«Консерватизм» Кэрролла

В течение долгого времени было распространено считать, что, в грубом противоречии с причудливым менталитетом своих историй, сам Льюис Кэрролл был ультраконсервативной личностью в своей повседневной жизни. Однако недавно обнаруженные свидетельства, некоторые из его неопубликованных личных дневников теперь показывают, что этот ярлык традиционалиста, вероятно, был чересчур упрощенной и вводящей в заблуждение конструкцией.

Десятилетие, когда родился Кэрролл, 1830-е годы, было десятилетием боли и споров для Англиканской церкви. Это был период, когда установленные епископы были консервативными, непримиримыми и корыстными. (Например, епископ Эли получал стипендию в размере 50000 фунтов в год, в то время как многие из его прихожан умирали от голода).

Когда Церковь теряла приверженцев в толпе, группа молодых церковников отреагировала на эту коррупцию, и свободное движение, базировавшееся главным образом в Оксфордском университете и, таким образом, получившее название «Оксфордское движение», начало оспаривать самоуспокоенность установленной иерархии серией писем, брошюр и статей. Это движение, хотя никогда полностью не приходившее к согласию внутри себя по многим основным богословским принципам, было достаточно единым и решительным, чтобы произвести серьезные реформы в том, как Церковь проводила свои пастырские дела, а разногласия внутри самого движения имели преимущество, породив серьезные богословские дебаты внутри Церкви, которые вытрясли ее из состояния самодовольства. Отец Кэрролла был сторонником Оксфордского движения, что станет значимым позднее.

К середине 1840-х годов путаница более раннего периода более или менее оставила англиканскую церковь в положении, когда три вопроса можно было бы определить как основные области споров. Это были «ритуализм», «либерализм» и «христианский социализм». У каждого из этих движений были страстные и могущественные сторонники.

Дебаты, диалоги и споры, в которые были вовлечены данные движения, больше всего касаются опытов Кэрролла в Оксфорде. Люди могут быть удивлены, что Кэрролл тверже всего стоял в ряду с последним из них – с христианскими социалистами. Его политика была очень личной, но во многих отношениях очень радикальной, хотя целые поколения биографов обошли это вниманием, будучи введены в заблуждение случайностями номенклатуры.

Ошибка, которую сделали многие комментаторы по викторианской Англии – рассматривать общественно-политическую борьбу этого периода в понятиях простого континуума. Этот взгляд, который видит различные марки «социализма» слева, либерализм в центре и различные направления консерватизма справа. При применении к Льюису Кэрролу эта модель становится еще более упрощенной. Они представляют свой предмет поляризованным между, с одной стороны, «делом реформы», представленным либералами, такими как декан Лидделл [1] и Артур Стэнли, а с другой – силами «консерватизма», представленными «палками в грязи» вроде Эдварда Пьюзи и, конечно же, Чарльза Доджсона. Типичный пример такого представления можно найти в непревзойденной критической биографии Александра Тейлора «Белый рыцарь» (в скобках наши добавления):

«Задолго до этого [акта оксфордского колледжа Крайст-Черч], однако, декан [новый декан, доктор Лидделл, либеральный назначенец и отец Алисы] изгнал из собора старые ключи, собачьи хлысты, пиво и все такое и, после расширения и перестройки здания, вновь открыл его для широкой публики. Доджсон едва ли знал, что делать со всем этим. Многие предложения декана были призваны улучшить его собственное положение в Крайст-Черч, и когда были осуществлены, именно так и произошло. Но он любил вещи, слабые и причудливые, управляемые скорее пользой и желанием, нежели рассудком. В целом его симпатии были с усопшим деканом Гейсфорду, с доктором Пьюзи и со старой гвардией. Его политические взгляды, слегка колебавшиеся в 1856 году, стали постоянно консервативными. Он читал “Элтона Локка” [2] и вскоре стал обеспокоен тяжелым положением промышленных масс и даже возможностью сделать что-то, чтобы улучшить ситуацию».

Это можно рассматривать как типичный способ того, как обычно представляют политику Кэрролла: странная, старомодная, смотрящая назад. Есть некоторые относительно незначительные, а может быть, и понятные ошибки сопутствующего характера, такие как последнее предложение в первом абзаце («...его симпатии были с усопшим деканом Гейсфордом, с доктором Пьюзи и со старой гвардией»). Это на самом деле скорее вводит в заблуждение, поскольку подразумевается, что доктор Пьюзи и «старая гвардия» были, с точки зрения идеологии, синонимами. Дело в том, что очень немногие из «старой гвардии» (и особенно декан Гейсфорд) испытывали большую симпатию к довольно радикальным идеям доктора Пьюзи.

Однако самая главная ошибка появляется в конце этого отрывка, когда Тейлор говорит: «Его политические взгляды, слегка колебавшиеся в 1856 году, стали постоянно консервативными».

Говоря, что политические взгляды Кэрролла несколько колебались в 1856 году, Тейлор указывает на симпатизирующее чтение Кэрроллом романа Чарльза Кингсли «Элтон Локк». Здесь подразумевается, что, читая этот страстный анализ страданий бедных, он отходит от своего собственного консерватизма. Но очевидным фактом является то, что сочувственное чтение Кэрроллом «Элтона Локка» (и его страстные дневниковые записи) не предает колебания консервативных убеждений, действительно далеких от этого, поскольку сам Кингсли, автор этого страстного призыва к социальной справедливости, был консерватором на протяжении всей своей жизни!

Нам нужно понять, что консерватизм (с большой буквы К) в течение этого периода был подчеркнуто иным по убеждениям и идеологии, чем современная «Консервативная партия». Именно этот важнейший факт проглядело большинство биографов Кэрролла.

Чарльз Кингсли был учеником Ф.Д. Мориса и христианского социализма. Христианский социализм был движением, по крайней мере, в годы своего формирования производимым централизованно, довольно некритически из кольриджевского направления в Высоком Торизме. Ошибка, допущенная Тейлором, Коэном и многими другими современными аналитиками, связана с простым переносом значений.

«Социализм», как он понимается сегодня, включает в себя множество различных форм, но в общем современном употреблении он понимается как ветвь политики, наиболее далекая от консерватизма, лежащая где-то между марксизмом и либерализмом.

Однако в Англии 1840-х, 50-х и 60-х годов политические и идеологические полюса лучше всего были видны как индивидуализм (представленный различными направлениями либеральной философии) и широкий спектр коллективистских идеологий. Он включал в себя консерватизм в его различных проявлениях, различные формы существовавшего в то время «коммунизма», чартизм и даже теократизм. В течение этого периода использование слова «социализм» не считалось принадлежностью политических левых (это всегда аморфное обозначение), оно применялось к широкому спектру политических идей и идеологий, начиная от Руссо и Прудона и заканчивая Робертом Оуэном и Кольриджем.

Объединяющая концепция в этих разрозненных убеждениях заключалась в том, что они отвергали либеральный взгляд на Человека и Общество – мнение о том, что любое общество является не более чем суммой его совокупных частей. Таким образом, можно видеть, что предположение, будто термины «консервативный» и «социалистический» являются взаимоисключающими, в контексте употребления терминов XIXвека и необоснованно, и полностью ошибочно. Поэтому у такого англиканина Высокой Церкви и высокого тори, как Чарльз Кингсли, не было никакого несоответствия, когда он называл себя социалистом. Точно так же для радикального тори, основателя новом движении, основанного прежде всего на идеях, выраженных в поздних работах Кольриджа, было совершенно логично называть это движение христианским социалистическим движением – как, конечно, и делал Ф.Д. Морис – и, вполне вероятно, также делал и Чарльз Доджсон.

Кэрролл всегда был консерватором, но, возможно, редко был консервативным! И, будучи консерватором, он не вставал в ряды противников радикализма, скорее, он вставал в один ряд с радикализмом. В этот период великими философами консерваторов были Карлейль и Кольридж. Рёскин (поверите ли вы!) был консерватором, а также Кингсли и Морис. Консерватизм был фактически самым радикальным из политических группировок в период после Закона о реформе [3]. Они ненавидели «либерализм», который, по их мнению, превращал людей в животных и осквернял землю, флору и фауну. Они оглядывались назад на период (смутно средневековый), когда обязанность Церкви и Элиты заключалась в обеспечении благополучия всех их прихожан / подданных (не забывайте, что слово «коммунизм» возникло из чувства коммуны, впервые использованного для описания идеализированной формы средневековья).

К настоящему моменту должно было быть достаточно продемонстрировано, что критики, ассоциирующие христианский социализм (такой, какой существовал в середине XIX века) с концепциями социализма XXвека, скорее всего, абсолютно не понимают природу и сложность ранних «социалистических» движений. Идеологические конфликты на протяжении данного периода просто не могут быть рассмотрены исключительно в понятиях полярности между либеральной и консервативной мыслью. Будучи «консерватором», Кэрролл не отвергал «прогресс» в стиле динозавра, как часто изображают его биографы. Мы должны быть знакомы с этим, если хотим попытаться и понять значение его политических и религиозных взглядов в контексте его времени.

Следствием хронического искажения «консерватизма» Кэрролла для его критиков и биографов было глубокое искажение сложной реальности его политики и религии и, в частности, игнорирование большого количества свидетельств, автобиографических, литературных и религиозных, указывающих на синергию между кольриджевской идеологией и политическими и богословскими взглядами Ч.Л. Доджсона.

Перевод и примечания М.В. Медоварова

Примечания переводчика

[1] Томас Гейсфорд был деканом колледжа Крайст-Черч в 1831–1855 гг. и в целом сохранял средневековые порядки. В этот период здесь и учился Доджсон (1850–1854 гг.). Преподавателем он работал уже при следующем декане (1855–1891 гг.) и реформаторе колледжа Генри Джордже Лидделле, отце Алисы.

[2] Роман Чарльза Кингсли. См. об этом романе: Новиченко И.Ю. Чарльз Кингсли и английский христианский социализм середины XIXвека. М., 2001. С. 114–117.

[3] Имеется в виду парламентская реформа 1832 г.