Стратегии рождаются в сознании

В мае 2019 г. в открытом доступе появился любопытный документ, изданный под эгидой Министерства обороны и Объединенного комитета начальников штабов США. Он носит название "Стратегические намерения России" и был подготовлен в рамках программы Стратегическая многоуровневая оценка (Russian Strategic Intentions. A Strategic Multilayer Assessment (SMA) White Paper. May 2019).

Данный доклад стал совместным трудом более чем 30 авторов, среди которых указаны один из основоположников теории сетевых войн Джон Аркилла, Марлен Ларуэль, многие годы специализирующаяся на идеологии евразийства, Даниэл Флинн из офиса директора национальной разведки США, а также множество ученых и военных из профильных организаций, таких как Военная академия в Вест Поинт, Консорциум по исследованию и противодействию терроризму, ВВС США, Центр военно-политического анализа Гудзонского Университета, Институт стратегических исследований Военного колледжа Армии США, Центральное командование, Высшая военно-морская школа США, Российская стратегическая инициатива в рамках стратегического дивизиона Европейского командования США.

Есть несколько имен, которые указывают на специалистов по России - Анна Борщевская из Вашингтонского Института Ближневосточной политики, долгие годы занимающаяся русофобской пропагандой среди аналитических центров США, и Павел Девяткин из Арктического института, сотрудничающий со старейшей неправительственной организацией, которая занимается американской пропагандой и ведет разведывательную деятельность в других странах - Корпусом мира.

Уже в предисловии, написанном генерал-лейтенантом Теодором Мартин из Командования по обучению и доктрине Армии США, значится, что "действия России, которые происходят в "серой зоне", глубоко влияют и продолжают угрожать жизненным аспектам национальных интересов США и безопасности. Если получится понять как планируется кампания российских акций, это позволит США более эффективно сдерживать Москву".

Итак, замысел понятен - это попытка подумать так же, как думает российское руководство, чтобы знать наверняка какие действия будет предпринимать Кремль в дальнейшем. Учитывая, что доклад разбит на регионы - это Европа, Центральная Азия, Ближний Восток, Африка, Латинская Америка и Арктика, можно сделать вывод, что военно-политическое руководство убеждено в том, что Россия угрожает США по всем этим направлениям.

Если в недавнем исследование корпорации RAND открыто говорилось о различных сценариях, которые необходимо реализовать чтобы напрямую или косвенно ослабить Россию и ударить по ее интересам на постсоветском пространстве и наиболее важных направлениях, таких как Сирия, то здесь мы видим результаты некоего брейнсторминга, который был организован для того, чтобы «обеспечить заинтересованные стороны в правительстве - разведку, правоохранительные органы, военные и политические учреждения - ценными знаниями и аналитическими методиками, чтобы помочь США, их союзникам и партнерам в разработке комплексной стратегии, направленной на конкуренцию и победу над этим русским вызовом». Звучит почти идентично как во времена Холодной войны.

Показательно, что 8 мая руководство Стратегической многоуровневой оценки совместно с Национальным университетом обороны США и офисом директора по Национальной разведке, провели круглый стол по теме будущего глобального соперничества и конфликта с Россией. Список докладчиков (были представлены не менее маститые эксперты и опытные политики, например, бывший военный атташе США в России генерал Питер Цвак и директор Центра Евразийских, российских и восточно-европейских исследований Джоржтаунского Университета Анжела Стент, ранее работавшая в отделе по России и Евразии Национального Совета по разведке) отличался от авторов упомянутого ранее документа, следовательно, эти две инициативы — это лишь часть айсберга, который заметен благодаря публичности мероприятий.

В резюме круглого стола помимо излюбленных в последнее время терминов «серая зона» и «гибридная война», американские эксперты отметили в отношении России «постоянные военные учения, которые требуют тотальной мобилизации общества», «спасение своего имиджа в Венесуэле», попытки «разрушить институты в Европе» и даже «создание ЕАЭС, чтобы распространить правила российской экономики на соседние страны с целью привилегированного доступа и не допущения западного влияния». Интересно, что, Казахстан, например, после создания ЕАЭС, нисколько не снизил экономические взаимоотношения со странами ЕС, а даже их увеличил. Да и про то, что все решения в ЕАЭС принимаются путем консенсуса, тоже не говорится. Поэтому когда в тезисах американской профессуры встречаются такие попытки выдать желаемое за действительное и обосновать какие-то концепции (например, «путинизм», «имперское ДНК» или «новая доктрина Брежнева»), это свидетельствует только об их некомпетентности и предвзятости. Среди враждебных действий России, между прочим, был отмечен всплеск загадочной активности у пунктов набора в вооруженные силы США. Загадочная она потому, что только упоминается в контексте "российского вмешательства" в выборы президента США 2016 г. Никаких фактов и доказательств, конечно же, приведено не было.

Что касается доклада о намерениях, то особых попыток проникнуть в мышление Кремля замечено не было. Много говорилось о необходимости снизить зависимость Европы от газовых поставок из России, о ближнем зарубежье, где особо выделены Грузия, Молдова и Донбасс, о деятельности ГРУ и ФСБ, стратегии «маскировки» и махинациях Москвы.

Был даже фантастический сюжет об использовании Россией боевиков из повcтанческой колумбийской группировки FARC в своих интересах (при этом упомянута и деятельность испаноязычной редакции телеканала RT в регионе в качестве агента дезинформации).

Даже прозвучало мнение о наличии у России «напористой большой стратегии». За нею, якобы, стоят: желание российской элиты, чтобы Россия была признана великой державой; стремление защищать российскую идентичность и более широкую славянскую идентичность; и желание видеть глобальную власть США ограниченной. Но желания и стремления — это нечто отличное от институциализированной практики, которая требует ресурсов и определенных механизмов по реализации намеченного плана. Конечно, интересно наблюдать, как американские ученые рассуждают о взаимосвязи между тысячелетней историей Руси, христианством, Ялтинской конференцией и нынешней Россией, но когда подобные экскурсы смешиваются с расширением НАТО, а также ролью ОДКБ и ЕАЭС (Джереми Ламоро), а России приписываются «самые агрессивные действия, чтобы достичь стратегического видения многополярного мира, определенного эксклюзивными сферами влияния» (Роберт Персон), это уже перебор.

Впрочем, замечание о том, что стратегии США и России в отношении Европы отличаются, и то, чего хотел бы Вашингтон, не захочет Москва, и наоборот, верно. Но это уже стало давно известной истиной и не нуждается в дополнительных комментариях.

А перечисления различных результатов внешнеполитической деятельности России — это все равно что дайджест Министерства иностранных дел России, только в интерпретации с противоположным знаком.

В целом заметны избитые штампы и гипертрофированные метафоры.

Рецепты борьбы с российским влияниям предлагаются следующие — распространение либерализма; укрепление НАТО; привлечение большего количества опытных дипломатов; продвижение американской культуры, ценностей и языка; использование частного сектора в качестве прокси акторов в соседних с Россией странах; выдавливание экспорта российских систем вооружений с помощью американских программ в сфере сотрудничества по безопасности; предоставление «пряников» странам, которые проводят прозападные реформы (как в Узбекистане); адресные программы в ряде стран, где их возможно реализовать.

Пожалуй, самое рациональное мнение прозвучало у Джона Аркиллы, который отметил: «мы должны подумать о потенциальных «потрясениях», самым тревожным из которых было бы, если Путин станет «Никсоном наоборот» и сыграет свою версию «китайской карты». Мировая система и американское влияние в ней были бы полностью перевернуты, если Москва и Пекин сблизятся. Возможно, хорошей американской стратегией было бы сначала разыграть «российскую карту»...»

Это тот случай, когда российскому руководству именно так и следует поступить, и как можно скорее. Если сознание американских экспертов породило химеры, которые станут обоснованием их очередной стратегии, то реальная большая стратегия России должна быть основана на логических заключениях, устойчивых механизмах и приемлемых для всех вовлеченных в нее акторах решениях.