Дар чумы (пандемия и экзистенциальная философия)

В условиях эпидемии происходит очень глубокий экзистенциальный процесс. Dasein характеризуется бытием-к-смерти. Когда он экзистирует неаутентично, он об этом старательно забывает — отсюда абсолютизация status quo в мещанском Lebenswelt'е. Глобализм и либерализм эксплуатируют это (впрочем, как и иные идеологии Нового времени), заставляя людей экзистировать неаутентично. Так конституируется das Man.

Когда приходит пандемия (чума, эпидемия, чрезвычайная ситуация), das Man рушится, так как перестает быть регулярным, отлаженным, привычным. Бездна открывается рядом. Так Dasein возвращается к самому себе. Человек хотел бы укрыться в das Man'е, но он не может. Тем самым обнажается природа существования — как бытия-к-смерти. Das Man'у остается одно — бежать сломя голову — за гречкой, крупой, мукой, маской, бумагой, в поисках безопасной зоны, от гонцов Коммунарки, докторов и служб порядка. Это страх (Furcht). Сильнее его только ужас. Ужас (Angst) — это когда Dasein поворачивается к смерти лицом. Вот момент начала философии.

Уже сейчас видно, что пандемия смыла либерализм (глобализацию). Das Man распылен, на его место выходят более жесткие реальности. Еще немного кое-кто похихикает, но уже не долго осталось. Из-за горизонта появляется нечто по-настоящему зловещее и рискованное — заря бытия (о котором забыли). На примере Запада, который уже намного глубже в пандемии и чрезвычайной ситуации, чем мы, видно, как быстро исчезают либеральные химеры даже там, где они были укоренены. Макрон ввел войска и диктатуру. Все страны Шенгена закрылись. Борис

Джонсон предупредил англичан о скором вымирании. Трамп объявил чрезвычайное положение и запретил все международные рейсы. Израиль вышел к стене плакать. И вот уже нет Единого Мира. Есть народы и общества, поставленные перед лицом смерти. Dasein в его чистой форме. Несколько Dasein'ов — отвечающих по-разному на общий вызов.

Я думал, что сопротивление либералов будет намного более упорным. Кажется, они сдались без боя. Мировая капиталистическая система рухнула в одночасье. У нас этого пока не поняли. Но скоро поймут. А это значит, рухнул сам жизненный мир либеральной глобализации — мир офисных сотрудников и бьюти-блоггеров, трансгендеров и климат-активистов, борцов за права человека и хипстеров, мигрантов и феминисток.

На первый план выходят новые акторы и на них лежит отсвет Dasein'а.

Именно сейчас понятно, что имел в виду Хайдеггер и, в частности, его французские читатели и толкователи - Камю в "Чуме" или Сартр. Человек перед лицом смерти — в полном одиночестве и безо всякой надежды. То, как он стоит перед смертью, как смотрит на нее и как расшифровывает ее взгляд (в свою очередь) и зависит, каким будет общество, государство, идеология после чумы. Все другие отношения и структуры строятся на основании отношений человека и смерти. Именно это и есть базис, а все остальное надстройка. Это очевидно на войне, но там эта ясность (предельно кристальная для Ницше или Э.Юнгера) может быть оттенена отвлеченными патриотическими идеалами или механикой приказов.

Между человеком и смертью стоит Отечество, долг и дисциплина. А в ситуации эпидемии между ними ничего не стоит. Они встречаются напрямую. В этом глубинное — божественное — измерение чумы.

В православной оптике к этому следует добавить горизонт Апокалипсиса. Язвы изливаются из фиалов Ангела тогда, когда человечество менее всего расположено поднимать взгляд к небесам. Черные реки и валы гниющей лопающейся плоти напоминают об утраченной вертикали. Жесткая педагогика последних времен. Не поняли, понадеялись, что как-нибудь пронесет, отхихикались — и новый финал... И новая печать. Das Man это идол, кумир. Сейчас он падает. Явно, как только человечество справится (если только оно справится), то постарается построить нового. Вот тогда и придет время следующей печати. И новой язвы.

Пандемия явление прежде всего философское. Высшей целью в ней является не выживание, а понимание и изменение, смена глубинной метафизической ориентации. Смена философского и экзистенциального режима. Это философский дар чумы.