Годовщина переворота в Турции

О годовщине путча в Турции 15 июля 2016 года, а также о постпутчесвском периоде, рассказал Yenicag.Ru российский общественный деятель, философ, политолог, социолог, Александр Дугин, который во время госпереворота был в Турции и практически стал очевидцем тех событий.

— В эти дни в Турции проходят мероприятия, посвященные годовщине путча 15 июля 2016 года. Как вы оцениваете постпутчевскую Турцию и политику президента Эрдогана за последний год?

— Эрдоган сделал все выводы после неудавшегося государственного переворота. Он прекрасно понимает, что за сектой Гюлена, которые ответственны за этот путч, стоят США, и в этом нет ни малейших сомнений. Соответственно Эрдоган в течение этого года очень аккуратно перестраивал свою политику в сторону укрепления суверенитета Турции, но в новых условиях. Дело в том, что Турция является членом НАТО и оказалась слишком тесно связанной с США именно для того, чтобы укрепить свой суверенитет.

Потому что тогда была угроза вторжения Сталина в Турцию, после второй мировой войны. И соответственно, для того, чтобы сохранить суверенитет перед лицом возможного советского вторжения, Турция вступила в НАТО. То есть изначально членство Турции в НАТО и отношения с Западом, были нацелены на укрепления суверенитета этой страны. И когда СССР перестал существовать, когда стало понятно, что Россия больше не является геополитическим противником Турции и больше не может и не хочет даже в отдаленном будущем представлять угрозу территориальной целостности Турции, начался постепенный переход Анкары к новым моделям обеспечения суверенитета.

Это был затяжной процесс, и он был связан с вторжением американцев в Ирак, когда курды получили зародыш своего государства на севере Ирака, что по мнению турков является прямой угрозой территориальной целостности Турции. И вот оказалось, что та сила, которая обеспечила территориальную целостность, она стала главной угрозой, а поскольку Эрдоган совершив целый ряд серьезных стратегических ошибок, понял, что сближение с Западом заводит страну в тупик, и угрожает территориальной целостности, он стал проводить более независимую политику. Запад на это ответил попыткой государственного переворота. Бомбежкой парламента и другими очень серьезными происшествиями в год, который мы отмечаем.

Эрдоган понял, что обеспечить территориальную целостность и суверенитет Турции, возможно путем отхода от западной политики и сближения с Россией. Потому что от России не исходит угроза территориальной безопасности Турции и даже в определенной степени сегодня она является гарантом сохранения территориальной целостности Турции, а США становится главной угрозой. Параллельно с этим победа Трампа, который отрицательно относится к Турции и Эрдогану, ничего хорошего не обещает для этой страны, а Путин напротив, более тепло относится к президенту Турции. Хотя администрация Трампа никак не призывали к путчу, а наоборот его политические соперники были жесткими антитурецкими. Тем не менее, сегодня отношения Турции и США не самые лучшие. Таким образом, Эрдоган, сделал выводы из этой ситуации и постепенно, не так быстро как хотелось бы, он начал двигаться в сторону Евразийского союза. В этом вопросе, я считаю, что он совершенно прав, потому что в нынешних условиях суверенитет Турции зависит на прямую от России.

— Многие эксперты в Турции и России отмечали именно вашу роль в предупреждении турецкого руководства о возможном путче. Расскажите об этом, как это происходило?

— На самом деле, в тот период времени между Россией и Турцией были очень холодные отношения. Они происходили со следующими геополитическими событиями. Когда Путин и Эрдоган начали договариваться по Сирии, и президент России пошел на определенные уступки и пониманием турецкой политики на севере Сирии, США попытались сорвать этот процесс сбив российский самолет, дезинформировав Эрдогана. Реакция России была очень жесткой и радикальной в отношении Эрдогана, потому что Путин воспринял это как предательство. Так как он только что договаривается с Эрдоганом, и вдруг такой жест, объявления войны.

Эрдогану пришлось около полгода разбираться, чтобы понять, что готовится госпереворот. Те силы, которые сбили самолет, дезинформировав его самого от реального положения дел, хотели вначале разорвать отношения России и Турции, возможно даже инициировать российско-турецкую войну, а потом сбросить самого Эрдогана. Этот замысел в Анкаре распознали ни сразу, и где-то к весне 2016 года, эта ситуация была ясна.

Поскольку на тот момент Россия и Турция вообще не имели никаких связей. Ни на экономическом, ни на дипломатическом уровне или тем более на уровне спецслужб двух стран, осталась только тонкая линия по евразийским организациям. Как народная дипломатия и евразийское движение, и я лично, и мои коллеги в политическом истеблишменте Турции, которые являются сторонниками евразийского движения и российско-турецкого стратегического партнерства, а в частности партия «Ватан» Догу Перичека и движение евразийцев Хасана Дженгиза, мы остались единственным каналом связи между Россией и Турцией.

Все остальные структуры были блокированы, и мы пытались разобраться во всей этой ситуации, и мы получили информацию, что самолет сбили те силы, которые готовят путч против Эрдогана и он сам в этом не виноват, а жертва заговора. И эта информация, которая была получена весной, несколько изменила ход истории. Из-за того, что Путин жестко запретил работу турецкого бизнеса в России, и сказал, что он интересами страны не торгует, турецкий бизнес не мог работать, но информация о том, что это был не сам Эрдоган, а его противники, изменили ситуацию в отношениях.

После этого было публичное извинение Эрдогана, и я приехал в Анкару сделал заявления о том, что это был мужественный шаг со стороны президента Турции, а не слабость. Ситуация сдвинулась с мертвой точки, и страны начали вновь возобновлять отношения и именно тогда произошла попытка переворота. И я буквально только что дал интервью ТРТ о необходимом сближении России и Турции и заговоре против Эрдогана, и где-то, через несколько часов начался путч, и здание этого телевидения было захвачено путчистами.

Вот моя история и тут не столько как сыграла оперативная информация, а сколько пояснение геополитического контекста и сложных политических процессов и для Москвы и для Анкары. Потому, что в таких сложных ситуациях необходимо правильно понять друг друга. Это все внесло свой вклад в то, чтобы турецкая сторона была предупреждена о возможном перевороте, а с другой, чтобы у Анкары сформировать правильное представление об объективной роли России, и что от нее не исходит угроза территориальной целостности Турции. Это принципиальный закон, который я сформировал в отношении постсоветских государств, но как мы видим в истории с Турцией, фактически этот закон о территориальной целостности и суверенитета работает также и за пределами постсоветского пространства и в этом отношении Турция смогла убедиться, несмотря на то, что страны были на грани войны.

Америка стояла за этим путчем, и поддерживают курдский сепаратизм в Турции. В этом отношении Россия занимает более взвешенную позицию, несмотря на то, что мы дружим с курдами, но мы категорически против изменения границ на Ближнем Востоке и в Сирии в том числе. Соответственно из совокупности из этих фактов и сложилась такая моя роль и евразийского движения. Самое главное в подобных ситуациях – это трезвый взгляд на вещи. Я считаю, это гораздо важнее какой-то стратегической информации. Если у нас есть правильная парадигма, то мы сможем правильно настраивать и понять информацию. Если же у нас парадигма не верна, то если даже мы будем знать информацию от разведструктур, мы не сможем применить правильный подход. Поэтому самое главное – это парадигмальное политическое знание и подход, которым я занимаюсь всю свою жизнь, и которая год назад в отношении Турции сыграло в полной мере. Но этому предшествовала десятилетний контакт с Турцией, перевода множества книг, создание в Турции евразийского движения при моем участии, для того, чтобы это стало достоянием конкретной политики и евразийство играло свою роль в принятии оперативных решений, для этого нужно больше время. Этот путч получился удачным как для Эрдогана так и для России, потому что он не состоялся, те натовские силы, они были направлены не только против Турции и Эрдогана, но и России.

— Сегодня экспертное сообщество в Турции, в России и даже в Азербайджане делится на два лагеря: на тех, кто думают, что Турция после путча стала сильнее и на тех, кто считает стала слабее, так как большие кадровые изменения, увольнения во всех государственных структурах, а в частности в армии. Как бы вы оценили ситуации? Турция стала сильнее и слабее после попытки госпереворота?

— Конечно тот факт, что она сохранилась, это уже говорит о том, что Турция стала сильнее. Потому что если бы этот путч состоялся, то в Турции началась бы гражданская война и курды уже были готовы поднять восстание, потому что они были предупреждены американскими кураторами до этого. Все противодейственные силы были задейственны в Турции, в эти процессы и Россия вынуждена была бы вмешаться и поэтому Турция была спасена. Результатом того, что этот путч провалился стало то, что Турция сегодня существует, те кто считают, что это не так, они являются врагами Турции, России и Азербайджана. Есть, конечно, те, кто этого не понимают, а вот те кто понимают, они представители «шестой колоны», гюленовцев и их союзников, это атлантисты, глобалисты, «пятая колона», они, кстати, есть и в России и в Азербайджане и в Турции, но там уже меньше. Так вот, если бы путч произошел, то Турции бы просто не стало и все, а была бы там такая же кровавая история как в Ливии или в Ираке.

Второй момент. Правильно ли Эрдоган выстраивал свою политику в этом году, чем в предыдущие? Гораздо правильнее. В этом отношении он на своем опыте многое понял и стал действовать в правильном направлении и поэтому он заслужил критику со стороны тех стран, которые поддерживали прямо или косвенно этот переворот и хотели погрузить Турцию в кровавую кашу как Афганистан, Сирию, Ливию, Ирак.

Соответственно те, кто поддерживают путч, это атлантисты, глобалисты, которые называются экспертами. Это «пятая колонна» с которой мы не можем справиться на самом деле, хотя Турция начала эту чистку в лице гюленистов. И даже не смотря на все аресты, зачищена всего лишь верхушка айсберга, атлантисты и сторонники Гюлена сегодня еще на свободе в Турции. Атлантисты — эта сеть, которая есть и в России и в Азербайджане и Эрдоган ее пока до конца не вычистил, так что основание айсберга еще осталось.

Эрдоган сделал на самом деле правильный ход сосредоточив в своих руках полноту власти, тем самым отменив, прошлую модель, которая была распределена между разными государственными органами. Для спасания страны, может быть ограничение свобод это правильно. Но здесь есть две точки зрения, которые я считаю легитимными. Одни патриоты считают, что Эрдоган сделал правильно, укрепив свои позиции проведя этот референдум. Другие же патриоты критиковали Эрдогана за то, что меняет политическую систему в сторону авторитаризма, а не в сторону широкой патриотической коалиции, как предлагали и это мнение может быть оправдано. Но с другой стороны ослабление армии – это неверная позиция. Ранее гюленисты заверив Эрдогана, обвинили армию в предательстве и судили их, а сейчас справедливость восторжествовала и те, кто оклеветали армию, сами сели на скамью подсудимых. Сегодняшняя армия – это опора Эрдогана и она выступила на его стороне во время путча, против НАТОвских и гюленовских путчистов. Но он все ровно по-прежнему не доверяет армии и он не много, на мой взгляд, недооценивает роль турецкой армии в укреплении государственности и суверенитета Турции.

Сегодня одним из важных моментов это то, что Эрдогану нужна новая идеологическая модель, потому что все те идеологии, на которые он раньше упирался, они сегодня не работают. Не работают ни кямализм, ни западничество, ни исламизм, и не работает гюленовский умеренный ислам, но сути мы увидели, что он далеко не умеренный. Все эти идеологии непригодны служить сегодня Турции.

Эрдоган получил административную власть, политическую власть, а идеологическую власть он не получил. Поэтому ему нужно необходимо формулировка новой турецкой идеи и если он правильно найдет ее, то он будет легитимен, если он будет опираться только на механику вертикали власти, то это может быть очень опасно, потому что турецкое общество таково, что если у них что-то забирают, то ему надо дать что-то взамен. Правильно Эрдоган говорит, что взамен они получают сильное государство, но это не достаточно и поэтому нужна новая идеологическая парадигма. Она необходимо для его легитимации и старая модель Турции, из которой можно что-то взять, но в том виде, в котором они сегодня предлагаются, они не достаточны. Новая турецкая идея необходима для того, чтобы Эрдоган получил легитимацию на новом этапе.

Ниджат Гаджиев