Европа, глобализация и "большие политические проекты"

Высокопоставленный чиновник, соучредитель «Конвенции о независимости Европы» Жан-Клод Амперер любезно предоставил аналитическому центру «Катехон» возможность опубликовать эту статью из последнего выпуска французского издания la Revue politique et parlementaire (апрель - июнь 2016), посвященного теме «Европа в  хаосе». Это фундаментальный анализ будущего Европы в эпоху глобализации.

На протяжении долгих времен «западный человек» ассоциировал понятие глобализации с идеей иерархии власти.

Казалось естественным, что иерархия поддерживалась десятилетиями. Об этом свидетельствует и тот факт, что огромные страны, включая Индию и Китай, могли быть всего лишь подражателями, или даже вспомогательной силой, предназначенной для того, чтобы содействовать экономическому и промышленному развитию Запада. Их судьба сводилась только к «аутсорсингу» или «субподряду», превращая их либо в «бюро мира», либо в «мастерскую мира», но никак не в лабораторию или в финансиста планеты – то, к чему они, собственно, и стремятся.

Эти новоприбывшие в мировую экономику могли лишь послушно присоединиться к этой очевидно рациональной и даже убедительной «счастливой глобализации», где каждый мог занять свое место в дорогостоящей логике теоретиков менеджмента – в глобальной цепочке ценности и соответственно концепции «точно в срок». 

Жители Запада, не отдавая себе отчета, столкнулись с двоякой ловушкой Рикардо и Колина Кларка: теория сравнительных преимуществ устанавливает в мировом плане принцип экономической взаимодополняемости, в то время как трехсекторная модель экономики (первичный, вторичный и третичный) обеспечивает в наиболее развитых странах господство технологических инновационных схем, гарантируя тем самым полную стабильность в мире и «конец истории».

Гладкий, как бильярдный шар, глобализованный мир безостановочно полируется о двоякую идеологию «мягкой торговли» (термин  «doux commerce», ставший популярным после идей Монтескье, изложенных в работе «О духе законов»: «Везде, где нравы кротки, там есть и торговля, и везде, где есть торговля, там и нравы кротки»; «торговля  шлифует и смягчает варварские нравы: это мы видим ежедневно» - прим. ред.) и концепцию прав человека – несомненно, это могло бы привести к миру и процветанию.

ИЗ СЧАСТЛИВОЙ ГЛОБАЛИЗАЦИИ В ГЛОБАЛИЗАЦИЮ ГРУБУЮ

Это мирное видение глобализации с ее экономикой, унифицированной и сбалансированной за счет сил рынка, уступило место более агрессивному, многостороннему состязанию, обострившемуся во всех сферах -  экономической, технологической, культурной и военной, - между государствами, вдохновившимися геополитическими планами и амбициями, выходящие за рамки чисто экономических и меркантильных интересов.

Таким образом, уже несколько лет под влиянием главных мировых акторов формируются «большие геополитические проекты» (Grands récits géopolitiques): проект «Новый американский век» и Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (ТТИП), Великий шелковый путь, Евразийский Союз, БРИКС и другие.

Это понятие шире, чем «конец истории», предложенный Фрэнсисом Фукуямой после развала Советского Союза. Это геополитическое понятие «тектоники континентальных плит», при котором рассматриваются столкновения и сдвиги земли, что как раз соответствует новой мировой геополитике.

Движущие силы Больших проектов - американские, китайские, российские, индийские, - это результат желания самопроецирования на больших пространствах и во временной протяженности, в то время как в мире царят новейшие технологии – главный двигатель истории.

Эти геоэкономические пространства, пронизанные цифровыми, логистическими и финансовыми сетями, все более взаимосвязанными и разветвленными и защищаемыми все более мощными военными средствами, формируют новый мир, который можно было бы назвать «гипервестфальским».

НОВОЕ ЛИЦО ГЛОБАЛИЗАЦИИ: КОНФРОНТАЦИЯ БОЛЬШИХ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ

Большой геополитический проект имеет две характеристики:

• Длительность времени

• Большие пространства

Он мобилизует большие массы населения, порой очень различные, для оборонительных или защитных целей, задействуя при этом, как правило, больше миллиарда человек: до 40% мирового населения.

Он опирается на многонациональные организации или на систему альянсов, зачастую сложившихся исторически, которые привносят в проект стратегическое измерение: НАТО, ШОС, БРИКС.

Он обзаводится могущественными финансовыми институтами с большим потенциалом развития. Иногда их создают для того, чтобы противостоять уже существующим институтам – это, к примеру, банк БРИКС, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций.

Он намерен структурировать свою территорию, создавая мультимодальную транспортную инфраструктуру или  коммуникации планетарного (или даже космического) масштаба.

Он в полную силу использует демографический потенциал или склонности к технологическим инновациям, территориальную широту или доступ к сырью, развитую стратегию или сферу безопасности.

Конечная цель подобных Больших проектов - это, в случае США, поддержание  гегемонии, а для всех остальных – ее оспаривание, а со временем и вытеснение.

Зачастую концепция Больших проектов - плод смеси государственной воли, влияния различных лобби или организованных политических сил, а также аналитических центров, более или менее независимых, и влиятельных СМИ.

Конструкция Больших проектов держится на экономической взаимодополняемости, зачастую на территориальной смежности или  совпадении геополитических интересов - причем не по принуждению и не в результате захвата. Этот проект скорее геоэкономический, нежели идеологический.

Проекты обладают стремлением к мобилизации, собственным мнением и гражданским обществом, политически умеренным окружением, промышленными кругами и, разумеется, военными. Массы, которые они мобилизуют, и средства изменения мира, которые они используют, являются двигателем этой геополитики «континентальных плит», которые осмысленно приводятся в движение (см. интервью с официальным представителем МИД РФ Марией Захаровой – RT, от 21.O2.2016).

Планетарная конфронтация Больших проектов вписывается в «гипервестфальский мир», который очень напоминает мир Меттерниха или Киссинджера, но который все же должен характеризоваться умением разрешать конфликты.

НОВАЯ ГЕОПОЛИТИКА БОЛЬШИХ ПРОЕКТОВ

США, Россия, Китай, Индия, Бразилия, «Исламское государство» (террористическая организация, запрещенная в РФ – прим.ред.) и другие формируют свои Большие проекты в соответствии с их видением мира, их амбициями, их опасениями, но также для некоторых – с чувством фрустрации или рессентимента.

Европейцы, лишенные всякого геополитического видения, кажется, оставляют другим заботу о том, чтобы написать за них Большой проект. Сколько же это будет продолжаться?

Когда Мадлен Олбрайт назвала США «необходимой нацией», она отчетливо ссылалась на понятие «предопределение судьбы» («Manifest destiny»), появившегося в 1845-м году у журналиста Джона О' Салливана для оправдания аннексии Техаса. Именно для этого неоконсерваторы во время президентского срока Джорджа Буша разработали благодаря мощным и очень влиятельным аналитическим центрам проект «Новый американский век». Это тоже Большой проект, тщательно проработанный и нацеленный на доминирование в мире, который ориентировался, и по факту, до сих пор ориентируется на американскую дипломатию – неважно, республиканскую или демократическую.

Администрация Обама вдохновлялась этой, без преувеличения, господствующей концепцией, утверждающей непоколебимый и не подвергаемый сомнению принцип «доминирования в полном спектре». Этот термин заимствован из стратегического словаря, но идеально адаптирован к американскому геополитическому видению мира – в том виде, как его позже сформулировали Джон Хэлфорд Маккиндер и Николас Спайкмен.

Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (ТТИП), одобренное Евросоюзом, пребывающим в геополитическом упадке сил, не имеет  иной цели, кроме как добиться доминирования в Европе, связывая ее неизбежной сетью технических и юридических норм.

Китай. «Наземный и морской Шелковый путь»: Курс на Империю центра

Этот проект, запущенный в 2014 президентом Си Цзиньпином, фокусируется на взаимосвязанности и сотрудничестве между странами, в основном расположенными в Евразии, и состоит из двух главных элементов – наземного «экономического пояса шелкового пути» и «морского шелкового пути».

Среди главных предложений этой инициативы, поддержанной ШОС, - инфраструктурные проекты (в том числе, линия высокоскоростных поездов, напрямую соединяющая Пекин с Москвой, и даже с Берлином). В то же время Азиатский банк инфраструктурных инвестиций позиционирует себя как прямого конкурента Всемирного банка, находящегося под американским влиянием.

С его размахом, многочисленными измерениями, количеством вовлеченных партнеров, прогнозированием, взаимодополняемостью в территориальном развитии и в финансовой стратегии, инициатива «Один пояс, один путь», мобилизующая почти 40% мирового населения, включает в себя все необходимые элементы Большого геополитического проекта, планетарного и векового.

Россия. Евразийский Экономический союз: Разочарование в Европе и поворот на Восток

Созданный в 2014 году и затем расширенный в 2015 союз, довольно близкий в своей основе Евросоюзу, объединяет Россию, Белоруссию, Армению, Казахстан и Кыргызстан.

В перспективе его потенциал огромен, но в настоящее время он претерпевает экономические трудности и политические проблемы, напрямую связанные с конфликтом на Украине. Ему следовало бы найти способ скоординироваться с недавним проектом, инициированным Китаем, намного более амбициозным, и в конечном счете объединиться. Этот проект, отчасти вдохновленный евразийскими доктринами, также выражает некоторые геополитические двусмысленности.

Страны БРИКС:  Против сдерживания

Этот акроним, придуманный недавно (по иронии судьбы, руководителем Goldman Sachs), включает в себя названия пяти стран: Бразилии, России Индии, Китая, Южной Африки. Вместе они составляют 40 % населения мира и около 30 % ВВП.

В отличие от вышеописанных проектов, он не располагает территориальной протяженностью но, как и они, ставит акцент на формирование независимых финансовых учреждений (банк БРИКС) и создание телекоммуникационных инфраструктур (собственный независимый и защищенный Интернет).

Рассчитанный на расширение, проект БРИКС формирует нетипичный Большой проект благодаря своим корням, эволюции, территориям. Без сомнения, это то, что вызывает наибольшее беспокойство США – во многом из-за участия Бразилии, что полностью противоречит доктрине Монро, а также из-за перспектив членства Ирана.

Достаточно посмотреть на карту, чтобы в этом убедиться – БРИКС следуют логике «против сдерживания» в ответ на американскую стратегию противостояния евразийскому блоку, «географической  оси истории» согласно Маккиндеру.

«Исламское Государство»: Расширение сферы Шариата

Было бы неосмотрительно с геополитической точки зрения не принять во внимание стратегию «Исламского государства» - говоря проще, терроризма.

Безусловно, его охват огромен. С терроризмом приходится бороться безостановочно и всеми средствами, которыми располагает международное сообщество. Но ограничиваться только этим аспектом и отказываться увидеть в возвращении халифата еще одну форму Большого проекта было бы большой ошибкой.

Этот «большой сюжет» основывается на джихадистском салафизме и в мировой перспективе стремится к созданию тоталитарного государства, использующего для достижения целей все средства классической, революционной или гибридной войн. В этом смысле, он сыграет существенную роль в геополитических столкновениях грядущего мира.

БОЛЬШОЙ ЕВРОПЕЙСКИЙ СЮЖЕТ, ВОЗМОЖЕН ЛИ ОН ЕЩЕ?

Это новое видение мира, кажется, не особо волнует европейцев, чье геополитическое ослепление, глобализаторская наивность и управляемый редукционизм уже давно заставил забыть, что они сами происходят из одной серии Больших проектов – так, например, одним из последних был франко-немецкий союз. 

Европейцы еще не осознали, то, что, подстрекая державы на соперничество, они сами зашли в тупик.

Все эти Большие проекты, хотим мы или нет, основаны на выражении суверенитета и геополитическом видении мира. Итак, в этом смысле европейцы вышли из игры.

Более того, подстегнутые  страхом власти и суверенитета, за последние 60 лет они сконструировали машину, высасывающую национальные суверенитеты, не создавая взамен оригинального европейского суверенитета, который был бы способен столкнуться лицом к лицу с настоящими геополитическими потрясениями. Следует удар за ударом, царят финансовые и миграционные кризисы,  и фундаменталисты продемонстрировали очевидную слабость системы и спровоцировали поток беженцев, не имеющий прецедентов в истории Европы. 

Этот поток  оказался совершенно рукотворным, лишенным жизни, принудительным и призванным вызывать чувство вины.

Общество, настолько не понимающее порядок своих целей и собственную судьбу, не замедлит стать обществом равнодушия и саморазрушения.

Изменить ситуацию можно благодаря концепции Большого европейского проекта. Его создание и поддержка на фоне полного хаоса становятся условием самосохранения. Какие могли бы быть его общие характеристики?

Среди многих других есть три приоритетных момента:

• Взять под контроль европейско-африканские отношения

• Избежать континентального раскола Европы и возобновить отношения с российскими партнерами

• отказаться от господства атлантизма

Взять под контроль европейско-африканские отношения

Речь идет об абсолютном приоритете, продиктованном демографическими изменениями. Последние цифры, опубликованные ООН, говорят сами за себя: прогнозируется рост жителей Европы от 2,4 миллиарда жителей в 2050-м году до 4,4 миллиарда в 2100-м.

Мы не можем бесконечно закрывать глаза на то, что при взгляде на Европу и Африку мы сравниваем беднейшее население земного шара богатейшим, самых многодетных с самыми бесплодными, самых молодых с самыми возрастными, имеющих наиболее короткую продолжительность жизни с долгожителями.

Большое счастье, что Африка вступает в период серьезного экономического роста, но остается много проблем,  где со-развитие Европы с Африкой – первая из них. С этой точки зрения, проект Союз для Средиземноморья является прообразом Большого евро-африканского проекта, но формируется подобная модель, к сожалению, слишком поздно.

Остается еще, без сомнения, возможность большой евро-африканской общности, для которой уже есть фундамент, необходимый любому Большому проекту: транспортные инфраструктуры, энергетика, длительное развитие и, разумеется, финансирование.

Избежать континентального раскола Европы 

Американские геополитики, такие как Джордж Фридман или Збигнев Бжезинский, восхваляют сохранение и даже усиление раскола между тем, что они называют полуостровной Европой (то есть Западной Европой, включающей бывшие страны народной демократии) и континентальной Европой (Mainland).

Управление украинским конфликтом и расширение НАТО вполне наглядно демонстрируют эту  тенденцию навязчивой дипломатии, выходящей за пределы Атлантики.

Европейцы не должны спотыкаться об этот подводный камень. Самое время выйти из этой ситуации и восстановить европейско-российское партнерство с перспективой создания баланса между океаническим атлантическим миром и континентальным евразийским миром, а также искать взаимодополняемости и стратегических навыков, опираясь на трехстороннюю связь Париж-Берлин-Москва.

Отказаться от господства атлантизма

Экономический и финансовый кризис, в основе англо-саксонский, приводит ко во все более очевидным геополитическим последствиям для мира. По идее, он должен был стать для европейцев стимулом к возрождению суверенитета, который никто из других акторов многополярного мира и не думал забрасывать.

Однако кризис вызвал прямо противоположный эффект – Евросоюз поддался вассализации в таких масштабах, с которыми никогда прежде не сталкивался.

Развитие мировой электронной экономики, находящейся полностью под американским контролем, потеря некоторых (прежде французских) стратегических индустрий, активация НАТО, проработка договора о свободной торговле – все эти аспекты будущей евро-атлантической политической интеграции говорят об окончательной потере независимости и о невозможности разработать собственный Большой проект. Пора освободиться от порабощающего протектората и обнаружить то, что еще можно спасти – партнерство среди равных. 

Простираясь на три фронта: на Юг, на Восток и на Запад, Большой европейский геополитический проект, основанный на воле к солидарности, власти, независимости и суверенитету, лишенный при этом любого гегемонистского желания, должен достигнуть двух целей:

• Вдохнуть в Европу жизнь, которой она лишена с тех пор, как ее задушил чисто экономический конструктивистский подход. Логика «маленьких шагов», столь важная для отцов-основателей, бессильна по отношению к большим вызовам.

• Вернуть Европе основополагающую роль, существовавшей на протяжении столетий, способной обеспечить равновесие в т.н. «глобализованном» мире -  в действительности нестабильном и опасном.

Необходимо разработать, заставить принять и реализовать этот Большой проект. Для этого нужна продуманная концепция, наделенная воображением и способностью к прогнозированию элита и смелые и полные решимости руководители.

Способна ли еще европейская система, превратившаяся в бюрократическую империю, обеспечить эту тройную мобилизацию?

 

По крайней мере, время работает против нас.