа. Так же делали и русские иконописцы.

 

О русских иконах я здесь почти не писала, т.к. вышла хорошая книга, где эта тема изложена исчерпывающе. Покажу под конец фреску довольно позднюю, но интересную.

 

165. Роспись северо-западного свода собора Сретенского монастыря в Москве, роспись 1707 г.

 

 

Особенно хорош здесь Св. Дух в сфере из света, хотя луча здесь нет, но есть розоватое облако, символизирующее божественное присутствие.

 

*    *    *

Современные иконописцы также работают в пределах общепринятого канона но, как правило, творческий подход проявлять опасаются.

 

166. Есть, однако, счастливые исключения. Одно из них – роспись в крипте с баптистерием храма Богородицы Державной в свято-Елисаветинском монастыре города Минска. Церковь в крипте посвящена Новомученикам.

 

  

 

Казалось бы, совершенно традиционная композиция, присутствуют все положенные атрибуты (кроме персонификаций Иордана и Моря, но колонна с крестом посреди воды – на месте!). Однако, есть здесь некоторые детали, выводящие это произведение за пределы простого копирования образца. Это, во-первых, красный поток света (подобный алому лучу на иконе из синайского монастыря св. Екатерины, которую мы уже видели, 141), изливающийся из небесного сегмента вместе с лучом, в котором парит Голубка-Св. Дух (а это напоминает поток воды из небесного круга со звездами на мраморной плите 5 в. из Аквилеи, 45). Или же это отпрянувшие от Сына Божия воды Иордана высокой волною поднялись до самых небес… И сами эти воды – кроваво-красные, политые и Христовой Кровью, и кровью мучеников. На крови мучеников, из коих первый – Сам Христос, как известно, зиждется Церковь. И вот ее символический образ – столп на голгофских ступенях и с крестом наверху, который, как маяк, светит миру из вод Крещения.