Количественное смягчение и развивающиеся рынки: кризис в процессе?

Еще в сентябре правительства по всему миру приготовились, что Федеральная резервная система США объявит о сокращении масштабов своей программы количественного смягчения (QE). Это "спад", как его стали называть, был бы первым дополнительных сокращением покупки ФРС гособлигаций, положив тем самым начало конца искусственно низких процентных ставок и потока легких денег.

 

Но, как мы теперь знаем, сентябрьская встреча ФРС оставила программу количественного смягчения в полной сохранности. Для уходящего Бена Бернанке признаки восстановления экономики США по-прежнему шатки и уязвимы к рыночным потрясениям, которые неизбежно последуют за "спадом", хотя некоторые и утверждают, что фондовые рынки уже подготовили себя к поглощению удара именно такого характера.

 

Рынки акций с тех пор загудели, достигнув серии рекордных максимумов. Что касается неизбежного спада, оно не было отложено до смутного и неопределенного момента в будущем, когда восстановление экономики США станет полностью завершенным; времени, это теперь будет решаться Джанет Йеллен, кандидатм президента Обамы на смену Бернанке.

 

Тем не менее, даже несмотря на то, что встреча в середине сентября не стала событием, рыночные силы проявляются, выявляя некоторые тревожные тенденции, особенно с точки зрения развивающихся рынков.

 

Количественное смягчение сохранило процентные ставки на низком уровне и сделало заимствования правительства США дешевыми, что имело эффект, который принудил капитал искать более высокую прибыль в акциях США и на развивающихся рынках. Когда программа в конечном итоге урезана, а процентные ставки начинают вновь расти, этот капитал вернется в США, уйдя из развивающихся рынков по всему миру.

 

Отток капитала с развивающихся рынков предсказуем, учитывая причины и эффект динамики количественного смягчения, но животрепещущий вопрос заключается в степени этого оттока. Будет ли этот полет небольшой коррекцией рынка, возможно таким, который в значительной степени разыгрывается уже в ожидании спада, или эти оттоки капитала активизирцются в кризис, который перекликается с азиатским обвалом валюты 1997-1998 гг.?

 

До сих пор на одной только спекуляции со спадом, различные валюты развивающихся рынков обесценились достаточно, чтобы вызвать призывы о «валютном кризисе» и «валютной войне» со стороны некоторых СМИ. Большая часть внимания была сфокусирована на том, что Morgan Stanley заклеймил "Хрупкую пятерку": это Бразилия, Индия, Индонезия, Турция и Южная Африка.

 

Все эти пять стран испытывают валютные нарушения в течение последних нескольких месяцев. Бразильский реал ослаб до пятилетнего минимума во время пика спада QE в конце августа, приведя к вмешательству центрального банка, и он снова упал в ноябре на фоне озабоченности по поводу дефицита бюджета правительства. Аналогичная ситуация разворачивается в Индии, где прохладный экономический рост в сочетании с дефицитом текущих операций и оттоком капитала вызвал серьезное вмешательство центрального банка для укрепления рупии. Вовлечение валюты Индонезии было более выраженным, чем в Бразилии или Индии, с еще более слабым восстановлением, так как курс рупии сбросил более 10 процентов своей стоимости по отношению к доллару США с августа. За тот же период турецкая лира прошла путь к рекордно низкому падению по отношению к доллару (падение на 13 процентов с января по август 2013 года), чтобы влачить хрупкое восстановление с вмешательством центрального банка и снова упасть в последние недели. А тут еще Южно-африканский рэнд, чья схема оценки последние полгода напоминает горный хребет с его недельным циклом бума и спада.

 

Волатильность, демонстрируемая в экономике "Хрупкой пятерки" во второй половине 2013 года является причиной для беспокойства, тем более, что эти тенденции станут более выраженными, когда фактически начинается спад QE. Но что, если опасения по поводу повторения 1997-1998 гг. оправданы?

 

На первый взгляд, есть несколько сходств между текущей ситуацией на развивающихся рынках и тем, что вызвало азиатский финансовый кризис в 1997 году, в основном связанное в двойном давлении оттока горячих денежных средств и дефицитом текущих операций. Но есть и важные различия во многих случаях, например, более высокие валютные резервы, улучшение финансовых режимов регулирования и снижение процентных ставок - все это служит хорошим предзнаменованием для мягкой посадки.

 

В конечном счете, каждая из стран "Хрупкой пятерки" сталкивается со своим собственным уникальным набором рисков перед спадом QE.